— Что такое пушка, пан Конрад?

— Это трудновато объяснить… Ну, ладно. Что, если я, как и Тадеуш, стану лучником?

— Лук — не рыцарское оружие. Ни один истинный опоясанный рыцарь не станет использовать его в честном поединке. Лук — для женщин и крестьян.

— Почему это? Довольно странное предубеждение.

— Если бы лук использовали в сражениях, как бы мы узнали, кто кого убил? Какая уж тут слава — выйти на поле и тотчас пасть от стрелы? Лучшие воины начнут погибать наравне с худшими! Какая ужасная ситуация! Нет. Настоящий рыцарь никогда не возьмет в руки лук или требушет, или что-то подобное.

— Значит, тяжелая артиллерия вне игры?

— Конечно, пан Конрад.

— Думаю, о пушках тогда не может быть и речи. Хотя, наверное, мне и не удалось бы за такое короткое время изготовить порох… А как насчет брони? Я заметил, что рыцари никогда не защищают железом своих лошадей.

— В этом нет никакого смысла. Атаковать коня противника означает обречь себя на проигрыш. Во время поединка четверо арбалетчиков будут пристально наблюдать за его ходом, чтобы мгновенно убить любого, нарушившего правила.

— Об этом я не подумал. Как насчет оружия? Я могу драться своим мечом, вместо того, тяжелого, что используете вы, ребята, не так ли?

— Ваш собственный меч подойдет, так же как и ножи, булавы, топоры, молоты, вообще все, что не предполагает метание в противника. Оружие должно оставаться в вашей руке.

— А кольчуга? Мне обязательно надевать ее?

— Необязательно, но вы будете последним дураком, если станете сражаться в одной рубашке. Вам также следовало бы заказать броню.

— Броню?

— Да, я как раз собирался вам сказать о ней, но времени еще достаточно. Это что-то вроде кожаной рубахи с вшитыми в нее железными полосами. Ее носят или под кольчугой, или поверх нее. Вам также понадобится большой шлем. Его надевают поверх обычного и не снимают первые несколько раундов, пока не сломаются копья. Потом, если дело дойдет до сражения на мечах, можно верхний шлем снять, чтобы лучше видеть.

— Значит, в какой броне я бы ни явился, все будет считаться законным?

— Абсолютно законным. Но надеюсь, вы не планируете надеть нечто чертовски тяжелое. Если ваши движения замедлятся, это будет стоить вам удара в глазную прорезь в шлеме.

— Я собираюсь сделать броню, и притом легкую, как кольчуга.

Кузнец, которого я нанял, годился для общего ремонта железных инструментов, но мне требовался настоящий мастер. Я знал только одного подходящего человека — кузнец Ламберта, Илья. Грубый, неотесанный, буйный мужик. Однако он в совершенстве знал свое дело.

Через час я уже скакал в Окойтц.

Илья всем сердцем желал переехать в Три Стены. Похоже, он не очень ладил с новой женой, которой его наградил граф Ламберт.

— Ты ведь понимаешь, что работа временная, — объяснил я. — Я не собираюсь навечно разлучать тебя с семьей.

— По вашей комнате не носится четверо детей, когда вы пытаетесь отдохнуть. Чужих детей к тому же.

— Если ты не хотел жены с ее детьми, зачем женился?

— Таково было желание графа Ламберта. Можете сами с ним поспорить на этот счет, если вам жить надоело.

— Ну уж, извини. Это совершенно не моя проблема. Граф Ламберт с радостью одолжил мне своего кузнеца, оговорив, однако, что мне следовало найти кого-то на его место. Сезон сбора урожая в самом разгаре, и любой, кто в состоянии починить поломавшиеся инструменты, считается жизненно необходимым человеком.

Я посадил Илью позади себя на круп Анны, и мы добрались в Цешин до темноты. Там я дал Илье мешочек с деньгами и приказал нанять себе четырех помощников плюс одного кузнеца для графа Ламберта.

Он также обязался приобрести железа весом со взрослого мужчину и необходимые инструменты и доставить все в Три Стены в течение двух дней, вместе с тонной древесного угля.

