Отправились с утра. Паромщики с недовольным видом проследили, как перебираются на борт воины. Как тащат бряцающие железом мешки. Доспех на себе никто перевозить не решился, так как плавать в кольчуге, конечно, можно, но недолго и только на глубину.

Антаг дал последние инструкции своему помощнику. Звероподобного вида боец по прозвищу Дубина должен был сопровождать Гезеша.

Смачно хакнули паромщики, уперлись руками в рычаг. Зычно скомандовал отправление бригадир. Заскрипела лебедка, и паром с трудом двинулся с места.

Здесь воняло еще сильнее, чем на берегу. Низины… Земля, каждый год затапливаемая морем. Так было всегда, и Безумие тут совершенно ни при чем.

Спать приходилось на мокрых бревнах. Каждый выкручивался как умел, и тем, у кого были щиты, повезло больше всех. Остальные глухо матерились и скрипели зубами от постоянной сырости. Больше всего ругались кольчужники. Отдраивать такой доспех, чтобы свести ржавчину, – труд нелегкий.

На третий день, хотя Искателям казалось, что прошла вечность, в дымке вонючего тумана появился слабый огонек.

– Земля, едрить, – довольно громыхнул бригадир паромщиков. Сейчас за лебедкой стояли Мечи.

– Давай, братва, навались! – воскликнул один из воинов.

– А-а-а-а-р-р-рх! – взревели Дикие. Скрип цепи сводил скулы. Хотелось как можно быстрее избавиться от опостылевшего звука.

– Что за огонь, а? – крикнул кто-то из Мечей.

– Горящий стоит. Давно уже, – ответил бригадир.

– А! Точно! Видели же!

Джаззи, сидящий у края парома и поплевывающий в темную воду, вскочил на ноги. В тумане начала угадываться фигура Проклятого.

– Гне-е-е-ев! – заорал шут.

– Вашу мать! – долетел до парома яростный вопль. – Какого хрена вы так долго?!

– Гнев! – с улыбкой поднялся Паблар.

– Уроды! – донеслось с берега.

– Его трудно не узнать, – поделился с Гезешем сияющий убийца. – Здорово, а?

Лесоруб кивнул. Приятно слышать голос старого приятеля, которого не видели уже месяца два.

– Навались, мужики! – проорал один из Мечей у лебедки. – Мне уже обрыдло спать на бревнах! Эту ночь на травке поваляемся!

– Ну, прям! Мы тебя обратно отправим, – хохотнул кто-то еще.

– Зарежу!

Паром ожил. Бойцам не терпелось ступить на землю, покинуть ненавистный «корабль». Слышались шутки, веселая брань.

Гезеш улыбался. На душе неожиданно потеплело. Сейчас даже самый угрюмый Меч казался ему почти что братом.

Паром мягко уперся в берег, и воины повалили на землю. У самой цепи замер Гнев. Без доспеха. Просто огненный человек.

– Сжег совсем? – Первым с бревен соскочил Джаззи.

– Пока вас дождешься – можно и наковальню спалить, – рыкнул Горящий.

– Да ладно тебе!

Гезеш сошел на берег одним из последних. Не хотелось толкаться.

Оказавшись на земле, Мечи усердно разминали затекшие за время плаванья мышцы. Деревенское утро сотрясал веселый гвалт.

– А где остальные? – спросил Гнев, когда все Искатели собрались рядом с ним.

– Все, брат, – нахмурился Джаззи.

– То есть как – все?! – прогудел Горящий, и огонь поалел.

– Нет больше ребят. Мудрый сволочью оказался, Теккена убил… А Рыбак деревню свою нашел. Там и остался, – сообщил Гезеш.

Гнев вспыхнул, заставив друзей отшатнуться.

– У него там невеста, мать. Вот он и остался.

– Как погиб Тек?

– Черная Стена. Мудрый сбежал в Счастливые Земли. А туда, оказывается, можно пройти, только скормив Стене живого человека… Вот он и…

– Ах ты… – отшатнулся Гнев. – Вот скотина-то! – Пламя Горящего посинело. – Какой же я идиот! Ведь слухи ходили!

– О чем? – не понял Лесоруб.

– Я слышал про Дверь в Счастливые! И про цену прохода. Мудрый… Вот сволочь! Убил бы!

– Я попытался, промахнулся, – понуро признался Паблар.

– Мы идем на Прорыв, Гнев, – тихо сообщил Гезеш. Огненный человек замер. Казалось, даже языки пламени остановились.

– Все-таки решил? – с облегчением спросил он. – Когда я шел сюда, знал, что Низины не пустят. Боялся, что вы все же уйдете в Счастливые Земли…

– А если бы ушли?

– Тогда бы я тут стоял вечно. Мне терять нечего.

– Понятно. Да. Это отряд Мечей, – Лесоруб обвел рукой галдящих воинов. – Они уже с нами.

