— Сейчас он меня пугает. Он взрослый мужчина. С головой на плечах. Он хорош в отношениях. И, по всей видимости, у него ко мне серьезные намерения. А еще он вращается среди довольно пугающих людей.

— Подруга, ты е*анулась, я звоню парням в белых халатах. Если ты позволишь нечто такому обалденному проскользнуть сквозь пальцы, то заслуживаешь комнаты с мягкими стенами. Особенно, если он хорош в отношениях. Особенно, если у него к тебе серьезные намерения. Никто из тех, кто так выглядит и так круто смотрится в футболке, заправленной в джинсы, не хорош в отношениях. И плевать, даже если он прошел семь кругов ада.

Тод был прав.

Я положила розы на боковой столик, мне нужно сделать что-то обычное. Если я этого не сделаю, то куплю билет в первый класс и первым же самолетом вылечу в Сан-Сальвадор. Я начинала осознавать притягательность Сан-Сальвадора.

— Мне нужно доделать салат из макарон и испечь кексы. Хочешь помочь?

Тод пожал плечами.

— Конечно, присмотри за Чаулиной, а я заскочу к себе за пистолетом.

— У тебя есть пистолет?

— Пылающий Любовью Красавчик сражается за тебя на войне, так что кто-то должен тебя защитить. Сейчас вернусь.

Тод ушел за пистолетом, а я бросила собачье угощение Чаулине.

Новый поворот с Терри Уилкоксом означал, что моя жизнь официально в заднице.

Я могла бы растечься по полу мокрой лужицей, но вместо этого приготовила салат из макарон.

Я приберегу это на потом…

Надеюсь, когда окажусь в Гранд Лейк.

Мы с Тодом довели до ума салат из макарон и испекли кексы, а поскольку оба были накачаны адреналином из-за того, что оказались под прицелом и в нас стреляли, то приготовили еще и шоколадный пирог с орехами пекан. На протяжении всего этого времени, я отвечала на телефонные звонки. Часть из них была (очевидно, ложными) о Рози или Дюке, большинство — от подруг, и все разговоры с ними выглядели одинаково.

Вопрос: Правда ли, что я спала с Лиамом Найтингейлом?

Ответ: (нерешительно) Да.

Реакция (выберите один или несколько вариантов): визг, вопль, чертыхание, крик, восклицание (обычно: «Обожечки!»)

Вопрос: Мы уже сделали это?

Ответ: Мы не торопимся.

Затем много криков о том, зачем я попусту трачу время, вопросы о том, как Ли целуется («ты же целовала его, не так ли?»), очередные мерзкие комментарии о бантиках от нижнего белья и т. д. Я благодарила Господа за то, что у меня имелся такой богатый опыт в искусстве лжи, потому что он определенно мне пригодился.

Вымотавшись на кухне, мы с Тодом поднялись с телефоном и таймером ко мне на балкон и рухнули в шезлонги.

Я не доверяла себе, боясь заснуть и обгореть до хрустящей корочки, поэтому мы установили таймер и каждые пятнадцать минут переворачивались.

В конечном итоге, мы, к сожалению, забыли очередной раз установить таймер, телефон молчал, и я провалилась в незапланированный полуденный сон. К счастью, я не принадлежала к тем рыжим с веснушками по всему телу, кто сгорает за считанные секунды, как только солнце коснется их кожи. Не говоря уже о том, что перед тем как выйти на балкон, я повторно нанесла солнцезащитный крем, и уже довольно прилично загорела до этого.

Лежа на животе, я почувствовала что-то на плече. Развернувшись на шезлонге, я вскинула руки, принимая боевую каратэ-стойку, которую использовали все Ангелы Чарли.

Рядом со мной на корточках сидел Ли.

— Мне казалось, я велел тебе оставаться в доме, — сказал он тихо, но не сердито, он оценивал мою боевую стойку, и в уголках его глаз за крутыми солнцезащитными очками появились морщинки.

Поскольку необходимость разить ударом каратэ отсутствовала, я опустила руки.

— Я и оставалась в доме. Потом мне стало скучно, к тому же, загореть в доме невозможно. В любом случае, меня защищает Тод.

Мы оба посмотрели на Тода, лежавшего на животе. Его пистолет без присмотра валялся на полу террасы, а Чаулина скрывалась в тени под шезлонгом Тода. Оба крепко спали.

