В такие моменты о плохом не хотелось думать. И Безумие казалось немыслимо далеким, нереальным.

– Как в Счастливых Землях, – неожиданно поделился Мудрый, словно прочитав мысли командира.

– Надеюсь…

– Просто знай!

Несколько последующих дней караван шел вдоль запущенных полей с редкими островками деревьев. Слишком далеко от города, чтобы ухаживать за землей. Слишком опасно.

Когда впереди показалась полоса леса, воины молча подобрались. Одноглазый боец, с пересекающим лицо глубоким шрамом, заглянул в телегу к Диким и коротко сообщил:

– Опасные места. Будьте готовы!

Гезеш с опозданием кивнул, но умралец уже исчез.

– Все хорошее когда-нибудь кончается, – прокряхтел улыбающийся Медведь и полез в мешок за шлемом. Искатели неохотно готовились к возможному бою.

Караван медленно въехал в дремучий еловый бор, и сразу же стемнело. Плотная, мохнатая крыша полностью заслонила небо. По краям дороги угрюмо возвышались огромные, мрачные деревья. Глухой лес. Дальше пяти-десяти шагов ничего не видно. Воздух пропитался сыростью и тяжелым запахом хвои. Среди хмурых елей с большим трудом угадывались великаны-муравейники.

Обоз притих. Давно замолчала лютня, всадники, отцепив щиты, внимательно всматривались в лес.

– Щиты к бортам, – чуть слышно приказал Гезеш. Искатели сноровисто выполнили его команду. Лес-враг. Лес-монстр. Страшное место.

– Мужики, что-то мне не по себе, – пробормотал Мех. Ему не ответили.

В таком напряжении ехали еще час. Гезеш с тоской наблюдал за извивающейся дорожкой позади повозки. Шагов сто между поворотами, не больше. Гнев ровно шагал последним, и сейчас Лесоруб ему завидовал. Проклятому нечего бояться. Его не убить.

Бор молчал. Подозрительно молчал. Ни звука. Ни хруста, ни крика птицы. Ничего.

– Проклятие, – почти провыл Мех и чуть приподнялся в повозке. – Мужики, меня колотит. Будет беда!

Свист, удар.

Гезеш с округлившимися глазами смотрел, как Мех валится обратно в телегу. Из забрала ковыльца торчала стрела с черным оперением. Почему-то именно оно запомнилось больше всего. Черное оперение…

Лес взорвался криками. Спереди, после страшного треска, раздался глухой удар, от которого содрогнулась земля. Резкие команды, лязг оружия, ржание коней в одно мгновение превратили покой в хаос.

Гезеш бросил взгляд на Гнева. Демон, вооруженный мечом и кинжалом, уже бежал в лес. Пробившие его Доспех стрелы сразу занялись огнем.

Крики раненых, вопли растерянных умральцев. И Рев Проклятого:

– Не высовываться, закрыться щитами!

Вдоль каравана носились всадники, высматривая среди деревьев противника. То и дело звенели спускаемые тетивы луков.

В чаще истошно завопили, и, следом за криками, до ушей Искателей долетел хохот Гнева.

– Мех, брат, ты чего! – Лир пытался спрятать тело мертвого друга за щитом, тормошил, растерянно оглядывал товарищей.

– Мы так и будем сидеть? – рявкнул Паблар.

– Перестреляют как куропаток, не высовывайся, – процедил Рыбак.

– Мех… Мех!

– Да нас и так перестреляют! – Паблар дернулся, порываясь выскочить из повозки.

– Сидеть! – рыкнул Тьма. – Подстрелят!

В следующий миг мадрал сам выскользнул из телеги и взревел. Паблар осекся, возмущенно посмотрел на Джаззи. Тот коротко мотнул головой: сиди, мол.

– Мех!!! – провыл Лир.

В голове каравана завязался бой. В лесу мелькали огни и голосили нападающие. Гнева они не ждали. Судя по редким, торжествующим взрыкиваниям мадрала, Тьма тоже просто так времени не терял. Стрельба постепенно сходила на нет. Гезеш терпеливо ждал, сжимая вспотевшими ладонями окованное древко алебарды.

Высовываться под стрелы невидимого врага не хотелось. В повозке, под защитой щитов, еще были шансы уцелеть. Вне ее – нет.

