Девчонки, о суде узнав, тоже поняли. Сердиты были на своих товарок за предательство. За старшую у них серьезная, молодая и красивая женщина, с большими серыми глазами и русыми волосами – военфельдшер Филатова Галина Григорьевна. Кремень, а не женщина. Ее немцы раненой в плен взяли на железнодорожной станции, что мы по дороге сюда разнесли. Она бойцу руку перевязывала, когда немцы туда ворвались. У нее самой кровь из простреленной ноги хлещет, а она раненого перебинтовывает. Немецкий взводный, увидев такое дело, приказал ее за человеколюбие отпустить. А она отказалась, сказала, что не может бросить ранбольных и пойдет вместе с ними. Унтер их всех сюда в лагерь и определил, а ее старшей над медперсоналом в лагере сделал. Так она к командиру с просьбой участвовать в расстреле предателей обратилась. Он разрешил. Пистолет, из которого она стреляла, командир ей оставил. Потом раненых и больных в самолеты сама грузила, и руки у нее не дрожали. Лететь в тыл отказалась, как ее ни уговаривали. Вместо себя одну из девушек отправила…

…Вкусная колбаса в генеральском пайке у немцев. Командир выделил. В генеральском портфеле с документами лежала. Тут под утро, как наши бомбардировщики к новому вылету готовились, немецкая колонна пришла. Легковушки, две танкетки и грузовик с солдатами. Они несколько генералов и на аэродром сопровождали. Охрану на аэродром не пустили, а генералов к самолетам на стоянку отвезли и там быстро повязали. Они даже сообразить не успели, что к чему. Зря мы, что ли, готовились. Ценный подарок товарищу Сталину сделали. Целого генерал-лейтенанта, нового командующего 2-й танковой группой и командующего армейским корпусом с сопровождающими лицами скрутили.

Генеральская охрана повоевать тоже не успела. С самого начала командир снайперов и егерей у въездных ворот на всякий случай расположил. Немцы, как генералы на взлетную полосу уехали, так из своих машин повылазили. Даже танкисты и водилы свои места покинули. Ноги размять, кустики окропить, сигаретным дымом отравиться. Офицеры им не препятствовали, сами из машины вышли. Вот только часовые, что вдоль колонны выставили, не разминались. Службу несли. Ну да наши долго рассусоливать не стали. Как только бомбардировщик на полосе двигатели запустил, открыли огонь. Из всех стволов, в том числе и пулеметов. А чего немцев жалеть? Так что когда мы с командиром на машине к воротам подлетели, все было кончено. Парни раненых добивали. Танкетки нам целыми достались. Только пару трупов из них выгрузили. Козлов рад им был очень. У него, оказывается, еще несколько человек подготовлены были. Грузовые машины на аэродром загнали и сожгли. Летчиков немецких, что вечером прилетели, парни в домиках гранатами закидали. Не таскать же их с собой!

Ну вот, командир с Паршиным прощается, значит, и нам скоро в дорогу, а то светло уже совсем…

Ушли мы вовремя. Задержись еще на часик, кранты бы нам пришли. А так хвост неплохо обрубили. Роту охранного батальона на дороге к аэродрому хорошо раскатали. Козлов со своими архаровцами постарался, да и саперы Маркова не зря трудились – заряды правильно разложили. Всю колонну разом накрыли. Я в это дело не вмешивался, своих проблем хватало. Занимался подготовкой бегства. Но парни не подвели. Очень неплохо показал себя наш новый «шушпанчик». На безбашенный «Т-26» умельцы установили 20-мм зенитный автомат, расчет прикрыли стальными щитами, прицепили тележку для перевозки боекомплекта и ГСМ – и вперед. Сожгли броневики только так.

Утащить с аэродрома все, что хотелось, не удалось. Мы забрали себе максимум продовольствия, часть боеприпасов и амуниции. Хорошо, что на мосту и на аэродроме смогли взять полугусеничные тягачи 88-мм зениток. Хорошие машины. Много везут. Сами зенитные орудия пришлось взорвать. Так же поступили и с остатками бомб, снарядов, ГСМ и техникой, что не смогли с собой утащить. Оставив после себя море огня и взрывающиеся боеприпасы, колонна двинула по дороге на Ружаны, дальше наш путь лежал в Березовку. Есть тут по дороге на Барановичи такой небольшой и симпатичный населенный пункт. А при нем аэродром, куда немцы перебазировали часть своей бомбардировочной авиации из-под Тересполя и Бреста. Немного. Всего пару штафелей. Ну да нам хватит. У меня народ домой просится, а транспорт весь вышел и назад не вернулся.

