Брайан сокрушенно вздохнул и глянул искоса на Диму – Ну что, ты знал его?

– Нет, – коротко ответил Полуянов – и соврал.

Потому что найденный на пляже человек был Николаем Петровичем Васиным, доктором филологии из Москвы.

* * *

В тот же самый час в совсем другом баре, в совсем другой части Степлтона происходил другой разговор.

– Вот его фото. Вот – адрес. Он белый, иностранец.

– А именно?

– Русский.

– Русский? Хм. Ладно. Пусть русский. Бабки?

– Как обычно. Половина сейчас. Наличные, мелкими купюрами. Половина – сразу после дела.

– Он важная птица ?

– Абсолютно нет. Не важней тебя.

– Сроки?

– Раньше начнешь – раньше кончишь. Десять штук лучше, чем пять, не проедали?

– Идет. Давай свой кэш.

* * *

Через полтора часа Дима возвратился в свой номер.

Он все никак не мог понять одного: зачем Пола убивает? Разве стоят старые книги – любые книги! – трех жизней: библиотекарши и двух ученых, Фомина и Васина? Пола, конечно, – сучка, но зачем, зачем она убивает?

Эта мысль непрерывно прокручивалась в мозгу, точила Диму изнутри.

Впрочем, острота ее приутихла после трех "дринков" в баре Брайана.

Дверь в его номер была не заперта.

Он неслышно вошел. Надя сидела на краю кровати.

Волосы обернуты полотенцем, одета в длинную, до колен, майку, босая. В руках она держала фотографию – ту самую, в рамочке ручной работы, что подарил Диме Игрек. Ту, что стояла на его ночном столике. Ту, на которой были изображены трое друзей: Танька Садовникова, Игорь Старых и Дима Полуянов.

Надя рассматривала фото невидящими глазами – в них застыли слезы. На лице ее читались недоумение, досада, горечь.

"Что это она? – раздраженно подумал Дима. – Старой моей связью с Танькой попрекать меня вздумала?

Какие она имеет права на меня?"

Он с шумом захлопнул дверь.

Надя вздрогнула, подняла на него глаза. Жалко улыбнулась.

– Кто это? – пробормотала она.

– Это? – хмуро переспросил Дима, потом ответил:

– Танька. Старая моя подружка. А что ты имеешь против?

– Да ничего! – досадливо выкрикнула Надя. – Кто этот мужчина? Откуда ты его знаешь?

– Это – тоже мой старый друг…

– Это – Вадим, – сказала Надя, устремляя на Диму глаза, полные слез.

– Вадим?! Кто такой Вадим?!

– Это… – смешалась Надежда. – Это – один мужчина. Он… Он познакомился со мной… В библиотеке…

Пытался ухаживать. За месяц до кражи. А потом – он исчез. Обещал позвонить – и не позвонил…

– Как.., ухаживал? – тупо спросил Дима.

Надя вспыхнула. Зло ответила:

– Как все вы.., ухаживаете! Цветы, конфеты, комплименты!

– Ты с ним спала? – спросил Полуянов требовательно.

Надя подняла на него заплаканные глаза:

– Нет.., нет. – И горько добавила:

– Это все не всерьез! Я уверена: он просто искал подходы к нам, тем, кто работает в "историчке-архивичке". Подходы к библиотеке!

– Подходы, говоришь?.. Послушай, ты уверена? Дело в том, что этого парня зовут Игорь. И он мой старый друг.

– Нет, я уверена: это Вадим.

– Уверена – на сто процентов?

– На девяносто девять и девять десятых.

– Немногословный? Спокойный? Уверенный в себе?

Очень хорошая память?

– Да. Да. Да.

И тут Дима захохотал.

Он смеялся, обессиленно прислонившись спиной к стене. Потом закрыл лицо руками и не переставал хохотать.

Наконец-то он понял все.

Это он. Игрек, он же Вадим – организовал все дело.

Он, Игрек, главный организатор преступления, был здесь, совсем рядом.

Дима делил с ним еду и выпивку. Они вспоминали в компании с ним былые деньки и славные приключения.

И Дима даже в шутку ни о чем не спросил его. Он представить себе не мог, что Игорь способен на такое.

Дружба для него была выше всяких подозрений.

Что за идеализм! Что за наивность! В наше-то время!..

