— Замолчи и не мешай! — выдохнул в ухо Свен. — Нет у меня с собой мешочков.

Ладно, не можешь изменить ситуацию, измени своё отношение к ней. Я и изменила, занявшись обучением муженька. Туда поцелуй, это погладь. Если сделаешь, жена ласковее станет. Словом, искала стимулы заставить Свена сделать мне хорошо.

Ученик попался любопытный, хоть удивлялся, зачем такие странные вещи, делал. А уж когда результат заметил, и вовсе духом воспрянул. Словом, молодые к гостям спустились поздно. Я — с веером, Свен — с улыбкой на губах. Ещё бы, столько новых впечатлений. По словам мужа, женщины на его памяти так себя не вели.

Гости же не выразили удивления. Выглядели не очень. Ещё бы, если всю ночь пьянствовать, а с утра похмеляться.

А дальше начались трудовые будни.

Начали с самого простого: доработки веера. Понаблюдав за мной, Свен пришёл к выводу: вещь нужна и необходимая. Для зарабатывания денег. И понеслось. Мастерицы трудились в поте лица, насаживая на спицы кружево и ткань. Свен переманил двух подмастерьев-переплётчиков, и они ловко клеили каркасы вееров, обёртывали их кожей тонкой выделки.

В другой артели делали тушь, мыло, зубной порошок, щётки и шампунь по моему рецепту. Третья шила нижнее бельё, в том числе, мужское. Свен таки признал, что мой вариант удобнее и оберегает от болезней.

Моду на верхнюю одежду пока не трогала, только показала, как делать пуговицы и крючки. Вернее, как показала — нарисовала и объяснила. Пусть уж развитие Галании идёт своим чередом, я только бытовую сторону затрону.

После увольнения Агны пришлось искать кухарку. В этом помогла жена капитана, посоветовав одну.

Я ведь и на кухне отличилась, и теперь Нана баловала Свена шашлычком. Ушлый муж, распробовав блюдо, и тут собрал копеечку. Понимая, что Нана, как любая женщина, язык держать за зубами не умеет, всё равно проболтается, продал рецепт одному из трактирщиков.

Далее дом. Я подготовила эскизы оформления и лично расписала спальню. Свен фыркал, но не мешал, благо никаких цветочков и розочек я благоразумно не нарисовала.

Муж занимался канализацией и отоплением. Привлекали к этому и меня, заставляя смотреть, правильно ли столяр сделал стульчак. Для самого унитаза задействовали гончара. В итоге идею воплотить-то воплотил, только пахло и текло очень, поэтому пришлось дорабатывать.

С отоплением вышло проще: по всему дому протянули трубы, которые гоняли тёплый воздух печей. Я до такого не думалась, хотела водой греть, — это Свена Муза посетила. Уж сколько он с печниками ругался, пока результат не устроил! Я бы точно так не смогла: не умею настаивать.

О королевских заказах тоже не забывали, крутились, как белки в колесе. В таких условиях супружеская жизнь поневоле становилась бедной. Страсти первой ночи и следа не осталось, хорошо, дважды в неделю, быстренько, для здоровья. На большее даже у Свена не хватало желания. Впрочем, он мужчина спокойный, выдержанный, а не латинос. Добрался и доволен. Жена, супружеский долг, вроде, отдаётся обеими сторонами и хорошо.

Зато разговаривали с мужем много, пусть и по делу. Как это лучше сделать, как то.

Памятуя о том, что я якобы в положении, не забывала временами жаловаться Фрейе на тошноту: должна ж девушка исправно поставлять улице сплетни? Вспомнить бы, на каком месяце живот появляется и какого размера, а то местные кумушки вмиг раскусят.

Свен подыгрывал, хотя наедине предлагал устроить всё естественным путём. Увы, безрезультатно: я раз за разом отвечала отказом. Вопреки опасениям, муж нотаций не читал, только смотрел укоризненно. Списывал всё на дурость. Ну как ему объяснишь-то, что дети и Галания — вещи не совместимые, и почему я от него и у себя рожать не хочу? Обидится ведь, не поймёт.

И Андреас тоже не поймёт. Я ведь тоже не собираюсь от него в этом мире рожать. Тем более, в первый же год. Столько всего надо сделать, а тут ребёнок! И за одним — другой: мужа не остановишь. Превратишься в этакую племенную кобылу. Идеи? Да кому нужны твои идеи, рожай десятого, дорогая, и будь счастлива, ибо единственное твоё счастье — каждый год беременной ходить. На соседку посмотри: её муж не любит, детей всего двое. Знаю я средневековую логику: киндер, кирхэ, кюхе. Не хочу!