Я представил кузнеца корчмарю и братьям Краковским и наказал оказывать ему посильную помощь.

В Три Стены я подоспел к рассвету, то есть как раз к началу очередной тренировки, после проведения которой похромал к своей хижине и начал вырезать небольшие листы пергамента.

У нас с девушками ушло три дня на все про все, но в конце концов мы смастерили макет полного комплекта доспехов, какие можно увидеть в музее. Все детали состояли из пергамента — с пуговицами, нашитыми в местах для заклепок.

К тому времени, как прибыл Илья с помощниками, мы подготовили ему образцы для работы. Он посчитал мою идею сумасшествием, так же как и все остальные мои задумки. Я позволил ему ругаться сколько угодно, только бы мои доспехи были готовы к сроку.

Если хорошенько подумать, лезвие — это средство концентрации энергии. Меч собирает всю силу ваших рук и скапливает ее на микроскопической площади острия. Именно поэтому тупое лезвие режет хуже. У него площадь больше.

Меч концентрирует энергию не только в пространстве, но и во времени. Чтобы размахнуться им, нужно несколько секунд, но вся энергия замаха выливается в миллисекундах столкновения: сила мгновенного удара увеличивается в сотни раз. Именно поэтому легче срубить дерево, ударяя по нему топором, а не вдавливая инструмент в древесину.

Броня — средство распределения энергии. Подкладка под сталью сжимается, растягивая энергию удара на более продолжительное время. Чем толще подкладка, тем больше времени, тем меньше чувствует удар человек.

Броня также распределяет энергию удара в пространстве. Если лезвие не может рассечь сталь, ему приходится просто давить на нее. Чем больше пластины брони, тем шире площадь, тем меньше чувствует удар плоть. Что до кольчуги, то поверхность под каждым соединением слишком мала, и хотя она в сравнении с голой кожей кажется хорошей защитой, сплошной железной пластине она и в подметки не годится.

Конечно, существуют определенные ограничения толщины подкладки и величины пластин. Вам ведь придется еще как-то двигаться.

Однако я собирался надеть панцирь, который на двести лет превзойдет кольчугу противника, и одно это могло изменить исход битвы. В сражении высокой считается та технология, которая превышает возможности вашего оппонента.

Одновременно с тренировками и изготовлением оружия в Трех Стенах не прекращалась обычная работа. Уже намечались будущие контуры замка, церкви, корчмы, амбара, ледохранилища, бани (двойной, по типу сауны) и фабрики. Теперь я мечтал о коксовальной печи и домне.

С домной придется немного подождать, но мне хотелось знать, сможем ли мы превратить уголь в кокс. Далеко не все виды угля применяются при изготовлении кокса в средневековой печи. Построить же современную коксовальную печь при всем желании мне не удастся.

Пещеру, найденную мальчишками, я собирался расширить, чтобы добывать оттуда железную руду с помощью бронзовых лопат и киркомотыг, которые уже заказал.

И мы все еще не добыли каменный уголь. Каменщики, в конце концов, настолько расстроились, что соорудили огромный костер и побросали в него весь известняковый щебень, что остался после изготовления блоков. Целую неделю подкармливали они огонь деревом и щебнем, а когда костер погас, получили гашеную известь, окись кальция. Добавь песок и воду — и получишь известковый раствор.

Когда я поинтересовался, почему они с самого начала не рассказали, как с помощью костра получают известь, они мне ответили, что я не спрашивал. Тем же вечером за ужином я произнес речь о том, как важно держать меня в курсе подобного рода вещей. Но не думаю, чтобы они слишком глубоко это восприняли. Один из работников прояснил ситуацию: они столько раз видели, как я сооружал какие-то безумные приспособления, что если мне подскажут еще парочку подобных идей, времени на нормальную работу не останется вовсе.

Когда-нибудь я научу их доверять мне.

Вскоре постройки стали принимать нормальную форму, и люди воочию увидели результаты своей работы. Наверное, они уже начали беспокоиться по поводу перспективы застрять посреди леса на зиму, имея всего лишь временные хижины в качестве защиты от непогоды, потому что после того, как были возведены фундаменты, лица рабочих приобрели выражение уверенности.