– Все, конец, с меня хватит, – запротестовал Атто, которому это перечисление было так же противно, как и мне. – Теперь: что такое этот тетракион?

– Сведения о тетракионе, господин аббат Мелани, – ответила Клоридия с тонким сарказмом в голосе, – могут быть для вас настолько же бесполезны, как и многие другие бедные существа, о которых вы только что слышали, ибо почти все они либо абортируются, либо рождаются мертвыми.

– И почему же?

– Здесь речь идет о другом типе несчастной природы. Специалисты подразумевают под ним известный случай, который произошел в 1546 году в Париже. Одна беременная женщина на шестом месяце родила ребенка с двумя головами, четырьмя руками и четырьмя ногами. Доктор Паре, описавший этот случай произвел вскрытие и нашел внутри только одно сердце. Из этого он сделал заключение, согласно известному выводу Аристотеля что здесь имеем дело с одним ребенком. Этот порок развития вероятнее всего, случился из-за губительных дефектов матери которая была слишком маленькой, чтобы природа могла сформировать в ней двух детей. Кроме того, матка ее была чересчур тонкой, и в результате плод оказался сжат и слился в шар, который превратился в двух связанных между собой детей.

– И эти создания, нет, это созданиеимело… четыре ноги? – спросил Атто.

– Две головы, четыре руки и четыре ноги.

Атто опустил глаза и наморщил лоб: очевидно, перед глазами у него возникла только что увиденная картина.

– Но есть примеры тетракиона, который, скажем так, был не так уж плох, – снова начала Клоридия.

– И что это значит?

– Есть случаи рождения детей-близнецов, которые имеют все части тела, но в некоторых местах срастаются кожей. Либо они имеют общую часть тела – руку или ногу, – которая по этой причине остается недоразвитой. Но, к сожалению, при родах таких детей нельзя сразу разъединять, поскольку они могут погибнуть. Нужно ждать, пока они вырастут: если доживут до взрослых лет, то могут быть прооперированы с минимальным риском, в худшем случае будут хромать.

Я не мог с полной уверенностью сказать, соответствовало ли это создание (или создания), которое мы обнаружили в домике на террасе, той картине, которую описала моя умная жена: страх перед его видом был слишком велик, чтобы мы могли рассмотреть все до мелочей. Но по меньшей мере одна деталь соответствовала – число «четыре». Оно присутствовало в слове «тетракион», – существо, которое покоится на четырех опорах, как на изображении (разумеется, стилизованном и приукрашенном) божеств на чаше Капитор.

– Как всегда, есть вещи похуже, – заметила Клоридия.

– Вещи похуже… – задумчиво повторил Атто. – Что вы имеете в виду?

Клоридия объяснила, что она имела в виду невиданные создания, такие, как monstrum triceps capite Vulpis, Draconis amp; Aquilae,которое появилось на свет на берегу Нила и, кроме одной руки, одного орлиного крыла, лошадиного хвоста, оперенных ног со ступнями в виде копыта и собачьей пасти, имело три головы. Или monstrum bifrons,родившийся у одной француженки в Генуе: у него были две стороны, как у бога Януса, – голова, руки и ноги впереди и сзади. Или monstrum biceps caudatum,появившийся 26 октября 1598 года в маленьком городке между Аугерией и Тортоной: два мальчика с двумя позвоночниками, но соединенные с правой стороны таким образом, что у них было по одной руке и по одной ноге, но посередине – огромное отвратительное мясистое образование.

– Скажите мне еще кое-что, дева Клоридия, – прервал ее Атто. – Отчего возникают такие уродства?

Тогда моя супруга рассказала: чтобы ребенок не стал уродом, необходимы пять условий: плод должен лежать на правильном месте, появляться на свет в нужное время, легко, без нарушения правил, которых должны придерживаться беременные, и иметь правильные конечности. Если одно из этих условий не выполняется, то он будет уродом, а если не выполняется ни одно, – то полным уродом. Если плод частично недоразвит, то его назовут чудовищем, если же у него недоразвиты все части – то это просто кусок мяса и называться он будет ребенком-уродцем или massa carnis.