Паршин все сделал как надо. Узел и мост разнес в щепки. Да и по остальным целям неплохо отработали. Вот только потеряли половину самолетов и экипажей. Так что пришлось программу по лесной авиабазе свернуть. Не осталось для нее самолетов. Я-то рассчитывал на «Чайки» и «Ю-87», а в итоге у меня осталось лишь два «Аиста» с парой летчиков и механиков, ждущие своего часа на лесной площадке. С ними много не навоюешь. Хоть разведку будут вести, и то хлеб.

То, что немцы нас будут усиленно искать, ничуть не сомневаюсь. Фора перед загонщиками у меня, пока осколки над аэродромом летают. Потом «следаки» начнут рыть землю носом и за нами пойдет хвост. Вычислить нас в принципе, если знать как, можно свободно. Одни только танки оставляют море характерных следов. Да и тяжелые грузовики тоже не по воздуху летают. Поэтому мы, изображая штабную колонну в сопровождении охраны и танков, так спешим уйти подальше. Штабные легковые автомашины, штабной автобус, несколько «радиол», бронетранспортеры, танки и мотоциклисты, симпатичные женщины в военной форме – отличная визитная карточка передислокации немалого штаба. Пока это прокатывает. Местные «гаишники» не пристают, дорогу освобождают. Нам бы так с ветерком до обеда пару часиков прокатиться, а там ищи свищи. Соединимся с ранее ушедшими по полевым дорогам колоннами и группами. Сменим амплуа. Станем обычными армейцами. Пусть немцы поищут ветер в лесу и болотах. Армейских частей тут куча, все на восток спешат. Попробуй нас отличи. Спасибо господину генерал-лейтенанту и его старательному адъютанту за отличное ведение карты с оперативной обстановкой и расстановкой сил в округе.

До линии фронта тут сравнительно недалеко – несколько сот километров. Постараемся дотянуть. Хоть я в этом и сомневаюсь. Жаль, что тяжелую технику придется бросать. По лесным тропам и среди болот она не пройдет. Проведем операцию в Березовке и бросим. Не верится мне, что мимо Барановичей или Слуцка удастся по-тихому прорваться. Чуйка не велит. Слишком мы немцам насолили, а дорог тут раз-два и обчелся. Дураков у них в штабах мало, кто-то догадается, где нас искать. Разработают операцию, как прижать и раскатать. И сил для проведения такой операции сколько надо найдут. Тут надо-то всего пару батальонов охранной дивизии или маршевых батальонов поблизости. Делов-то – посты вокруг поставить, дороги блокировать и, разделив лес на квадраты, прочесать. Еще можно своих агентов из местных отправить для вливания в коллектив, из какого квадрата не вернутся, там и мы. И посылай туда бравых ребят из егерских подразделений, опыта в противопартизанской войне у них хватает. В Польше и Югославии научились. Прижмут в лесу и навяжут бой, а нам это противопоказано. Любой бой для нас приговор. Если и вырвемся, то только с большой кровью. Ведь пока будем бегать от них, все тяжелое вооружение и половину запасов покидаем. Я лично этого не хочу. Нам еще к фронту идти. Мы лучше тихо дойдем до очередной цели и там пошумим. Ну а потом посмотрим.

Именно для отвлечения от нас внимания и была выделена группа младшего сержанта Могилевича и его сослуживцев. Что такое плен, они знают, на своей шкуре испытали. Попадать обратно за колючку не хотят, и есть желание бить врага. Вот я и пошел им навстречу. Задача у них – пошуметь в районе Пружан, Ружан и Слонима. Именно пошуметь. Не вступая в затяжные бои, ударить и бежать. Обстрелять из минометов – и в лес. Не сидеть на месте, не ждать прихода ягдкоманды по их душу, все время двигаться. Организовывать окруженцев и собирать брошенное оружие. По возможности вырезать посты и мелкие гарнизоны врага. Боеприпасов и припасов, что им выделили, хватит на неделю. Остальное возьмут в качестве трофеев. Кроме того, есть запасы на лесных площадках, готовившихся для базирования наших самолетов. Все необходимые ориентиры я ему дал. Мы уже вряд ли ими воспользуемся, а им для организации партизанского движения вполне пригодится. Единственное, о чем я его просил, так это о минимуме связи с местным населением. Немцы в известной мне истории именно на этом и вылавливали партизанские группы и отряды. О своей деятельности и координатах Александр раз в сутки кодированной фразой будет нам сообщать по радиостанции. Двое радистов для этого дела среди его бойцов есть. Как и откуда вести сеанс связи, я им растолковал. Будем надеяться, что парни справятся и дадут нам время для подготовки новой операции. Его нам надо минимум двое суток. Было бы неплохо еще добавить пару дней – народ обкатать. Но увы, немцы не дадут. В затылок дышать будут. Надеюсь, нам повезет. Действовать придется только своими бойцами. Опыт у ребят появился, слаженность и мастерство тоже. Так что держись, враг, мы идем!