Впереди отряда маячили посеревшие от пыли и побуревшие от крови плащи храмовников. После гибели Ларса их возглавил молодой боец по имени Норд. Пожалуй, он единственный, кто пытался вновь организовать своих солдат. Арбалетчики сейчас больше напоминали сбившееся в кучу ополчение или стаю запуганных бандитов.
Лес звенел от голосов птиц, солнце ласково улыбалось бредущим на юг воинам. Мир радовался. Бойцы шли.
Проклятая гармония!
– Мы ничем не отличаемся от той же Колонны, – вдруг произнес Джаззи. – Идем по дороге и, если увидим что живое, бросимся в атаку. Забавно, да?
– У нас, между прочим, есть выбор, – возразил Паблар.
– Победить или сдохнуть? Третьего не вижу.
– Мы понимаем, против чего бьемся.
– Да и они понимают! Увидишь движущееся – убей. Потому что они – Зло. И мы – Зло! Точно такое же.
– Прекращай истерику, Джаз, – заметил наемник.
– Это не истерика! Мы – та же Колонна теперь. В чем отличие?!
– Мы идем с целью!
– Они тоже!
– Хватит спорить, – резко осадил приятелей Гезеш. – Хватит! Лучше думайте, что будем делать, если на безумцев наткнемся?
– А что тут думать? В лес уходить и бежать сломя голову. На юг идти, прячась от любого шороха. Каждый боец теперь на счету. – Друз зажал ноздрю пальцем и высморкался в дорожную пыль.
– А какой смысл? Куда мы вообще идем? – Шут действительно сдал. – В полтысячи шлемов крепости брать? Это даже не смешно! В первый Прорыв гораздо больше людей ушло – и полегли все! А нас и так почти не осталось! Мы еще не дошли, а войско разбито. Мы Фурмагар брать будем шутками да прибаутками?
– Ворота будут открыты. Штурмовать не придется! – покачал головой Лесоруб.
– Напомни мне, а в прошлый раз ты что говорил? Когда здесь триста лет назад шел? – окрысился Джаззи.
Гезеш промолчал и старался к этому разговору больше не возвращаться.
За неделю угрюмому отряду ни одна Колонна не встретилась. Среди солдат поползли шутки, что в той сече полегли все Проклятые, что Фурмагар ждет их отряд с открытыми воротами. Пустой. Что больше не будет сражений.
Поэтому, когда на дороге показался несущийся во весь опор патруль, над отрядом пронесся стон разочарования.
– Деревня! – взревел разведчик. – Впереди деревня!
– Чего? – вытянулось лицо у Джаззи.
– Бред какой-то. – Гезеш пришпорил коня.
– Деревня, господин! – Ларсовец обернулся и ткнул рукой в сторону юга. – Мили две!
– Какая, твою мать, деревня?!
– Домов сорок – пятьдесят. Жилая, – упрямо заявил, церковник.
– Ничего не понимаю! – Лесоруб обернулся на друзей.
– Доедем – узнаем, – пожал плечами Друз.
Когда показалась утопающая в дубовой роще деревня, Гезешу почудилось, что он сошел с ума. Истоптанная Колоннами дорога проходила через все село, минуя аккуратные домики, ухоженные огороды, огибая крохотную мельницу и уводя дальше на юг.
Отряд вошел в поселение, недоверчиво глядя на его жителей. Те почти не обратили на них внимания. Кто-то махнул рукой, очаровательно улыбнулась красивая девушка, ведущая на длинной веревке черную козу. Но остальные даже не отвлеклись от повседневной, привычной им суеты.
– Бред, – прошептал Гезеш, с подозрением всматриваясь в дома. Ему казалось, что это обман. Что из окон сейчас полетят стрелы, что в тени садов скрываются вооруженные бойцы.
– Это морок? Да? – изумленно проговорил Джаззи.
Шут растерянно озирался по сторонам. Тоже не понимал, что происходит. Солдаты сжимали в руках оружие, настороженно изучали местных, но встречали лишь добрые, открытые взгляды. Спокойствие и мир… Посреди проклятых земель!
– Может, Колонны сюда не заходят? – предположил Паблар.
– Следов не видишь? – кивнул на дорогу наемник. Он задумчиво пожевывал ремешок шлема.
Гезеш вырвался вперед отряда.
– Кэп, осторожнее! – окрикнул его Джаззи. Лесоруб отмахнулся, всматриваясь в дома. Что-то не так… Что-то изменилось! Нахмурившись, он поднял руку, приказывая остановиться марширующим солдатам. Войско послушно замерло на месте.
