- Чапыра! – заорал он, надвигаясь на меня. – Что ты опять натворил?!

- Товарищ полковник, я опять выжил, – бодро отрапортовал я, краем глаза, наблюдая за приближающимся Курбановым, который затесался в свиту Мохова.

Полковник прищурился, размышляя над тем, не издеваюсь ли я над ним.

- Докладывай! – не знаю, к какому выводу он пришел, но явно был не в духе, да и ВРИО начальника следствия буровил меня недобрым взглядом.

- Расследуя уголовное дело о поджоге многоквартирного дома, мы с помощником Мамонтовым допрашивали потерпевших. Когда собирались возвращаться в Отдел, заметили подозрительное лицо. Попытались его задержать, но упустили. Пока плутали во дворах беглец поджог нашу машину. Огонь добрался до бензобака и произошел взрыв.

- То есть, Кравцов правильно доложил, что вас пытались взорвать? – перебил меня полковник.

- Беги мы к машине быстрее, а взрыв прозвучи чуть позже, то нас бы задело, - подтвердил я. И только теперь сполна осознал, как нам с Мамонтовым повезло.

- Нашли поджигателя? – поторопил меня начальник милиции.

- Так точно. Поджигатель задержан, - я кивнул на москвич патрульно-постовой службы.

И только теперь Мохова отпустило.

- Хвалю! – долбанул он рукой по моему плечу, чем изумил меня до ступора. В кои-то веки мне не прилетело за мои действия.

Шафиров воспринял доклад не так оптимистично. Мы с Мамонтовым приехали к нему сдаваться в понедельник сразу после утренней оперативки. Но выяснилось, что взбучка за утерянное имущество была лишь разминкой. А вот дальше, когда полковник велел Мамонтову подождать в коридоре, последовал вкрадчивый вопрос, от которого меня пробрало по-настоящему:

- Альберт, ты не знаешь, кто в Москве распустил слух, что за поимку банды грабителей инкассаторов мы собираемся наградить непричастных?

Пару секунд я недоуменно пялился на Шафирова, а затем, изобразив оскорбленную невинность, выпалил:

- Никаких слухов я не распускал! Щелоков расспрашивал меня о моей службе, в том числе и об эпизоде с задержанием грабителей инкассаторов. Понятное дело, мне пришлось рассказать о нем во всех подробностях. Министрам не отказывают. Но на этом все. Местное начальство я не критиковал, ничего для себя не выпрашивал.

На мой возмущенный спич полковник отреагировал тяжким вздохом.

- Значит, ничего предосудительного в своих действиях ты не видишь, совсем даже наоборот, - подытожил полковник. - Молодец какой! - его голос начал наполняться раздражением. - Открыл министру глаза на творившуюся несправедливость, помог сослуживцам. А то, что ты своим длинным языком подставил меня – так это сущий пустяк. - Шафиров горько усмехнулся. – А ведь я думал, что мы с тобой на одной стороне.

- Это так, - поспешил я заверить высокое начальство в своей лояльности.

- То есть ты, когда строил из себя правдолюба, не понимал, что в итоге пострадает тот, кто непосредственно готовил документы о награждении?

- Черт, - моя маска оскорбленного в лучших чувствах праведника дала трещину. До меня дошло, что крайним сделают главного в области кадровика. А тот, в свою очередь, мне этого не простит. Заиметь во врагах такую фигуру, как Шафиров, который позволяет себе мутить за спиной министра и которому благоволят местные чекисты, совсем не то, что мне сейчас нужно.

- Но я ведь ничего не сделал! Просто рассказал Щелокову о задержании! – воскликнул я, в этот раз упирая на свою молодость и горячность.

Шафиров сплюнул. Кажется, проглотил мою импровизацию.

- Вроде, парень ты не глупый, соображаешь, когда прижмет, но при этом тебя постоянно тянет на странные поступки, то в Ставрополь ни с того, ни с сего срываешься, то с министром начинаешь откровенничать. Малолетка ты еще, Альберт. По уму, тебе бы года три дать подрасти, чтобы вся романтическая дурь выветрилась. Но нет у нас этих трех лет.

Я мысленно закивал, соглашаясь, что три года в Союзе не выдержу.

- Значит, придется ускорять твое взросление, - мне совсем не понравился его направленный на меня прищуренный взгляд. – Проблему с утерянным служебным автотранспортом решай сам, - озвучил он наказание. – Я выделил вашей группе исправную машину и в таком же состоянии ты должен мне ее вернуть. Это понятно?

- Но она не подлежит восстановлению, - вскинулся я, повторив слова механика нашего гаража, куда притащили остов копейки.

