– Когда за нами подъедут? – деловито осведомилась девушка, заканчивая прихорашиваться.

Креол чуть изогнул бровь, пытаясь поудобнее ухватить адамантовую саблю. Держал он ее действительно очень неуклюже: чувствовалось, что в бою он привык полагаться исключительно на магию.

– Ну вот в Лэнге нас же встретил тот горбатый урод, правильно? – пояснила свою мысль Вон. – А здесь, что, не встретят?

– В Лэнг нас приглашали, а сюда – нет, – хмыкнул Креол. – Нет уж, пешочком дойдем. Тебе, кстати, полезно…

Ванесса недоуменно нахмурилась, глядя ему в спину. Она осмотрела себя в большом зеркале, висящем в холле, повернулась влево-вправо, проверила талию, ущипнула себя за живот… Нигде ни одной лишней жиринки. Прибавить пару сантиметров росту – и будет готовая фотомодель. Так что же этот хам имел в виду?

Сначала Вон обиженно буравила Креола глазами, но тот, похоже, даже не заметил, что нанес ей удар в самое сердце. Намекнуть девушке, что ей не мешает похудеть, – это ли не самое страшное оскорбление из всех существующих? Особенно если это гнусная ложь…

Но шествовать по хрустальной равнине (кстати, на ощупь этот «хрусталь» скорее напоминал асфальт) было очень скучно, и Ванесса уже через пару минут простила Креола и начала забрасывать его вопросами. Особенно ее интересовала дуэль с Троем, закончившаяся почетной ничьей.

– Ладно, насчет Души Тьмы я догадалась, – глубокомысленно морщила носик девушка, всем своим видом давая понять, что и в самом деле во всем разобралась. – А что случилось с теми людьми? И этими… волосатыми?

– Это были кутрубы, – зевнул Креол, выкидывая из кармана пригревшегося Хубаксиса. Джинн возмущенно заверещал, но волей-неволей начал махать крыльями. – Джинны Земли. Ненастояшие, конечно. И люди тоже были ненастоящие: настоящие люди не исчезают после Разъяренного Дикобраза. Так называется заклятие, – пояснил он. – Это были доппели.

Ванесса ожидающе покосилась на него, но Креол, похоже, считал, что уже все объяснил.

– Гхм… – намекающе кашлянула она. – Я, конечно, понимаю, что в Шумере это знали даже первоклашки, но все-таки кто такие доппели?

– Магические двойники. Что-то вроде ожившей твердой иллюзии. У них нет души и нет разума – только суррогат, вложенный магом. Да и тела, как такового, нет – ты же видела, что после них осталось…

– Совершенно ничего… – встрял Хубаксис и приземлился у Ванессы на плече.

– А с тобой у меня еще будет отдельный разговор! – тут же озверел маг. – Хозяин рискует жизнью, а раб шляется неизвестно где! Вот погоди, запру тебя в клеть на пару месяцев!

– Знаешь, рассказывай лучше про доппелей, – поторопилась Ванесса, с жалостью поглядев на испуганно сжавшегося джинна.

– А, ну да… – поскучнел Креол. – Чтобы сотворить доппеля, маг сначала снимает матрицу с какого-нибудь живого существа. Проще всего с самого себя, но можно и с кого-нибудь другого; главное – суметь этого кого-то коснуться. А потом можно по образу и подобию этой матрицы творить сколько угодно доппелей. Ты обратила внимание, что все эти люди были на одно лицо?

Теперь, когда он упомянул об этом, до Ванессы наконец дошло, что ей показалось таким странным в тех автоматчиках. Действительно, они выглядели, словно десяток однояйцевых близнецов… И как это она сразу не заметила?

– Доппели бывают разных уровней. Трои никогда не умел создавать ничего сложнее самых простейших: ты же сама видела. Доппель первого уровня способен только на какую-то одну определенную задачу. Чаще всего их используют в качестве чернорабочих или рядовых солдат – большего от них не дождешься, они ведь даже разговаривать неспособны. И убить их очень легко – достаточно нарушить целостность внешней оболочки…

– Чего? – не поняла Вон.

