Когда борщ и картошка были готовы, часы показывали без пятнадцати два. Люда нервно выдохнула, словно ждала в гости не только Пашку, но и его родителей.

Решив, что наконец-то стоит сменить ночную рубашку на сарафан, девушка быстро ушла в спальню. Переоделась, причесалась и отложив расческу, услышала звонок в двери. Вовремя она однако справилась.

Вытерев о подол сарафана вспотевшие ладошки, прошла в коридор и, выдохнув посмотрела в глазок. Не ошиблась, Павел пришел, как раз ровно в четырнадцать ноль-ноль. Пунктуальный, гад!

- Привет, - тихонько произнесла Люда, пропуская гостя в квартиру.

- Привет, красавица. Это тебе, - протянул ей букет из розовых тюльпанов.

- Спасибо, я уже и забыла… - хотела сказать, что забыла, когда Руслан последний раз дарил ей цветы, но вовремя осеклась. Пора переставать говорить о нем, тем более с Пашкой. – Они очень красивые.

- Не красивее тебя.

- Ты разувайся, а я пока цветы в воду поставлю. Руки знаешь где помыть.

Людмилка убежала на кухню. Где-то она видела у сестры вазу, и собиралась ее найти, заодно спрятать от Пашки хотя бы на минуту, чтобы перевести дыхание. Ей было приятно его внимание, а уж то, как он к этому подходил и подавно. Отыскав в шкафу стеклянную вазу, набрала воду и поставила в нее букет ярких тюльпанов.

Склонившись, вдохнула приятный аромат и слегка вздрогнула, ощутив на плечах крепкие руки.

- У тебя здесь так вкусно пахнет. Покормишь? – томно на ушко, отчего по телу девушки побежали мурашки.

- Конечно, присаживайся.

Подвинув вазу на столе ближе к стене, Люда нырнула под руку Пашки и принялась наливать в тарелку борщ.

- Ты со мной? – спросил Величко, когда перед ним оказалась тарелка с парующим борщом.

- Э… нет… я не голодна. Пока готовила, то да это перехватила.

- Люда, ты себя не мори голодом, ладно? Налей и для себя. Иначе мне придется тебя кормить со своей тарелки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Не надо кормить. Ладно, сейчас и себе немного налью.

И все равно, как только Люда присела возле Паши уже со своей тарелкой, она все равно не могла начать кушать. Волновалась. Боялась, что парню не понравится и он тоже раскритикует ее, а потому просто смотрела на то, как он уплетал.

- Нормально по соли? – тревожно спросила она, когда не осталось больше сил ждать вердикт.

- Да, как я люблю.

- Хорошо, - все же решила перекусить и отправила в рот первую ложку борща. – Ой, прости я в поджарку чеснок добавила. Ты, может, не любишь так?

- Нет, наоборот, вкусно.

- А буряк? Может тебе на одном томате надо было.

- Так, Люда, хватит! – строго отчеканил Величко, и отложив ложку, серьезно посмотрел в любимые глаза. – В чем проблема?

- Ни в чем… Я…

- Так, я понял, - отодвинув стул, Паша взял девушку за руку, поднял ее и пересадил к себе на колени. Пальцами заправил волосы за ушки. – Это все из-за него?

- Паш, я…

- Людмилка, это он тебя так напугал, что ты боишься теперь, что мне не понравится? Он поселил в тебе эти комплексы? Хотя, о чем это я, конечно он. Урод!

- Просто я хочу, чтобы тебе было вкусно.

- Мне вкусно, очень. Тебе точно надо было поступать в кулинарную академию. Люда, послушай пожалуйста. Даже если что-то пригорит или будет пересолено, я тебе об этом не скажу.

- Нет-нет, наоборот, говори мне!

- Хорошо, скажу. Но ругать я тебя не собираюсь. Ты не домработница, ты моя девочка и стараешься чтобы мне было вкусно. Я должен спасибо тебе говорить, за что что заботишься. Не думай о нем, я тебя очень прошу. Я не Руслан и никогда им не буду. Он тебя со своей мамашей просто в угол загнал. А мне это не надо, не в этом мужская сила. Сильный мужик может хвалить и радовать, а не оскорблять и ставить рамки. Понимаешь, в отношениях свобода нужна. И свобода не означает, гуляй с кем хочешь и где угодно. Свобода – это право выбора, это желание, и уважение. Если ты хочешь с подругами пойти по магазинам, ты пойдешь, ты вольна делать это. А вот если захочешь к другому мужчине пойти, тут уж извини, не пущу. Тут полное заточение.

