— Ох, черт его побери! — зло пробормотала она и, совсем окрепшая, вернулась в спальню.

Ондайн с помощью снега, который она принесла с балкона, привела комнату в порядок, освежила вазу, затем подтащила кресло к огню и стала ждать.

Прошло несколько часов. Наконец она встала, надела теплое платье из грубой шерстяной материи и осторожно вышла из спальни.

Все было тихо.

Она бесшумно прокралась вниз по лестнице и зашла в кабинет дяди. Луна ярко отражалась на стенах дворца Дуво, но ее света все равно оказалось недостаточно.

Боясь поскользнуться и упасть, Ондайн остановилась, немного подумала, потом нашарила на полке длинные каминные спички, зажгла и поднесла одну из них к маленькой лампе на столе. Свет наполнил комнату, и она торопливо начала обыскивать ящики стола, чтобы найти ложные улики и уничтожить их. Конечно, это не оправдает ее отца, но по крайней мере положит конец их угрозам посадить ее в Тауэр!

Время шло, она быстро просматривала ящик за ящиком. Ничего особенного пока в них не было. Гусиные перья и чернила, промокательная бумага, счета и бухгалтерская книга, деньги, вырученные за аренду.

Ондайн с досадой подумала, что из Вильяма Дуво получился бы прекрасный управляющий — он выбивал долг до последнего шиллинга!

Она открыла нижний ящик и почувствовала, как на нее навалилась тоска. Там тоже ничего не было! Но она ведь предполагала, что так и будет, разве нет? Наверняка улики хранились в каком-нибудь потайном месте…

Вдруг она замерла, услышав шаги на лестнице. Тишина. Еще шаг. Она мигом сообразила, что кто-то пытается застать ее врасплох.

Мгновенно она схватила с полки книгу, взяла лампу и заторопилась к подоконнику. Она поставила на него лампу и уселась рядом с книгой в руках.

Неожиданно дверь резко распахнулась. Ондайн вскрикнула и прижала книгу к груди.

На пороге стоял Вильям Дуво в ночном халате и колпаке и смотрел на нее с величайшим подозрением.

— Ох, дядя! — выдохнула она. — Как вы меня напугали!

Он вошел в комнату и, нахмурившись, не произнося ни слова, осмотрел все вокруг. К счастью, она с величайшей тщательностью положила все вещи на место.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он раздраженно. Она невинно посмотрела ему в глаза.

— Я не могла заснуть и решила почитать что-нибудь.

Он стремительно подошел к ней поближе, присмотрелся и выхватил у нее из рук книгу, ехидно спросив:

— И часто ты читаешь книги вверх ногами, Ондайн?

— Что? Ох, я просто уронила ее от неожиданности! — обиженно сказала Ондайн.

Он продолжал улыбаться, спрятав книгу за спиной.

— И что же ты читала, моя дорогая?

Ей хотелось закричать от отчаяния, но вместо этого она изо всех сил напрягла память. Это пыльная книга в зеленой обложке, книга с золотым обрезом…

— Шекспира! — выкрикнула она.

Догадка оказалась правильной; Ондайн подметила изумление дяди.

— И что же именно?

Она снова покопалась в памяти.

— «Короля Лира» — первую пьесу в этом томе, дядя, — сказала она безмятежно.

Он открыл книгу, посмотрел первую страницу, с шумом захлопнул и протянул ей обратно.

— Уже поздняя ночь. Вдруг ты устанешь и заснешь здесь с зажженной лампой, вспыхнет пожар и спалит нас всех. Иди в постель.

Ондайн не стала спорить, а прижала книгу к груди и быстро побежала вверх по лестнице. Она почувствовала себя в безопасности, только когда оказалась в своей комнате с дверью, запертой на задвижку. Девушка опустилась на пол, дрожа от страха.

Надо научиться быть осторожной… очень осторожной!

Постепенно она успокоилась, поднялась и пошла в спальню. Забравшись в постель, Ондайн помолилась и закрыла глаза, надеясь, что сон принесет ей некоторое облегчение. Но всю ночь ее преследовали сначала кошмары о Рауле, а потом мучительные видения, напоминавшие об Уорике.