- Теперь это твоя проблема, - бескомпромиссно припечатал полковник. – Если эта не подлежит ремонту, то достань другую такую же!

- Товарищ полковник, мы машину не по пьяни пролюбили! Мы опасного преступника поймали! Собственными жизнями рисковали!

- Машину вам выделили не для того, чтобы вы за поджигателями гонялись! Ты думаешь у меня полный гараж свободных служебных автомобилей?! Я эту-то еле вам выбил! Нет у меня больше машин. Так что сам ищи себе транспортное средство! Понятно?!

- Так точно, - иной ответ все равно бы не засчитался. – У меня еще есть вопрос по нашему основному делу, - справившись с раздражением, сказал я.

- Говори, - милостиво разрешил мне Шафиров, тоже обуздав свои эмоции.

- Вы уже определились кто будет следующим начальником городского ОБХСС?

- А какое это имеет отношение к делу? – задал он встречный вопрос, и доброжелательности в голосе не ощущалась.

- Прямое. Как я вам сегодня докладывал, операция в отношении подчиненного Цепилова прошла успешно - удалось получить на Ситникова компромат. Инспектор согласился на сотрудничество. Вот только он не тот человек, которого можно удержать одними лишь угрозами. Слишком себе на уме.

- Прям, как ты, - не удержался полковник.

Проигнорировав его издевку, я продолжил:

- Скорее обозлим его, и он сдуру начнет нам палки в колеса вставлять. Ему бы кость какую кинуть. Например, предложить место заместителя начальника.

Осмыслив с минуту высказанную мной идею, полковник кивнул.

- В этом есть резон. Лишних информаторов в подобных структурах не бывает. Хорошо, намекнем ему о новой должности через Болотова. Это все?

- Да. Я могу идти?

- Иди. Деньги только сдай, - эти слова застигли меня, как только я сделал шаг от стола к выходу.

- Точно. Забыл.

Шафиров никак не прокомментировал мою забывчивость, хотя, судя по усмешке в его глазах, язык у него чесался. Он внимательно наблюдал за тем, как я достаю конверт с деньгами из-за пазухи, протянул руку и поманил меня пальцами, чтобы я передал ему конверт.

- Валерий Муратович, - не сдвинулся я с места, - а могу я подержать у себя деньги еще пару дней?

- Что значит подержать? – подивился моей наглости полковник. Его рука так и осталась висеть в воздухе.

- Для дела нужно, - размыто объяснил я. - Верну в целости и сохранности к концу недели.

- А ты не охренел?! – начальство чуть слюной не подавилось.

- Нет, - уверенно заверил я. – Хочу провернуть еще одну операцию.

- Какую еще операцию? – полковник резко откинулся на спинку кресла и недовольно уставился на меня.

- Сами же сказали, что с машиной помочь не можете, а нам с Мамонтовым она нужна.

- И ты решил ее купить на эти деньги?! – Шафиров аж задохнулся от возмущения.

- Ну, что вы, Валерий Муратович. Как вы могли обо мне такое подумать? Я честный человек и казенные деньги тратить не буду. Они мне нужны в качестве реквизита.

- Чапыра, ты чего задумал? – предупреждающе зашипел полковник и начал приподниматься.

- Ничего противозаконного, - спешно заверил я побагровевшее начальство. И не врал. То, что я решил провернуть, действительно, с точки зрения советского закона мошенничеством не считалось, наоборот, мои действия сочли бы за правомерные. Так что никаких препятствий для осуществления задуманного, я, как юрист, для себя не видел. Останавливало меня лишь отсутствие нужной суммы денег, ведь продавцу перед сделкой придется ее показать. Сама же идея родилась не сейчас, а тогда, когда я узнал, что в Союзе купить новый автомобиль довольно проблематично, и этот процесс может занять годы. Я же столько ждать был не намерен. Оставался вариант с подержанной тачкой. В отличие от новой, ее можно было купить быстро, правда, по деньгам выходило дороже, так как цена подержанной машины в хорошем состоянии здесь была выше, чем у новой. Но это реальная, рыночная цена автомобиля. Была еще государственная, то есть та, которую устанавливал оценщик, без участия которого в Союзе ни одна сделка не обходилась. Дело в том, что для регистрации подержанного автомобиля ГАИ требовалось предъявить справку-счет специализированного комиссионного магазина. Так что покупатель с продавцом были вынуждены тащиться в такой магазин, где продавец сдавал свой автомобиль на комиссию, а покупатель тут же покупал его по цене, по которой магазин взял его на реализацию. Оставшуюся часть договорной цены покупатель передавал продавцу позже и за пределами комиссионного магазина, что было незаконно, продавцу же вообще сулило уголовное преследование за спекуляцию. Вот на этом я и хотел сыграть.