Что не так?
Оглядываясь, Гезеш вдруг понял, что его смущает! Выражение лиц жителей! На них появлялось удивление.
– Приветствую! – гаркнул он, и тут селяне, те, кто услышал его слова, бросили свои дела. Потянулись к дороге.
– Гарники приветствуют вас! – окликнул Искателя пожилой человек. До этого он сидел на крыльце ухоженного сруба и деловито затачивал косу. – Меня зовут Вурт Рогес, я староста этой деревни!
– Что вы тут делаете?!
Человек неуверенно улыбнулся, захихикала появившаяся рядом симпатичная девчушка. Хохотнул рослый загорелый парень.
– Живем, – наконец ответил Вурт. – Как?!
– Обычно, – пожал плечами староста. – А что случилось? Почему остановились?!
– Чего? – протянул Лесоруб.
– Всегда мимо проходите, молчите, а сейчас вот даже говорите!
– Кто? – опешил Гезеш.
– Вы! – Рогес посмотрел на сородичей. – Расходитесь, люди добрые. Не мешайте путникам!
Собравшиеся зеваки немедленно послушались Вурта и вернулись к своим делам, но все равно с удивлением поглядывали на остановившуюся в деревне армию.
Лесоруб понял, что имел в виду староста. Он спутал их с Колонной!
– Мы – другие.
– Я вижу! Устали? Тут, на западной окраине, есть местечко, там разместитесь – отдохнете на славу!
Гезеш оглянулся на солдат. От воинов отделился Норд, подъехал к Искателю:
– Господин, я думаю, стоит отдохнуть пару дней. Тем более – сами предлагают.
– А если засада?
Храмовник прищурился, оглядел деревушку и тихо сообщил:
– Тут нет ереси, господин. Нам ничего не угрожает.
– А если Колонна?
– Если вдруг что – ей придется пробиваться к нам сквозь поселок. Услышим.
Циничное заявление ларсовца Гезешу не понравилось. Но он был по-своему прав.
– Ну так что? Мы пир закатим – мало не покажется! – Староста широко улыбнулся. – Будьте нашими гостями! Поведайте, чем мир живет. А то новостей у нас совсем не бывает.
– Веди, – решительно кивнул Лесоруб.
– Вот это другой разговор! – обрадовался Вурт. – Пойдем!
Он вышел из калитки и зашагал по дороге к мельнице. Гезеш сжал коленями бока коня, и, когда животное послушно тронулось с места, сзади загомонили десятники, и следом за командиром двинулось войско.
Рогес привел остатки армии Прорыва к огромному озеру. До дороги было мили две как минимум, и потому солдаты могли расслабиться. Место оказалось чудесным: тихим, спокойным, чистым. Весь день к солдатам приходили жители Гарники. Несли еду, спрашивали, не могут ли чем-нибудь помочь…
Гезеш медленно сходил с ума. Посреди Безумия, среди Дорог Смерти – такой рай…
Вурт на вопросы о жизни деревни отвечал охотно, но стоило Гезешу завести разговор о Колонне, как староста разводил руками:
– Убивают? Творцы с вами! Частенько проходят мимо, мы им и хлеб выносили, и молока свежего. Я же и вас за них принял поначалу. Но вы остановились, а они даже шаг не сбавляют. Идут себе… Странные. А больше никто и не ходит. Места глухие.
Кто-то в душе Лесоруба вопил, что он должен помнить об этой деревне. Что стоит лишь напрячься, и он поймет ее секрет.
Но тщетно.
На третий день отдыха местные жители закатили пир. Столько снеди, такого изобилия Лесорубу видеть не приходилось. Сколоченные у озера столы ломились от угощения. Места хватило всем. Среди деревьев шло безудержное веселье. Солдаты поначалу с подозрением косились на местных, но когда в ход пошел хмельной мед – оттаяли. Гуляли до поздней ночи. К сожалению, не обошлось без стычек. Какой-то пьяный Дикий разбил лицо молодому деревенскому парню, но конфликт быстро замяли. Однако Гезеша удивила реакция местных. Сам пострадавший не мог ничего сказать, удивленно глядя на окровавленные руки и шмыгая разбитым носом, а его товарищи растерянно оглядывались, не зная, что делать. Виновника Лесоруб приказал выпороть, и это еще больше ошарашило жителей Гарников.