Но главная причина – сила воображения матери. Если мать, так сказать, прививает детскому телу желаемое свойство это случается только потому, что она того хочет. Но какая женщина настолько глупа, чтобы желать ребенку нечто столь ужасное бы в результате родить чудовищ? Поэтому ответ таков: при зачатии чудовищ не возникает такого желания, просто беременна видит нечто чудовищное помимо своей воли.

– Это нормальное явление, и такое случается почти каждый день. Поскольку, когда ты видишь, что кто-то зевает, ты тоже начинаешь зевать; когда ты видишь, как вино льется из бочки, у тебя появляется желание пойти в туалет; когда ты увидишь красный платок, у тебя из носа может идти кровь. И по вполне объяснимым причинам, когда убийца появляется возле тела убитого им человека, из ран последнего начинает сильнее течь кровь.

Атто не сделал никакого комментария к сказанному Клоридией. Еще бы – смог же он объяснить похожей теорией (той самой о летающих корпускулах) появление Фуке, Марии и Людовика на «Корабле»! Почему же не объяснить силой воображения матери, которая так тесно связана с плодом ее любви, появление у ребенка подобных мутаций?

– В любом случае, – продолжила Клоридия, – родители должны сразу же крестить ребенка, потому что такие дети живут очень недолго. Разумеется, чудовище, имеющее две головы или два туловища, необходимо крестить дважды, и только один раз, если у него просто четыре руки или четыре ноги.

Необходимо определить четко выраженное тело, объяснила Клоридия, а другие части можно не брать в расчет, ибо сначала крещению подлежит та часть, которую со всей определенностью можно отнести к человеческой, а затем вторая, но с условием, что крещение только тогда считается состоявшимся, если Бог и второго наделяет душой, поскольку лишь Господь может по внешности судить о недоразвитости ребенка.

– Как видите, я не солгала вам, когда сказала, что уродства плода – это целая наука, – заметила Клоридия. – И, кроме того, чтобы женщина дала этому миру здоровое и красивое создание, ей нужно рассказывать о приятных вещах. В качестве утешения за муки во время родов и позже, пока отходит послед, ей можно рассказывать об уродах, эти истории очень повысят женщине настроение.

– Они повысят женщине настроение? – пробормотал Атто, зеленоватая бледность которого не на шутку испугала меня: я подумал, что у него снова начнется приступ тошноты.

– Ну, разумеется же, – радостно защебетала моя женушка. – Для этого прекрасно подойдут рассказы об уродливых созданиях с головами собак, коров, слонов или оленей, овец или баранов, или с козлиными ногами, или с другими частями тела, напоминающими различных животных. Или о тех, что имеют больше конечностей, чем нужно: например, две головы или четыре руки, как тетракион. А то еще можно вспомнить об уродцах, которые состоят из двух разных частей, как центавры (получеловек-полулошадь), или минотавры, (получеловек-полубык), или оноцентавры (получеловек-полуосел). Затем существует легенда о Герионе, короле Испании, тот имел три головы…

– Что? – снова перебил ее Мелани. – Король Испании с тремя головами?

– Именно, – подтвердила она, пока интерес Атто не угас, – говорят, что было три ребенка, которые родились соединенными друг с другом. Утверждают, будто они правили в большом согласии.

– Расскажи мне поподробнее об этом Герионе, дева Клоридия, – попросил Атто, вытирая платком пот со лба.

– Что тут удивительного? – сказала моя жена. – Разве на гербе Испании не изображен двуглавый орел? Это своего рода напоминание о том, что давно у Габсбургов родились близнецы описанного вида.

Я задержал дыхание. Наступил подходящий момент поведать Клоридии о том, что произошло.

Но Атто молчал. Я понял, что Мелани было стыдно и, кроме того, он не был расположен к тому, чтобы рассказывать Клоридии об этом невероятном происшествии. В любом случае, аббату, естественно, хотелось скрыть наше постыдное бегство. Я тоже не хотел нарушать молчание. Это была наша общая тайна.