— Другими словами, нада[11].

— А вот нос у него был как клюв, но немного и не такой, как здесь нарисовано.

— Как у сокола или как орла? — проскрипел Чиун.

— Скорее, как у верблюда. Не острый, а такой... как бы закругленный.

Мастер Синанджу достал из рукава кимоно сложенный лист бумаги, осторожно развернул его и поднес к глазам начальника почты.

— Похож? — спросил он.

— Знаете, я никогда не замечал сходства, но действительно очень похоже. За исключением цвета кожи. У Джо она совершенно белая.

— Что там, покажи? — попросил Римо. Учитель подал ему лист бумаги. Это была реклама сигарет. Римо недоуменно заморгал.

— Он выглядит как Джо Кэмел? — вырвалось у него.

— Да. Более-менее.

— Что значит более-менее?

— Нос — более, все остальное — менее.

— У вас работает почтовый служащий Джо Кэмел, который выглядит как верблюд, Джо Кэмел с рекламы сигарет, и вы описываете ФБР только фуражку?

— ГП просил нас сотрудничать с ними как можно меньше.

— Я хочу у вас еще спросить кое-что. Этот Джо Кэмел походил на выходца с Ближнего Востока? Может, он говорил с акцентом?

— Да, говорил Джо очень забавно. Он же из Нью-Джерси. Они там все так говорят.

— Но он смахивал на выходца с Ближнего Востока?

— Нет, скорее на еврея. Впрочем, в Джерси таких много.

— Что произойдет, когда Кэмела найдут? — спросил Римо.

— Мне все равно. Эти гашеные марки всегда находят с пистолетом во рту. Главное — чтобы остальные не взбесились.

Римо взглянул на поющих почтальонов. Они как раз исполняли «Пожалуйста, мистер почтальон», но так напутали в третьем куплете, что замолчали и тут же нестройно затянули «Возьми письмо, Мария».

— По-моему, им это сейчас не грозит, — прокомментировал Римо идиллическую сцену.

— И слава Богу!

— Интересно, как они будут доставлять почту, — добавил Римо, увидев, как один из сортировщиков нырнул в почтовую тележку с брезентовым тентом и захрапел носом «Песню о серотонине».

— Почту? Почту всегда можно доставить куда-нибудь в придорожную канаву. Сейчас главное — сохранить сплоченность почтовой службы.

— А где живет этот Гамаль? — спросил Римо.

— В Муре. Да вы не ошибетесь! ФБР там уже все огородило.

— Спасибо, — бросил Римо, покидая помещение под звуки песни «Письмо от Майкла». В воздухе носились бумажные самолетики, сложенные из неотправленной почты.

При выходе мастеров Синанджу поджидала Тамайо Танака.

— Ну, что вам удалось выяснить? — спросила она.

— Что «прозак» прекрасно действует на нервную систему, — проворчал Римо.

— Лично я принимаю «золофт», — отозвалась Тамайо. — Замечательное средство! Я не только напеваю по утрам, но и ежедневно опорожняю кишечник.

— Что ж, неплохо.

— Оставьте нас, мы заняты, — сказал Чиун.

— Мы можем обменяться информацией.

— С чего вы взяли, что нам кое-что известно?

— Ну, ребята... Я за версту чую интригу. Ладно вам, выкладывайте.

— Сначала вы, — сказал мастер Синанджу.

— Почтальоны спятили сразу в двух штатах. Это начало психологического разрушения всей почтовой системы.

— Почему вы так считаете?

— Я журналист-психолог. В колледже специализировалась сразу по двум дисциплинам — психология и средства массовой информации, а также изучала антропологию культуры.

— А вы неплохо продумали карьеру, — хмыкнул Римо.

Тамайо вытащила из своей сумки большую книгу в зеленой обложке.

— Вот, справочник по психиатрии. Здесь собраны все психические заболевания и методы их диагностики. С этой книгой я в состоянии раскрыть все самые страшные тайны почтовой службы.

Римо и Чиун посмотрели на нее с недоверием.

— Она сама порождает психов, — понизив голос, произнесла Танака.

— С чего вы взяли? — удивился Римо.

— Из справочника. Отсюда следует, что психические заболевания неизбежны в иерархических организациях со строгой дисциплиной — таких, как армия, полиция и почтовая служба.

