— Думаешь, не смогу забраться и стащить тебя?

Он покачал головой.

— Я-то думал, ты умный парень.

Гвоздарь забрался еще выше.

— Почему бы тебе просто не спуститься и не умереть, как мужчина? Это было бы проще для нас обоих.

Гвоздарь мотнул головой.

— Пойди, доберись до меня, если сможешь.

Снял еще одну панель. Если отец решит лезть, то у него будет шанс попасть ему по голове.

— Хорошо, парень. Я пытался быть хорошим.

Отец ухватился за механизм и протянул руку вверх, хватаясь за другой люк. С мачете в руке лезть ему было неудобно, но он все равно подымался с поразительной быстротой.

Гвоздарь бросил вниз панель. Мгновение ему казалось, что он попадет точно в голову, но тут корабль ударило волной, качнуло, и панель пролетела мимо. Ричард Лопес ухмыльнулся, глядя вверх безо всякого испуга.

— Значит, не настолько ты везучий, парень.

И быстро, словно паук, полез следом.

Гвоздарь забрался еще выше, но дальше лезть было некуда. Повис на огромной шестерне, глядя вниз на отца. Он в ловушке. Ричард Лопес улыбнулся и махнул мачете. Гвоздарь поджал ногу, убирая ее из-под удара. Мачете зазвенел, ударившись о металл.

Гвоздарь заметил мигающий индикатор. И почувствовал прилив надежды. Он у самого пульта управления. Знакомая табличка. БЛОКИРОВКА КРЫЛА. СЛЕДИ ЗА РУКАМИ И ОДЕЖДОЙ.

Гвоздарь ударил по рычагу, а потом по кнопке предохранителя. Как это делал Узел, казалось, целую вечность назад. Поглядел вниз на отца.

— Отпусти меня, папа. Просто отпусти, меня и Ниту.

— Не в этот раз, парень, — ответил Ричард Лопес, хватая его за лодыжку.

Гвоздарь взмолился Норнам, схватился за рычаг включения механизма и спрыгнул. Всем весом переключил рычаг и упал.

Отсек заполнил визг механизмов.

Он врезался в пол. Колено взорвала боль. Визг механизмов внезапно оборвался. Гвоздарь поглядел вверх. Отец повис над ним. Половину его тела затянуло в шестерни выпуска подводных крыльев. Он пытался дотянуться до шестерен, в которые затянуло его руку и ногу. На его зубах показалась кровь.

— Проклятье, — сказал он скорее удивленно. Снова попытался высвободиться. У Гвоздаря пошел мороз по коже. Он уже должен был умереть, так его затянуло в шестерни, но все еще был жив. Боролся. Амфетамины и «кристал слайд» наполняли его безумной энергией, и он не мог осознать своей обреченности. На мгновение, ужасное, Гвоздарю показалось, что отец не умрет. Что он выдернет себя из шестерен и снова бросится на него.

Ричард поглядел на него сверху.

— Иди сюда, парень, — сказал он.

Гвоздарь мотнул головой и отошел дальше. Свободная рука отца снова потянулась к шестерням.

— Какого черта ты натворил?

Он поглядел на шестерни, потом на кровь, стекающую по ним. В свете светодиодных светильников она была почти черной.

— Я еще не покойник, — сказал отец. — Я еще и близко не покойник.

Но его голос уже слабел. Гвоздарь глядел вверх, на человека, который почти всю его жизнь терроризировал его. Внезапно Ричард Лопес стал другим. Не самодовольным и опасным, каким был, а другим. Жалким. Уязвимым.

— Ну давай же, Везучий Парень, — прохрипел отец. — Мы же родня. Помоги мне выбраться.

Он попытался протянуть руку к Гвоздарю. Попытался улыбнуться. Облизнул окровавленные губы.

— Пожалуйста, — сказал он. И добавил, совсем тихо: — Прости.

Гвоздаря заколотило от отвращения. Последний раз глянув на отца, он, хромая, пошел обратно, туда, где лежала связанная Везучая Девочка.

Он столкнулся с ней в дверях и едва не заорал, прежде чем понял, что это она. Она держала в руке его боевой нож.

— Спасибо за нож, — сказала она. — Где…

И ахнула.

Гвоздарь буквально выволок ее обратно.

— Пошли, — сказал он. Ринулся по коридору, готовый снова услышать, как отец зовет его. Но ничего не произошло.

— Куда мы? — задыхаясь, спросила Нита.