– Ты сделал правильный выбор.

– Надеюсь…

Искатели замолчали.

– Так ты был за Стеной? – вдруг удивленно спросил Гнев.

– Да!

– То-то я думаю, чем от тебя веет. Печать получил! – задумчиво проговорил он. – Тогда нам надо в Храм. В любом случае – по дороге.

– Зачем? – попятился Гезеш. Он вспомнил, что стало с Бартелом.

– Если ты его пройдешь – ни у кого сомнений не останется. И Проклятые присоединятся, – пожал плечами Гнев. – А это очень хорошая поддержка. В первый Прорыв ты к ним не пошел.

– Я и сейчас не пойду! – возмутился Гезеш. – Зачем вам умалишенный лидер?

– Ты прошел Стену и вернулся. Не знаю как и знать не хочу. – Горящий отвернулся от Лесоруба. – Храм тебя пропустит. Наверное…

– Слышь, Гнев, давай без «наверное», – заметил Джаззи.

Проклятый промолчал.

– Командир, предлагаю покинуть деревню. – Рядом появился Дубина.

Гезеш заметил, что Мечи спешно экипируются.

– Почему?

– Это север… – ответил за здоровяка Горящий. – Местные наверняка пошлют гонца в Дундэйлский форт. Если уже этого не сделали. А рыцари Диких не любят. Здесь, правда, никто их не любит. Впрочем, я сильно сомневаюсь, что дундэйлцы из форта вылезут. Тут неподалеку Наемные Воины стоят. День-два пути. И еще где-то поблизости бродит Лавина.

– А это что? – Гезеш вспомнил Ветер. От таких названий ничего хорошего в голову не приходило.

– Отряд Лавина здесь? – оживился Дубина.

– Да, пытаются расчистить дорогу на Умрал. – Гнев повернулся к Мечу.

– Сумасшедшие, – хмыкнул тот. – В их духе… Так что, командир, выдвигаемся?

– Да, – кивнул Гезеш.

Едва Меч отошел, Лесоруб поинтересовался:

– Что за Лавина?

– Сотня бойцов, может, чуть больше. У них капитан – бывший дундэйлский паладин, – поделился Горящий. – Грамотный отряд, сейчас охотятся за тварями Свирепого Умрала. Наплодилось там гадости, скажу я…

– Ты-то как дошел? – опомнился Паблар.

– Да что мне сделается? Спалил одну деревушку, правда. Она, правда, другого и не заслуживала. Вы бы пока снарядились, – напомнил Гнев.

– Что за деревушка?

– Даже не спрашивай. Там Безумие хорошо развернулось. Одно скажу – это не люди, а животные какие-то были.

Искатели, поглядывая на Мечей, торопливо облачались в доспехи. Не хотелось задерживать весь отряд.

Минут через двадцать Дикие покинули пределы деревни. Пересекли огромное поле пшеницы и скрылись в еловом бору. И только там Дубина объявил привал и выставил дозоры, дабы отследить – попытаются ли местные жители снарядить гонца в форт.

Как сказал помощник Антага – к закату им необходимо было добраться до небольшого озерца к востоку отсюда, и там уже можно вставать лагерем. Тем более что по дороге сюда Мечи его немного обжили.

К ночи прибыли на место.

Деревня гонца не выслала, поэтому рыцарей Дундэйла не опасались. Осталось только дождаться вторую половину Дикого отряда Мечей.

Тиха и спокойна была эта неделя. Даже погода, и та вовсю баловала раскинувшийся в лесу лагерь. Близилось лето.

Гнев рассказал многое о путешествии через Свирепый Умрал. Деревня дикарей, почти потерявших сходство с людьми, утративших дар речи и регулярно уходящих в набеги. За едой. За мясом. Человеческим мясом. Безумие чудовищ не трогало. Зато с ними расправился Гнев. Просто так, по дороге.

Леса Свирепого Умрала кишели «умершими», несусветными тварями, то ли просочившимися из Урочища, то ли здесь уродившимися. Один раз Гнев набрел на заваленную камнями пещеру и с удивлением обнаружил, что в ее недрах обитает какое-то племя. Из разговора с невидимым часовым, затаившимся по ту сторону преграды, он узнал, что здесь находится один из городов-фанатиков. Эти звали себя Истинными Умральцами. На слова Горящего, что кроме них в мире полно народа – стражник пригрозил позвать магов и посоветовал убираться «монстру» подобру-поздорову. Мол, ему приятно, что проклятые твари обладают зачатками разума, но смущать его дух лживыми речами не стоит. Гнев ушел. С чародеями, памятуя о тюрьмах Святого Ларса, он связываться не рискнул. Магия бывает разной, часть пасует перед Проклятыми, а часть нет. Вдруг местные волшебники могут справиться с Горящим?