Повороты тоннелей показались мне знакомы. Мы действительно пришли к тайнику Меррита, к маленькой комнатке, набитой разнообразным хламом.

– Нам нельзя задерживаться, – произнес я, пока он грохотал какими-то медными коробками. – До города далеко, кроме того, мне нужно вернуться, пока меня не хватились.

– Я не могу уйти без этого. – Он вытащил синий плащ Смотрителя. – Я поклялся, что он будет со мной, когда я вернусь. И тебе тоже нужна одежда… у тебя только эти поделки демонов. Кто знает, что произойдет с творением рудеев, когда мы попадем в реальный мир? – Он перебросил мне черную рубаху и штаны.

– Я подумаю об этом позже, – ответил я, пока не собираясь говорить Мерриту, что не пойду с ним.

После поспешного перехода по подземным коридорам мастерских и кухням, пахнущим горячей смолой, гнилым мясом, ламповым маслом и какими-то ароматическими курениями, мы снова оказались снаружи. Еще час борьбы с ветром и снегом, и мы подошли к воротам заброшенного города.

– Куда теперь? – Голос Меррита срывался от волнения.

– Налево… – Увязая в снегу и едва различая друг друга в буране, мы пошли вокруг городской стены. В белом пространстве за городом виднелись отдельные обледенелые пики, очень похожие на башни. Я дважды ошибался в выборе пути, и нам приходилось возвращаться к городским стенам, чтобы совсем не заблудиться. Но на третий раз я угадал и вскоре смог указать ему на темнеющую на холме башню. Еще через полчаса мы вошли в дверь, оставив метель за порогом как ненужный плащ.

Я сосредоточился.

– Айф!

Нет ответа. Разумеется, нелепо было надеяться, что она окажется здесь… С того момента, как я смотрел на водяной механизм, прошло около трех часов, на возвращение в замок мне понадобится еще не меньше двух. Меррит глядел на меня вопросительно, я покачал головой и уселся на пол.

– Она создает Ворота только на один час в день. Нам придется подождать.

– Тем лучше, я пока привыкну к самой мысли об уходе. – Меррит радостно надел свой синий плащ и уселся на подстилку из сосновых лап. Я спал на такой подстилке, пока Катрин лечила меня. Катрин…

– Тебе придется быть очень осторожным в мире. – Меня охватила тревога за Меррита. Прошло почти четыре столетия. – Избегать городов и караванов и вообще всех тех мест, где люди продают друг друга. Эззарийцы теперь в безопасности только в Эззарии, по имперским законам все мы должны продаваться в рабство!..

– Теперь понятно, почему ты так выглядишь. Сколько нового! Ты научишь меня. Все наверняка сильно изменилось за эти годы. – Он провел руками по лицу. – Я снова начну стареть. Как ты думаешь, это достаточная плата за солнце и тепло? – Он хихикнул. – Все есть сделка, разве нет? Иногда ты приобретаешь. Иногда теряешь. Иногда получаешь не то, на что надеялся.

Пока мы ждали, я рассказал ему кое-что. Об Империи. Об Эззарии. Об истории и политике, о деньгах и дорогах.

– Айф расскажет тебе все, о том что тебе необходимо знать и с кем тебе следует поговорить. Начать следует с моего наставника. Она в Совете…

– Женщина учит Смотрителей? Должно быть, дерзийцы нанесли больший ущерб, чем ты рассказал.

– Не суди о ней поспешно, Меррит. Если и есть кто-то…

«Смотритель?»

Я вскочил на ноги, делая знак Мерриту, что слышу то, чего не слышит он.

– Я здесь, Айф. Я привел друга. Ворота открылись. За ними дрожал свет полной луны. Меррит медленно встал, его глаза расширились.

– Во имя Безымянного, – прошептал он, шагнул через невидимый порог и начал смеяться. Он раскидывал в стороны руки, задирал голову к небесам, чтобы посмотреть на звезды и луну. Он заворачивался в синий плащ и снова сбрасывал его с плеч. Я очень хотел пойти за ним. Но я шагнул только на порог, на то место, где мог свободно говорить с Фионой, чтобы нашей беседы не слышал Меррит.

«Поспеши, Смотритель. Ты нужен нам здесь».