— Надо выбираться, — ответил он, подтаскивая ее к лестнице, ведущей на верхнюю палубу. Корабль внезапно задрожал и крутанулся. Сломалась основная мачта, и он окончательно перевернулся. Теперь подыматься на верхнюю палубу означало спускаться в море.

— Мы перевернулись, — пробормотал Гвоздарь. — Вниз нельзя.

Поглядел в люк. Там плескалась вода. Следующая палуба наверняка затоплена полностью.

— Мы не сможем выплыть? — спросила она.

— Не в темноте. Не зная, куда плыть.

Вода поднималась.

— Мы тонем, — с отчаянием сказал он.

Нита поглядела на воду.

— Значит, нам надо наверх, так?

Она встряхнула его.

— Правильно? Пошли наверх!

Дернула его за руку.

— Пошли! Надо найти выход через днище корабля.

— Что ты собираешься искать? — спросил он.

— Корабль тонет, так? Вода проникает внутрь. Значит, должны быть пробоины в корпусе.

Гвоздарь кивнул, внезапно все поняв. Остановил ее и потащил в другую сторону.

— Туда. Нам надо пробраться в грузовые отсеки. Они там!

— Откуда ты знаешь, куда идти?

— Я — разрушитель кораблей, — со смехом ответил Гвоздарь. — Проведешь достаточно времени, разбирая на куски старые корабли, и будешь знать, как они устроены.

Они побежали в другой коридор, поднялись по трапу. Бежали по потолкам, а пол был у них над головами.

— Туда! — показал Гвоздарь, улыбаясь, когда увидел трап, ведущий в отсек, где моряки латали пробоину.

— Приготовься, — сказал он, приставляя боевой нож к пластырю на пробоине.

— К чему?

— Будет много воды.

Нита ухватилась за латунный кронштейн одной рукой, а другой взялась за его пояс. Кивнула.

— Готова.

Гвоздарь резанул пленку, которую наложили матросы в тщетной попытке спасти корабль. Прорезиненная ткань разошлась, и на них хлынула вода. Их стукнуло о стену. Гвоздарь вцепился в Ниту, вода сбивала его с ног. Спустя мгновение поток иссяк, превратившись в тонкую струйку. Не так много, как он опасался. Видимо, большая часть уже вниз стекла, когда корабль перевернулся. Он полез в люк.

— Сюда.

— Как ты меня нашел? — спросила Нита, пролезая следом за ним. — Когда они меня в Орлеане поймали, я думала, все кончено.

— Капитан Кэндлесс… — начал Гвоздарь и умолк, вспомнив выстрелы в темноте, брызги крови и падающее тело капитана. — Ему пришло в голову, как тебя найти.

— И ты отправился с ним?

Гвоздарь ухмыльнулся.

— Глупость изрядная, а?

— Да уж, — со смехом ответила она.

Они пролезли через искореженные грузовые отсеки, по кучам мусора, и оказались у еще одного люка. Раньше он вел вниз, но теперь оказался у них над головами. Вылезли в трюм. Вспыхнула молния, осветив дыру в корпусе у них над головами. Рваную дыру в углепластиковом корпусе. Еще одна дыра, дальше, подтверждение правильности плана Гвоздаря. В дыры потоком заливалась морская вода, когда в корпус ударяли волны, обливая разбросанные в разные стороны контейнеры с грузом и искореженное оборудование. Гвоздарь прищурился, глядя на дыру в корпусе. Снова сверкнула молния. Не дыра вовсе, скорее трещина. И очень высоко. Чертовски высоко.

Нита дернула его за руку.

— Ящики с грузом, — сказала она. — Поставим один на другой.

Схватила ящик и потащила к дыре. Гвоздарь понял, что она задумала, и бросился на подмогу. Они лихорадочно таскали ящики. Некоторые были слишком тяжелы, чтобы тащить одному, а некоторые они и вдвоем поднять не могли. У Гвоздаря жгло болью лодыжку, но он старательно складывал ящики и мусор наподобие башни. Сверху снова полилась вода. Он судорожно дышал, от боли и от усилий. Нита забралась вверх, и он принялся подавать ей ящики.

Вода снова хлынула в трюм, так сильно, что едва не смыла Ниту вниз.

— Тонем! — крикнул Гвоздарь сквозь рев шторма.

Нита поглядела на дыру наверху.

— Думаю, мы достаточно высоко подобрались! — ответила она.

— Тогда прыгай!

— А ты?

— Ты выбирайся первой. У меня лодыжка повреждена, я высоко не прыгну. Залезешь и подашь мне руку.