В такое циничное время!

– За деньги можно многое купить, – отсмеявшись, горько произнес Дима. – А за большие деньги можно купить все. Включая даже то, что, говорят, не продается.

– Ты о чем? – удивилась Надя.

– Да ни о чем. Одевайся. Едем.

Они решили застать Игрека врасплох.

Дима, чтоб выветрить алкоголь, засунул башку под холодный кран. Съел две таблетки "антиполицая".

Через десять минут они с Надей уже сидели в "Форде".

– Значит, он в Москве искал наводчика в библиотеке, – размышлял вслух Полуянов, выруливая на федеральную трассу "Ай-файв". – Сначала подступался к тебе, а когда ты не дала (Надя при этих словах поморщилась), он, судя по всему, взялся окучивать твою заведующую… Сколько, кстати, ей было лет?

– Не знаю, – буркнула Надя. – Много. Сорок пять.

Или даже больше…

Они выехали на пятирядную магистраль и помчались в сторону города.

– Набери его номер, – скомандовал Полуянов, протягивая Наде мобильник. – Проверим, дома ли он. Если ответит, положи трубку. Телефон такой…

Надя, вжавшаяся в пассажирское сиденье, опасливо и сосредоточенно набрала номер. Приложила аппарат к уху. Послушала, потом быстро нажала на "отбой".

– Он дома, – деревянным голосом сказала она. – И это… Это его голос. Вадима…

* * *

Игорь Старых проживал на севере города, в районе, где селился средний класс: учителя, преподаватели университета, небогатые врачи и адвокаты. Около пяти вечера Дима с Надей подрулили к небольшому беленькому двухэтажному домику с крошечной лужайкой. У дома была припаркована небольшая "Тойота Королла", очевидно, принадлежащая Игреку. Свой автомобиль они оставили в отдалении от дома, на другой стороне тихой улочки.

– Ничего не бойся, – бросил Полуянов, вылезая из машины.

– А с чего ты взял, что я боюсь, – буркнула Надя.

Однако, когда Дима взошел на крыльцо, она словно бы спряталась за его спину Лицо ее было нахмурено, губы плотно сжаты.

Полуянов нажал на звонок. В глубине дома зазвонил колокол.

Через полминуты дверь особнячка распахнулась.

На пороге стоял Игорь по кличке Игрек – или тот человек, которого Надя знала как Вадима.

Он ничем не выразил ни удивления, ни досады, когда увидел Полуянова. Потом перевел взгляд на Надю – и опять его лицо, лицо профессионального картежника, не дрогнуло ни единым мускулом.

– Рад видеть, – бесстрастно произнес Игрек, распахивая дверь. – Проходите.

Гости чуть замешкались на входе. Дима не протянул бывшему товарищу руки. Надя смотрела на Игоря-Вадима с вызовом.

Наконец они шагнули в дом.

Прямо с порога, в американском стиле, начиналась гостиная. Посредине огромной комнаты помещался диван, в отдалении – барная стойка. За ней начиналась кухня. Гостиная была захламлена, но уютна. Повсюду разбросаны книги – на английском, русском, французском – в основном в бумажных обложках. На стенах – фотографии в рамочках, в том числе та, дубликат которой Игрек подарил Диме. На полочках – десятки сувениров, очевидно, привезенные из заграничных поездок.

Огромный экран телевизора беззвучно показывал бейсбол. Всю комнату мягко обволакивала музыка. "Моцарт, – определил Дима. – По-моему, тот же самый концерт звучал в доме Полы".

Они секунду потоптались на входе, словно желая исполнить традиционный русский ритуал: переобуться в тапочки. Все напоминало обычный визит к другу. Да только их приход не был дружеским визитом. Совсем не был.

– Проходите, – радушно повел рукой Игрек. Лицо его по-прежнему оставалось застывшим, как маска.

Когда они очутились посреди гостиной, Игорь спросил:

– Чего-нибудь выпить?

Он по-прежнему ни голосом, ни единым движением лица не выдал, что узнал Надежду.

– Мне простую воду, – сказал Полуянов.

– Мне тоже, – сказала Надя. Голос ее от волнения прозвучал хрипловато.

Игрек, выполняя традиционный американский ритуал, достал из бара бутылки, стаканы, ведерко льда. Налил гостям воды со льдом, себе – чистого виски.