Упс.

— Он из Техаса, и он трансвестит. У него быстрая реакция, — заверила я Ли.

Тод открыл один глаз и перевел его с меня на Ли.

— Мое дежурство закончилось? — спросил он Ли.

Ли кивнул.

Тод встал, прихватив с собой пистолет, похлопал себя по ноге, зовя Чаулину, и сказал мне:

— Завтра вечером сбор средств, ты в деле?

Тод и остальная часть дрэг-сообщества Денвера часто организовывали мероприятия по сбору средств, где изливали свои сердца, исполняя песни под фонограммы, и отдавали свои чаевые на благотворительность. Мы со Стиви были альтер-эго Тода, официальной свитой Розы Бургунди. Таская платья с блестками Бургунди, я, тем самым, устраивала себе единственную настоящую тренировку. Они весили целую тонну. Как говорил Тод: «Нас не зря называют дрэг, подруга»[12].

Я кивнула ему.

— Если останусь жива, меня не смогут удержать даже дикие лошади.

Взгляд Тода переместился на Ли.

— Это благотворительное шоу трансвеститов. Ты приведешь Инди?

Ли встал, и так как на Тоде больше не было высоких каблуков, теперь Ли смотрел на него сверху вниз. Тод не дрогнул.

— Если не буду работать, то приду.

Тод снова посмотрел на меня.

— Клянусь Богом, если ты все испортишь, я вызову белые халаты.

Затем они с Чаулиной ушли.

— Ты нашел Рози? — спросила я Ли.

— Нет.

— Бриллианты?

— Нет.

— Дюк вернулся?

— Да.

— Он в безопасности?

— Да.

— А бриллианты?

— Пропали.

— Бл*ть! — Я топнула ногой. — У кого же они?

— Хороший вопрос.

— Бл*ть, бл*ть, бл*ть! — снова выругалась я. — Ты говорил с Терри Уилкоксом?

— Да.

— Как все прошло?

Я подняла руку, чтобы прикрыть глаза от солнца, и посмотрела на него. Во время моего допроса Ли смотрел мимо меня в переулок и на задние дворы соседей. Когда он ответил, его взгляд переместился на меня.

— Я передал ему твои извинения за то, что ты пропустишь ужин в среду.

— В связи с чем?

— Ты будешь со мной, и я буду трахать тебя до беспамятства.

Вагину скрутил спазм, а колени подогнулись.

— Как он это воспринял? — Я пыталась притвориться, что не упаду в обморок.

— Он был недоволен.

— Эм, не мог бы ты объяснить, что имел в виду ранее под «объявлением войны»?

— Только если зайдем в дом, здесь мы слишком уязвимы.

Я схватила телефон, таймер и саронг и вошла в спальню. Я бросила вещи на кровать и повязала саронг вокруг бедер. Ли закрыл за собой дверь и снял солнцезащитные очки.

Он подошел ко мне, швырнул очки на кровать и развязал мой саронг.

— Я только что его завязала, — возмутилась я, хватаясь за ткань.

Ли проигнорировал меня и бросил саронг на кровать, вне моей досягаемости, и положил руки мне на бедра, притягивая к себе.

— Мне казалось, ты собирался рассказать о войне, — напомнила я.

— Все просто. Он кое-что хочет. Это кое-что принадлежит мне. Он начинает действовать, чтобы получить желаемое, а я начинаю действовать, чтобы сохранить его у себя.

Я старалась не злиться, но это было трудно.

— Я не принадлежу тебе.

— Я это знаю, ты это знаешь, но такие мужчины, как Кокси, этого не знают. Он покупает вещи, даже людей, особенно женщин. Его люди работают на него не из-за уважения или доверия, а потому, что он им много платит.

Ладно, вполне разумно.

Наши бедра прижимались друг к другу, руки Ли поднимались по моей спине, притягивая полностью к себе.

Я проигнорировала это.

— Ты отговорил его от войны?

— Не думаю.

— Что теперь будет?

— Я разберусь с этим. Получишь от него весточку, видишь его, — говоришь мне.

С этим у меня проблем не возникнет.

Руки Ли добрались до моих плеч, и я всем телом прижалась к нему.

— Который час? — спросила я.