– Поцарапать кожу! – гневно сверкнул глазами маг. – Или даже одежду – доппель сразу создается вместе с одеждой и оружием, они его часть. Но более сложных доппелей уничтожить труднее, и проку от них гораздо больше. Самые сложные почти ни в чем не уступают оригиналу и даже могут использовать магию. Конечно, если ее умел применять оригинал, – даже самый лучший доппель никогда и ни в чем не сможет превзойти своего породителя. Вот ты, к примеру, какой груз сможешь поднять?

– Ну-у-у… – не сразу сообразила Ванесса. – Вот так вот навскидку? Ну килограмм двадцать… или двадцать пять…

– Значит, если я создам твоего доппеля, он тоже сможет поднять не больше двадцати пяти этих… как ты сказала?

– Хозяин, но ты же не умеешь творить доппелей! – вмешался Хубаксис.

Креол побледнел от злобы. Он начал ме-э-эдленно замахиваться жезлом… Хубаксис в ужасе зажмурил единственный глаз и очень противно заорал, обнажив мелкие желтые зубы.

– Все, хватит! – протестующе выставила руки Ванесса. Маленький поганец по-прежнему сидел у нее на плече, и девушке отнюдь не хотелось заполучить в качестве украшения болезненный синяк и расплющенного в лепешку джинна, растекающегося по ее лучшему платью. – А вот скажи, почему эти доппели слушались твоего Троя? Разве они дураки, чтобы ради него помирать?

– Точно, – растянул губы в улыбке маг. – Дураки. Абсолютно безмозглые. У доппеля нет собственной воли: маг способен управлять им одной только мыслью. Доппель никогда не сможет взбунтоваться против хозяина. Демоны бунтуют сплошь и рядом – половина известных мне демонологов приняла смерть от собственных демонов. Нежить частенько нападает на некромантов, духи – на спиритов, а лоа – на шаманов. Нередко восстают големы – особенно глиняные, ибо в глине порой зарождается некий суррогат души. Даже элементали время от времени убивают вызвавших их магов. Но доппели… о таком я даже не слышал. Скорее уж твоя собственная рука ухватит тебя за горло. Но доппели – это ерунда, Трои владеет ими на уровне ученика. Вот магия Тьмы – это серьезно… На всякий случай – если вдруг он одержит верх и я умру, постарайся не попасть к нему живой, лучше уж сразу умертви себя…

Ванессе даже не хотелось думать о таком варианте, при котором Креол лишится жизни, но она все же спросила:

– Почему?

– Потому что Трои очень любит женщин…

Креол угрюмо замолчал, а Ванесса мысленно переваривала услышанное. Нет, она поняла, что он имеет в виду, но ей все же казалось неправильным убивать себя, чтобы избежать изнасилования. Да ей самой сколько раз доводилось по долгу службы утешать жертв таких вот уродов! Она всегда убеждала их, что это еще не конец света, что это можно пережить, забыть и жить дальше. Примерно это она и высказала вслух.

Креол ничего не ответил, зато Хубаксис явно забеспокоился. Он вспорхнул в воздух и взволнованно затараторил:

– Вон, ты ни о чем не догадалась! Это нормальные люди любят женщин глазами, руками и… и еще кое-чем. А Трои любит их бичами, клещами и ножами! Я однажды видел его бывшую наложницу: она стала совсем как я!

– Так же уменьшилась? – недоверчиво уточнила Вон.

– Да нет! – обиделся джинн. – У нее тоже не было ног и остался всего один глаз!

– Молчать, раб! – наконец-то вмешался Креол. Странно, что он вообще терпел так долго…

Вблизи Хрустальные Чертоги Инанны выглядели еще прекраснее, чем издалека. Величавые остроконечные башни, колоссальные донжоны, увенчанные куполами из чистого золота, изящные арки из прекрасного мрамора, великолепные портики, витые колонны, широкие овальные балконы, белоснежные статуи людей и животных… И ошеломляющие треугольные ворота, украшенные тысячами разноцветных камешков. Когда Ванесса присмотрелась к ним повнимательнее, ее глаза округлились от зависти – камешки оказались драгоценными камнями неземных размеров и красоты.

Ворота были распахнуты настежь. Похоже, здесь они вообще служили исключительно украшением. Во всяком случае, их никто не охранял. Хотя по краям ворот возвышались две десятиметровые статуи обнаженных атлетов с широкими савроматскими мечами. Свое оружие они использовали исключительно в качестве фиговых листков, но Ванесса почему-то ни на миг не засомневалась, что в случае нужды эти истуканы мгновенно оживут.