Она проснулась усталой и совершенно разбитой, Уорик! Неужели теперь он будет управлять даже ее сновидениями! Ах, если бы она только могла рассказать ему, кто она есть на самом деле, и посмотреть на его высокомерную физиономию! Ондайн со стоном уткнулась в подушку и сжала виски, с волнением осознав, что вчерашняя болезнь преследует ее до сих пор. Она чувствовала себя отвратительно, даже лежа в постели. Тошнота, головокружение…

О Боже!

Ее бросало то в жар, то в холод, и она благодарила Бога, что Берта пока не пришла к ней.

Напрягая память, Ондайн стала восстанавливать в памяти даты, события последнего месяца, проведенного в Четхэме, одну за другой интимные подробности своих отношений с Уориком, пока окончательно не утвердилась в своих подозрениях.

Теперь она знала, что ни Рауль — каким бы омерзительным существом он ей ни казался! — ни усталость, ни перевозбуждение, ни нервозность не являются причиной ее недомогания. Просто она беременна ребенком Уорика Четхэма… и не придуманным, а самым настоящим.

Клинтон и Джек тем временем приехали в Лондон, и именно Джек обнаружил местечко, где можно было что-нибудь разузнать о землях, которыми владел Вильям Дуво.

На окраине Лондона, не более чем в сорока пяти минутах езды от поместья Дуво, стояла таверна под названием «Белое крыло».

Это увеселительное заведение охотно посещали всевозможные работяга, честные и не очень. Говорили, что за соответствующее вознаграждение здесь можно было достать практически все: женщин и эль, сонный порошок и яд и совершенно бесплатно — разнообразные сплетни.

Клинтон предложил ради предосторожности немного изменить внешность, поэтому все четверо: он сам, Джек и Уорик с Юстином — для начала купили простые плащи, без всяких украшений. Затем под видом рабочих с севера они поскакали к этой таверне.

Они вошли, заказали бочонок эля к баранине и большую часть времени провели, внимательно изучая обстановку. Так что пышногрудая блондинка, прислуживавшая гостям, могла не торопясь решить, кто же ей нравится больше — Уорик или Юстин. Оба заигрывали с ней и сыпали монеты ей за пазуху, а когда за несколько монет хозяин разрешил ей присесть за их столик, предложили ей огромную кружку эля. Девушку звали Молли. Она была грубоватой, но задушевной, по мнению Уорика, как раз такой, какой нужно.

Она без тени смущения сидела между двумя братьями, хихикала и сдувала пену со своего эля. Юстин нес какую-то чушь, Уорик между делом пытался выведать что-нибудь поважнее.

— Скажи-ка, подруга, как работящему парню с умелыми руками найти работу в этих краях?

— Ах, парни, держу пари, что руки у вас умелые и чуть что вы их пускаете в дело! — ответила она, заливаясь смехом. Юстин скорчил гримасу своему брату за спиной блондинки, а Клинтон прокашлялся.

Джек решил, что, наверное, они переборщили с элем.

— А если без шуток, подруга? Что это за поместье, про которое все вокруг говорят? Дворец Дуво, кажется?

— Да! Теперь там новый хозяин! По слухам, очень суровый.

— Расскажи. Девушка закудахтала.

— Ах, милый, это потрясающая история, — сказала она и икнула. — Старый герцог был прекрасным человеком, тихим и добрым. Но, как говорят, в тихом омуте черти водятся! Оказалось, что он вместе со своей дочкой покушался на жизнь нашего доброго Карла! Кто бы мог подумать! Она была просто красоткой, ни в сказке сказать, ни пером описать! — Молли энергично толкнула Уорика под ребро и подмигнула. — Из тех, что так нравятся нашему доброму королю! Так вот болтают, что эта девка сначала была вместе с отцом, а потом исчезла. А ее дядюшка с кузеном все захапали!

Молли поднесла кружку к губам и скорчила жалостливую гримасу.

— Кажется мне, все это не к добру! Я слышала, красотка вернулась и собирается выйти замуж за этого своего кузена. — Молли поежилась. — Чертовски красивый парень, но как посмотрит — кровь холодеет. А эта девушка, говорят, вроде ничего, хорошая, терпеливая и ласковая. А я вам скажу, парни, м«е жаль ее, вот что! Этот ее братец, похоже, из тех, которые бьют своих жен смертным боем!