– Меха убили! – провыл Лир и дернулся, пытаясь выпрыгнуть из телеги. Друз с тяжелыми проклятиями вцепился в него и рыкнул:

– Держи щит, дурак! – Словно в подтверждение его слов купол клюнула еще одна стрела.

Шум боя приближался, уже совсем рядом раздавались вопли сражающихся.

– Ломанулись! – рявкнул Гезеш.

Готовые к бою Дикие с ревом соскочили на землю.

Справа от тракта полыхал лес, а среди огненного хаоса слышался безумный хохот Гнева. Слева метались спешившиеся всадники. По заваленной трупами дороге от головной повозки наступал отряд нападавших. Золотистые кольчуги, шлемы с плюмажами. Умральцы медленно откатывались, с трудом сохраняя строй.

– Слева, – крикнул Джаззи и метнулся в лес. Следом за ним ринулись остальные Искатели, и только Гезеш бросился к отступающим под натиском врага умральцам. Алебарда могла пригодиться только там.

С ходу обрушив свое оружие на блестящий шлем противника, Лесоруб пошатнулся от толчка попятившегося гурдаргца и только чудом сохранил равновесие.

– ДЕРЖАТЬ! – заорал кто-то справа от него.

Офицер?

Следующим ударом Гезеш опрокинул еще одного бандита. Боец, за спиной которого оказался алебардист, приободрился и ловким уколом попал наседающему на соседа разбойнику в щель между шлемом и кольчугой. Воздух пропитался запахом крови.

С кличем из леса вылетели Искатели, ударив золотокольчужникам в спину. Справа на дорогу выбежал Гнев.

– НАВАЛИСЬ! – взревел неизвестный офицер.

Противник замешкался, перейдя от наступления к обороне. Попавшие под огонь Гнева жались, пятились, испуганно окрикивали товарищей. Слева наседали Искатели. Умральцы, воспрянув, двинулись вперед, тесня врага щитами. Из леса появились отлавливавшие стрелков всадники и с ходу вступили в бой.

Золотокольчужники оказались в окружении.

Справа трещал горящий лес, на тракте с воплями падали раненые. Чавкали нащупавшие плоть клинки.

Бой закончился неожиданно быстро. Только что казалось, что врагов еще много, и вдруг – тишина.

– Уходим! – офицер умральцев с ужасом глядел на пылающий бор. Сверху сыпались горящие угли, раскалившийся воздух обжигал лица.

– Назад!

Когда умральцы скопом бросились наутек, подальше от огня, Гезеш оказался на их пути и рухнул на землю, сбитый тем самым щитником, которому помогал в бою. Чьи-то руки вздернули Лесоруба вверх и грубо толкнули.

– Бегом!

Друз.

– Гнев, ты кретин! – кричал откуда-то Джаззи. А Горящий заходился в хохоте.

Гудение пламени, крики, проклятия, смех Гнева, визг попавших под огонь. Все сразу. Какофония. Перед глазами пелена. Бежать. Только бежать… Опять бежать!

Гезеш так и не понял, как им удалось уйти от пожара. Казалось, что он должен был сжечь всех уцелевших. Джаззи потом объяснил, что спасло безветрие. Но в момент бегства об этом никто не думал.

Из охраны каравана уцелело четыре неполных десятка всадников и тридцать пять пехотинцев.

Но не это убивало Гезеша.

Пламя сожрало тело Меха, пропал Тьма.

И погиб в схватке Медведь… Алебардист видел роковой удар долговязого бандита, после которого друг молча пал на землю…

Выживший офицер умральцев, худощавый мечник по имени Валлих, провел уцелевших к лесному озеру милях в четырех от пожара. И долго еще спасшиеся люди со страхом ждали, когда гудящий огонь окружит клочок воды. Но стихия миловала.

Валлих принял решение переждать пару дней, а потом возвращаться к повозкам. Золото предназначалось для закупки пищи с севера. И бросать его в лесу он не собирался. Да, богатые копи к северу от Гур-Дарга переживут потерю, но вот отсутствие провианта не вынесут жители.

– Кто это были? – глухо спросил у офицера Гезеш, когда уставший от пережитого Валлих повалился на берег озера и утомленно вперил взгляд в небо.

– Золотая Сотня. Бандиты, – коротко ответил он. – Одно хорошо. Больше их не будет. Давно на караваны зуб точили, сволочи. Кто-то предупредил их, что наш обоз идет!