Во-вторых, везти меня к гостинице всё равно, что публично поцеловать. Обвинение в прелюбодеянии гарантировано.

Но спорить не стала, найду способ расстаться с Андреасом пораньше. Женщины любят ходить за покупками, вот туда и направлюсь. Заодно малайонец не обидится.

Визитёры объявились с утра, ворвались бесцеремонно, без стука, вырвав из объятий сна.

Потирая глаза, испуганно уставилась на троих мужчин, посетивших меня в неурочное время. Двое встали на стрёме, у двери и у окна, явно, чтобы не сбежала, а третий, увы, знакомый, сдёрнул с меня одеяло.

Стало не просто страшно, а жутко, потому что я знала, что сейчас сделает виконт Ставиш. Более того, сделает не один. И плевать он хотел на мою беременность.

Поджав ноги, покрывшись пятнами стыда, натянула рубашку на колени и отползла на самый край кровати.

Ну да, можно подумать, в углу ты в безопасности! Но куда ещё бежать-то?

— Допрыгалась, сучка? — неласково осклабился виконт. Породистое лицо перекосило от ярости. — Сама ножки раздвинешь или помочь?

Ситуация выходила патовая, но я всё равно заорала. Вдруг найдётся добрая душа и придёт на помощь? Звукоизоляция в номерах плохая, может, повезёт. Или объявится какой-нибудь брауни и уведёт тайными ходами в безопасное место?

Удар по лицу оборвал крик.

Виконт не церемонился, ухватил за рубашку и рванул вверх. Ткань затрещала, оголяя тело.

Я отчаянно завизжала и вцепилась в сиятельную руку зубами. На боль в разбитой губе старалась не обращать внимания, моя задача — выжить. И я собиралась с блеском её реализовать. Чёрт с ней, с рубашкой, другую куплю.

В ход пошли локти и колени. Я отчаянно молотила ими виконта, пополняя словарный запас бранью из высочайших уст. Но силы, увы, оказались неравны, Ставиш повалил на спину и потянулся к завязкам штанов.

Казалось бы, всё, но тут я вспомнила об азах психологии и попробовала применить их на практике.

А галанийцы — трусливые твари, хоть бы один откликнулся!

— Милорд, разве разумно пользовать меня без защиты? Вдруг я чем-нибудь заражу вашу милость?

Виконт замер со спущенными штанами в полной боевой готовности. Похоже, сия мысль его не посещала.

Я же, окрылённая успехом, продолжила наступление:

— Да и не противно ли вам слушать указания от слуг, что и как со мной делать?

— И? — уставился на меня Ставиш.

— Выставите вы их за дверь, а сами развлекитесь. Или вы желали, чтобы они присоединились?

Говорю спокойно, а сама в ужасе представляю это «присоединились». Я же не выживу.

— Им после достанется. Мы тебя ублажим, дрянь, довольна останешься, — зло заверил виконт и приготовился начать незамысловатый процесс, но я опять помешала.

— Вы уже нашими «мешочками» пользуетесь, милорд? Они очень удобны для сношения. Удовольствие то же, зато никаких дурных болезней. Да и пристало ли одаривать такую, как я, вашим семенем? Если угодно, я вам «мешочек» подарю, и вы спокойно всё сделаете.

— Давай! — неожиданно согласился Ставиш и слез с меня, отпустив руки.

Этого-то я и добивалась — свободы. И плевать на то, что остальные двое мысленно уже во всех позах изнасиловали, главное, из комнаты выбраться.

— Одну минутку, ваша милость, они у мужа в сундуке.

Начала изображать лихорадочную деятельность по поискам самодельных презервативов, а сама шажок за шажком приближалась к двери в смежную комнату. Мы держали её закрытой на щеколду.

Шанс у меня один, другого не дадут.

Шаг, ещё шаг. Я всё ближе к заветной цели.

Сердце замирает, готовясь к прыжку.

Резкое движение, и я едва сдерживаю вопль счастья. Не заржавела, поддалась!

Юркаю за дверь и едва успеваю запахнуть её за собой. Приходится бороться с чужими ногами и пальцами, но победа остаётся-таки на моей стороне. Немало ей поспособствовал табурет, подпиравший дверь.

С этой стороны тоже щеколда, но надолго ли её хватит?

Как есть, в костюме Евы — некогда прикрываться, мчусь в коридор, надеясь опередить виконта и компанию. Фора — всего пара секунд, пока они не сообразят.