— Да неужели?

— Все эти ребята выглядят и действуют совершенно нормально, пока не наталкиваются на непредвиденные обстоятельства, которые сводят их с ума. Мы, психологи, называем таких людей «фугасами», поскольку они страдают внезапным изменением личности, которое проявляется внезапно. Скажем, обычный почтальон, следуя своим маршрутом, наступает на собачье дерьмо. Случись такое раз в год — все будет в порядке. Но если такое происходит каждую неделю в течение трех месяцев или, скажем, каждые две недели, а в один прекрасный день почтальон вляпывается сразу в две кучи — тогда все. Ба-бах! — у него происходит психический срыв. Выведенный из себя человек хватает свое старое ружье и начинает палить в таких же, как он, почтальонов.

— А почему не в собак? — удивился Римо.

— Потому что он почтовый служащий, а раз они сходят с ума, то никакая логика тут не срабатывает. Вы ведь смотрите программы новостей?

— Как-то все это за уши притянуто, — проговорил Римо, оглядываясь в поисках телефона-автомата.

— А вы знаете, что «сын дядюшки Сэма» был почтовым работником?

— Да, слышал когда-то.

— И тот толстяк из «Сейнфилд» — он тоже почтальон.

— Ну кино не в счет.

— "Сын Сэма" — настоящий! Да-да, задумайтесь. В почтовой службе сейчас такие порядки, что там практически ежедневно воспитывают новых «сынов дядюшки Сэма». Если Америка не займется почтовой службой всерьез, то нас всех перережут. Ну как — тянет на сюжет?

— Чушь собачья.

— Да, — согласился Чиун, — ерунда какая-то. Вы городите чепуху. Это совсем не объясняет того, что случилось.

— Тогда что объясняет? — спросила Тамайо.

— Магометане...

— Тихо, Чиун, — предупредил Римо.

— ...проникли на почту.

— Магометане? А кто это?

— Мы-то знаем, а вы — выясняйте, — ответил Римо, оттаскивая в сторону мастера Синанджу. — Зачем ты треплешься? — упрекнул он учителя.

— Но это же правда, — ничуть не смутился старик. — Почему я должен молчать?

— Ты хочешь, чтобы она вызвала в стране панику, выйдя в эфир с подобной историей?

— Неужели магометане вызовут большую панику, чем недовольные почтальоны?

— Может быть, и меньшую, — согласился ученик. — Но зачем же мешать нашему расследованию!

Найдя телефон-автомат, Римо набрал номер «Фолкрофта».

— Смитти, вы не поверите. Местное почтовое отделение, чтобы успокоить своих служащих, кормит их «прозаком». У них здесь и стены в розовый цвет окрашены. Мы видели, к чему это приводит.

— А как насчет Джо Кэмела? — спросил Смит.

— А ваши компьютеры могут наложить на то пустое лицо другое и превратить его в человеческое?

— Конечно.

— Вот и прекрасно! Возьмите рекламу сигарет «Кэмел», впишите в то пустое пространство физиономию верблюда и постарайтесь ее очеловечить.

Секунд пятнадцать трубка молчала.

— Не смешно! — наконец резко выпалил Смит.

— Да я и не шучу вовсе. Мы показали здешнему начальнику почты пустой плакат ФБР. Все, что он мог припомнить, — это что у того парня нос как у верблюда. Тогда Чиун вытащил рекламу сигарет, и начальник почты — клянусь Богом! — сказал: «Это он». Эй, Чиун, где ты взял рекламу?

— Из журнала в самолете.

— Вы хотите сказать, что Юсеф Гамаль выглядит как Джо Кэмел с рекламы сигарет? — уточнил Смит.

— По крайней мере настолько похож, что нам есть над чем поработать. Попробуй сделать, как я сказал, и передай в ФБР. А у вас что новенького?

— Я сообщил отделениям ФБР имена и местонахождение других заговорщиков, упоминавшихся в сервере «Врата рая». Облава уже началась.

— Как вам удалось разыскать их так быстро?

— Имена пользователей во «Вратах рая» те самые, под которыми они действуют в нашей стране.

— Да неужели?

— Большинство их значится в местных телефонных справочниках, — добавил Смит.

— Похоже, что дураки, которые пытались взорвать Центр международной торговли, снова в деле, — проворчал Римо.