– Я еще не могу. Нужно многое сделать. Это Меррит, Смотритель, о котором я говорил тебе. Я отправляю его вместо себя, он принес весть, Айф. Он должен попасть в Эззарию, чтобы королева выслушала его. Ты не…

«Ты должен вернуться прямо сейчас, Смотритель. Готовится что-то ужасное».

– Я не могу. Не сейчас.

«Если ты веришь моим словам, Смотритель, то поверь тому, что я сейчас скажу. Я отправлю тебя назад, если ты решишь, что это необходимо. Но сейчас нам нужна твоя помощь».

Она с настойчивостью строгого родителя тянула меня в то место, куда я совсем не хотел попасть.

– На часок, – ответил я. – Не дольше. – Мгновенно переодевшись в одежду, сотворенную человеческими руками, я судорожно глотнул воздуха и шагнул в мир, полный света.

– Никогда не пробовал ничего более прекрасного, – заявил Меррит, обсасывая косточки жареной утки. Он вытер руки о синие штаны. – Всегда приглашайте меня доедать остатки вашего ужина.

Я все еще не мог надышаться теплым сырым воздухом, Фиона пошла проведать Балтара, мирно сопящего в развалинах храма. Меррит переходил от одного предмета к другому с того самого момента, как мы прошли через Ворота. Сначала он запускал пальцы в сырую землю, рвал пучки травы и подкидывал ее над головой, касался листьев кустов и деревьев. Он с головой нырнул в реку и резвился там, как бобер, плескаясь и фыркая на весь лес. Потом он вылез и проглотил всю провизию, которую Фиона смогла найти. На него невозможно было смотреть без улыбки, хотя я задержался здесь вовсе не для праздного времяпрепровождения. Валлин будет ждать; чем больше настоящего воздуха я вдохну, тем сложнее будет вернуться.

Где-то в лесу раздался печальный крик, какая-то птица или животное встретили свою смерть в темноте, вдали от нашего веселого костра. Я задрожал, вглядываясь в пахнущий ясниром огонь, хотя вечер был теплым. Яснир… теперь я знал, отчего его запах так ненавидят демоны. Его использовали в ритуале, который разрушил их жизнь, он был последним физическим ощущением, которое сохранилось даже в Кир-Вагоноте.

– Старик еще немного поспит, – произнесла Фиона, подходя к костру.

Если судить по ее внешности, с момента моего ухода прошло не очень много времени, и время совсем не сдвинулось для каменных ступеней храма. Фиона по-прежнему была подтянута и стройна, выражение ее лица было все таким же упрямым, прямые черные волосы не успели отрасти, мужская одежда – истрепаться и износиться. Лишь темные круги под глазами говорили о том, что ей пришлось нелегко.

– Ты сумел выжить, – первое, что она сказала, выходя из транса. По ее взгляду я понял, что она представляет, что именно со мной происходило. – Другого способа найти тебя в темноте я не придумала.

– Сколько прошло времени?

– Только что начался месяц Волчьей Луны.

– Волчьей Луны… – Первое полнолуние осени, когда начинают выть волки, предчувствуя зиму. Мой сын уже отпраздновал свой первый день рождения. Наверное, он уже ходит… смеется… произносит первые слова. Интересно, ему обрили голову, как это делают с манганарскими детьми, когда им исполняется год? Конечно, они понятия не имеют, что надо произвести обряд присвоения имени, как это принято в Эззарии. А я… я просидел в подземельях безумных гастеев больше восьми месяцев. Какой друг, родственник или любовник мог бы быть вернее моей упрямой Фионы? – Лишь мысль о твоем упрямом сердце поддерживала меня там, – произнес я, опуская глаза. – Только ты. Но теперь я должен…

Она зажала мне рот ладонью:

– Не говори так. Позволь мне накормить твоего друга и посмотреть, как там старик. Потом мы поговорим. – Она кивнула на Меррита, который просеивал землю между пальцами. – Он очень долго прожил в царстве демонов.

Я услышал не произнесенный ею вопрос:

– Он вытащил меня из подземелий, спас мою жизнь и открыл мне глаза на суровую правду. Ты должна выслушать его и помочь ему. Он очень долго пробыл там. Я рассказал ему о мозаике и моих предположениях, но я не назвал ему ни своего имени, ни твоего, ничего не сказал о Балтаре и…