Бегу и истошно зову на помощь.

Слава Ио, глухие обрели слух, и сюда кто-то бежит!

Хозяин гостиницы!

Голая женщина — несомненно, чарующее зрелище, но вон те парни гораздо интереснее.

Юркаю за спину хозяина и сбивчиво объясняю в чем дело. После лечу на кухню, собственно, куда послали, а мужчина остаётся хрупким заслоном на пути слуг виконта. Хотя с хрупким я поторопилась: хозяин — косая сажень в плечах.

На кухне долго не могу отдышаться и, завернувшись в плед, пью горькую настойку на травах. Вздрагиваю от каждого шороха и всё жду, что вот-вот сюда ворвётся виконт.

Значит, Андреас таки нанёс визит Ставишу, а тот решил разобраться с виновницей всех бед лично.

Губа кровоточит, болит ушибленное плечо, но это всё мелочи, это пройдёт.

Скорей бы Свен вернулся! Пожалуй, теперь, как никогда, я радовалась замужеству. Супруг бы это не спустил, супруг бы помог, а после ранки мазью смазал. Может, поцеловал даже. С ним спокойно.

Эх, сколько Свена ещё дела на Земле продержать могут? Не сидеть же все эти дни в гостинице? Да и, как показало сегодняшнее утро, номер небезопасен. Значит, надо послать весточку Андреасу и ходить с ним. У меня же дела, заказы…

А ещё я королеве на виконта пожалуюсь. Хватит, надоело! Пусть найдут на него управу.

Вместе с увеличением количества алкоголя в крови — настойка крепкая, сделана на совесть, пусть по градусам до водки и не дотягивает — уходил страх и возрастала решимость устроить виконту «счастливую» жизнь.

План мести родился легко. Злорадно ухмыляясь, сделала ещё глоток и начала припоминать содержимое гардероба. Для этого визита мне понадобится самое скромное, самое матронистое. Хорошо бы ещё ликвидировать пробелы в знаниях местной религии, но ничего, справлюсь. Тут ведь как в христианстве, чем тише, тем лучше.

Пожалуй, впервые порадовалась собственной беременности. Она делала меня примерной богобоязненной женой, повышала престиж в глазах святых отцов, а именно к ним я и собиралась. Если не способна защитить светская власть, поможет духовная. Ещё неизвестно, чья сила больше.

Сам виконт Ставиш отныне вызывал не страх, а омерзение. Какой там аристократ, последний крестьянин лучше.

Однако, что же ему сказал Андреас? То, что он добрался до сиятельной особы, я поняла, иначе отчего бы высокородный так взбеленился.

На кухню робко заглянула служанка. Руки у девочки дрожали и комкали грязный передник.

— Ну? — накинулась на неё хозяйка, на время прервав утешение моей особы.

— Ушли, — с облегчением выдохнула служанка. — Хозяин хочет с госпожой Гилах поговорить, к себе звали.

— Обойдётся! — отрезала моя утешительница и как-то странно покосилась на меня.

Неужели решила, будто супруг решил продолжить начатое виконтом? Ну да, мужик впечатлился, но не дурак же озабоченный. Полагаю, речь пойдёт о репутации гостиницы. Начнёт просить, чтобы мужу ничего не говорила.

Классическая, однако, пара. Она — большая, дородная женщина, он — тоже немаленький мужчина. Настоящие хозяин и хозяйка.

— Ладно, схожу, — отставила кружку и попыталась встать.

Запоздало вспомнила, что из одежды на мне только плед, и плюхнулась обратно.

М-да, если так пойду, то хозяйка точно обвинит в прелюбодеянии. В итоге попросила принести чего-нибудь из вещей. Сама возвращаться в ту комнату не хотела: отныне она вызывала неприятные воспоминания. Нужно переехать в другую.

— И вещи потом перетащите. Не могу там жить.

— Эмм, так это… Комнат-то почитай нет, — промямлила хозяйка.

Угу, нет. Видимо, я слепая.

Развивать эту тему пока не стала. Это дело Свена, он мигом всю гостиницу на уши поставит. Даже гордость за мужа взяла. Тут уж как за каменной стеной. Ещё бы эта стена не давала волю рукам и языку… Хотя в этом отношении подвижки есть. Но понимаю, многовековую культуру и воспитание из головы не выбьешь.