- Дурачок, - хохотнула Люда, пряча носик в его шею. – Я не захочу к другому мужчине. Я и так сделала много ошибок.

- Людям свойственно ошибаться. Главное, вовремя уйти от неправильного выбора.

- Паш, я еще хотела поговорить с тобой… - неуверенно начала Полякова, а потом подняв голову, заглянула в глаза парня. – По поводу вчерашней ситуации.

- Слушаю.

- Эта дамочка, Алина или как там ее зовут… я понимаю, что она твоя бывшая, но… Он смотрела на меня как на мусор.

- Люда, не говори глупости!

- Это не глупости, я видела ее взгляд…

- Ну еще бы, ты же не искусственная кукла с надутыми губами. У тебя естественная красота, оттого она и взбесилась.

- А тебе, значит, нравятся надутые куклы, раз ты ей комплимент сделал, - обижено произнесла Люда, пряча свой взгляд.

- Ты ревнуешь, любимая? Ревнуешь! Господи, как же это приятно!

- Ничего приятного! – возмутилась она в ответ. – Тебе бы тоже не понравилось, если бы я с кем-то обнималась и делала мужчинам комплименты. Это невыносимо, Паша! Она смотрела на тебя так, словно я отняла тебя у нее. Мне больно, понимаешь? Зачем ты ее поцеловал?

Люда поднялась с колен парня, и прошла к столу, налила стакан воды и махом опрокинула в себя половину.

- Я не хочу тебя делить ни с кем. Просто подумай, если бы ты оказался на моем месте! Что бы ты чувствовал?

Пашка выдохнул и поднявшись со стула, медленно прошел к Поляковой. Ему стало не по себе от того, что сказа Люда. Она ведь права, что это неприятно. Так бы и ему было, коснись кто его девочки, или того хуже, поцелуй она другого мужчину.

Это ведь только сам Величко знал, что их с Алиной связывал просто секс и ничего больше. И ему эта девушка абсолютно не интересна. Ему только Люда нужна, по которой он сохнет уже год, и которой теперь не может насытиться. А Алина, она явно бесится, что Паша тогда предложил ей только секс. Ему хотелось расслабиться и немного забыться. А вот сама Звонарева явно мечтала о большем. Но его большее, а точнее, сердце только для любимой Людочки.

Подойдя к ней, положил руки на талию, и бережно прижал ее к своему телу. Носом вдохнул запах волос, и переместив правую руку на животик, тихо заговорил:

- Я бы не хотел, чтобы ты целовала других мужчин. Не хотел, чтобы кто-то, кроме меня тебя касался. И я бы не хотел тебя ни с кем делить. Прости меня за эту глупость. Впредь я больше такого не натворю. Дашь шанс искупить свою вину? – томно прошептал он, а Люда медленно развернулась в его руках и утонула в омутах глаз, смотрящих прямо на нее.

- Лики до вечера не будет… - ответила, намекая на то, что им никто не помешает.

Пашка подхватил любимую девочку под попку и унес на кровать, заглаживать свою вину. А где как не в спальне проходят самые лучшие примирительные сеансы.

В последнее время ее утро было радостным и наполненным смысла. Люда даже не отдавала себе отчёта в том, что эти состояние стало ее постоянным спутником совсем недавно. Никогда прежде она не испытывала ничего подобного. Даже тогда, когда порхала по улицам родного Каменец- Подольского на волнах влюбленности в Савчука. Все было как-то иначе, спокойнее и в то же время тревожное, будто знала заранее, чем все закончится...

Сейчас, когда она открыла глаза, за окном уже стемнело. И Люда не сразу поняла, что ее просто выключило после того, как... О Боже.

Она успела вдоволь насладиться чувством полета, а затем вспомнила все, что произошло после ее кулинарного дебюта для Величко. Щеки залил румянец.

Она помнила все. Его жаркие губы, требовательные в страсти, нежные поцелуи, от которых кружилась голова. Пашка как будто стремился отдать ей всю свою нежность, которая больше года кипела в его душе.

Что же теперь? Люда хотела бы сказать, прежде всего сама себе, что они пара. Что потеряв того, кто едва не превратил ее жизнь в ад, она обрела взамен того, кто любил ее беззаветно и преданно. Но что-то ее держало. Чувство вины? Боязнь осуждения? Ещё год назад все бы так и было, но сейчас Люда уже понимала, что все это манипуляции. Что же тогда мешает ей и Пашке быть вместе?