О детях вообще задумывалась только в долгосрочной перспективе. Когда-то, нескоро. И уж точно в России, а не в Галании. Пока же материнский инстинкт спал.

Малайонец так и не отписался. Свен заверил, письмо отправил. Я верила: муж не врал. Да, прочитал, да, проверил, не собираюсь ли наставить рога перед свадьбой, но не выбросил. Даже понял, почему я не поведала о задумке с гостиницей законному спутнику.

— Долг ему вернуть хочешь? Что ж, в самый раз. Вот тебе подарочек и оставь в покое. Откажется, я не гордый, подберу.

Ничего, скоро всё узнаю из первых уст. Мы со Свеном собираемся в столицу. Во-первых, заказы отвезти, всё покупателям объяснить, во-вторых, сделать вылазку на Землю. Маг по своим каналам связался с Магистром, и тот заверил: собирается открыть Врата.

Видела, что Свен нервничает. Чем ближе день отъезда в Мархаз, тем раздражительнее становился маг, срывался с поводом и без повода, доводил до слёз служанок. Полагала, это из-за Врат — оказалось, из-за меня. Свен опасался, что я останусь в России и поставил перед фактом: одна никуда не пойду, ни шага не сделаю. И первой вернусь в Галанию, ещё до Свена.

— Ничего, артефакт заряжен, справлюсь. Морок поможет походить на ваших. Ты, если хочешь чего, — смягчился муж при виде моей кислой физиономии, — скажи, поищу.

— Свен, — прищурилась я, — а чего ты так боишься?

Неужели догадался, что внесу изменения в устный договор?

— Я тебя знаю. Только отпусти, обратно не затянешь, — отвернувшись, пробурчал Свен. — И кольцо тебе не помеха, доказала уже.

Это муж припомнил историю с помолвочным кольцом. Да, некрасиво, сейчас осознала, поняла.

— Свен, я не сбегу, но потом уйду. Навсегда. Одна, не одна — неважно. Четыре обещанных года и всё. Ты за это время исполнишь давнюю мечту — разбогатеешь, получишь титул…

Сумрачный маг глянул исподлобья и огорошил:

— Ты мне нужна. И не ради денег.

Вот так, коротко и ясно, три слова вместо других трёх слов.

Видимо, чтобы добить, Свен отвернулся и с досадой добавил:

— Люблю я тебя. Угораздило же!

Странно, но я растрогалась, даже улыбнулась. Просто Свен и эмоции — вещи несовместимые, а тут…

Мужчины, по-моему, редко признаются в любви. Может, втемяшила в голову штампы, может, ещё чего, но удивилась.

— Спасибо, — невпопад брякнула я, не зная, что на такое отвечать. — Но я четыре года потерплю, а потом… Прости, но вспомни, как ты себя чувствовал в моём мире. Мне к родителям хочется, в родной дом, к друзьям…

— Дом у тебя есть, — отрезал Свен. Он хмурился и смотрел вовсе не ласково. Злился, наверное, на себя за минутную слабость. — Ты замужем, теперь дом там, где супруг. Отец не примет.

Угу, конечно! Это в Средние века замужняя дочь — отрезанный ломоть, а в наши времена дети остаются для родителей детьми до седых волос.

Стоп! А ведь я не замужем. То-то удивлялась, почему Свен так переживает. Пусть договор только на словах, а в брачном контракте сроков нет, но у мужа нет оснований подозревать меня в бесчестности. Свен не параноик, а прагматик, просто так волноваться не станет. Значит, знает причину по которой я не вернусь.

— Свен, что с телом Владислава? Отчего ты начал в любви признаваться? — уперев руки в бока, уставилась на супруга.

Тот наверняка что-то натворил. Это как в анекдоте: если благоверный назвал солнышком, жди беды.

— Сгорело, — спокойно ответил муж и потянул в рот кусок хлеба. Разговаривали мы на кухне старого дома. — А зачем сказал, не знаю. Глой попутал. Женщину нужно в строгости держать, а ты теперь под каблук загонишь.

— Тебя? — рассмеялась я, попытавшись представить бесхребетного Свена. — Не говори ерунды!

— Вот, уже началось! — пробурчал маг. — Сначала тихо сидела, потом рот разевать начала, сейчас и вовсе указываешь, что делать.