Солнце шпарило немилосердно. Скарлетт О`Нейр (для друзей и родственников просто Карли) сидела на ступеньках родового поместья и смотрела вперёд, в даль бесконечного горизонта и тихо вздыхала о нелёгкой Судьбе, о трудностях, выпавших на её долю. После чудовищной автомобильной аварии, унёсшей жизнь её родителей, в которой сама Карли чудом осталась жива, Фортуна отвернулась от неё и взвалила тысячу несчастий.

Но обо всём подробней. Первым звоночком стало обещание брата любым способом найти деньги на её лечение. На закономерный вопрос: «Разве род О`Нейр беден?» брат побледнел, посинел, а под конец и вовсе позеленел и признался, что любимая новобрачная жёнушка за полгода спустила всё его наследство в игорном доме, и родительских денег (включая часть Карли) как раз хватит, чтобы покрыть долги. К моменту предоплаты операции денег молодой граф О`Нейр имел меньше, чем любой зажиточный горожанин. У самой Карли на счету немногим более двухсот пенсов.

Удача в последний раз взмахнула хвостом, позволив Карли оправится от ранений и снова встать на ноги без операции, а обязательное медицинское страхование покрыло больничные расходы на реабилитацию. За этот подарок спустя два месяца Карли представилась самая паршивая необходимость, с какой только приходилось сталкиваться: она познакомилась с господином Градманом — банкиром, ростовщиком и рэкетиром, давшим сбежавшей невестке денег в долг.

Брат, не выдержав его давления, повесился на заднем дворике родового поместья на толстых ветвях раскидистой яблони за сутки до пренеприятного знакомства Карли О`Нейр с господином Градманом. Судя по договорам, заключённым между господином Градманом и непутёвой невесткой, наследство брата и сестры покрыло лишь основную сумму долга, оставив копиться незакрытые проценты. И за те два месяца, которые Карли провела в больнице, проценты выросли, как на дрожжах, и приводили в ужас.

И вот сейчас, спустя неделю после знакомства с этим по всем понятиям опасным человеком, Карли О`Нейр сидела на ступеньках родового поместья, в котором родилась и провела чудные двадцать два года своей жизни, пока дом и остатки личной собственности, включая предметы искусства, уходили с молотка. Беззащитная сирота ничего не могла противопоставить бандиту. Карли это знала, а потому не стала сопротивляться, увидев торчащее дуло пистолета у телохранителя господина Градмана.

Украшения (кроме фамильных ценностей, спрятанных в банковской ячейке) будут проданы ближе к концу аукционной программы, брендовая одежда и обувь с сумками ушли с «дворовой» распродажи в арендованном на сутки кабинете торгового центра. До слуха долетал зычный голос ведущего, объявляющего очередной лот — оригинал полотен то ли Рембрандта, то ли Ван Гога. Любимые итальянские пуфики проданы с час назад некоему господину, имя которого Карли не удосужилась запомнить.

Тихие осторожные шаги испугали Карли и вынудили обернуться. Сначала она увидела высокие чёрные сапоги, затем фиолетовый костюм для конной прогулки и только затем опознала в незваном госте мужчину. Герцог Томас ди Мюррей, наследник побочной королевской ветви, спускался с вершины лестницы к ней. Он был в курсе произошедшего с родом О`Нейр, покуда вёл некоторые рабочие дела с его главой, но материально помочь оставшейся круглой сиротой девчонке не мог, боясь навлечь неприятности на свой дом, которых и так выше крыши.

— Ваша Светлость, — Карли встала, приветствуя важного гостя, и поклонилась лёгким кивком. — Чем могу быть полезна вам?

Действительно, чем? Если и были какие-то ценные бумаги и договора, то герцог самолично конфисковал их, как только общественности стало известно о трагичной гибели главы рода и его супруги. Что не взял он, то растащили многочисленные дальние родственники, вдруг воспылавшие горячей любовью к преждевременно покинувшим этот мир и слетевшимся на их похороны, как мухи. Только четвероюродный дядя Карли, маркиз эл Бреннан, из жалости оплатил дешёвые похороны скончавшимся и самоубийце. Невестка бежала из страны, не дожидаясь кончины мужа.

— Миледи, — стальной голос герцога умел быть нежным, когда надо, — позвольте предложить вам своё покровительство.

Карли шокировано выдохнула, но не отступила ни на шаг. К этому моменту герцог спустился на ту же ступеньку, на которой стояла она, и всё равно он возвышался над ней на полголовы. Герцог невероятно молод для своих достижений, он блистал талантами на всех светских вечерах и был более приближён к королю, чем оба принца, но в «младенческие» двадцать шесть лет успел заработать репутацию самого ужасного мужа, каких только свет видывал: за четыре года брачных отношений он похоронил шесть жён.

Каждая смерть выглядела либо чудовищной случайностью, либо омерзительнейшим из преступлений, к которому сам герцог ди Мюррей не имел никакого отношения. Первая супруга, герцогиня Тереза, в автомобиле улетела в кювет, не справившись с управлением на льду. Вторая, герцогиня Амалия, скончалась от передозировки алкоголем, забыв об от рождения слабой печени во время переживаний о кончине любимого киноактёра, которого любила до беспамятства.

Третья, герцогиня Виолетта, поскользнулась на влажном полу в аэропорту и выколола себе глаз, нечаянно упав на остриё зонтовой иглы одного из провожающих. Четвёртая, герцогиня Катарина, до безумия любила прыгать с парашютом и однажды он не раскрылся. Куски её тела собирали по облитым кровью ветвям деревьев в радиусе четырнадцати метров. Невеста, кандидатка на роль пятой жены леди Антуаннета, упала на полотне дребезжащего эскалатора в элитном торговом центре. Застрявшую в прорези между полотном и железным основанием ногу вытащили уже после того, как она истекла кровью и умерла.

Пятая, герцогиня Далинея, умерла просто и без предисловий. Застреленная любовником, которому обещала несметные богатства и не выполнила своего обещания, герцогиня Далинея ди Мюррей была найдена утопленницей и медицинская экспертиза подтвердила, что хранящийся в её чреве плод зачат не мужем, но альфонсом. Достопочтенные СМИ разнесли громкую новость по стране, и к вечеру каждый горожанин и сельский житель знал, что герцог Томас ди Мюррей возможно бесплоден.

Шестая (и последняя на сегодняшний день), герцогиня Мариетта, скончалась тихо и безропотно. Её тело нашли только на четвёртые сутки после смерти, когда в дом пришла домработница. Пол личной спальни герцогини был усыпан пустыми баночками и упаковками от анальгетиков и антидепрессантов. По заверениям патологоанатома в результате продолжительной экспертизы герцогиня Мариетта ди Мюррей четыре месяца выпивала двойную дозу по сравнению с рекомендованной без причин на то и мешала медикаменты со снотворным.

Причастность герцога Томаса ди Мюррея, на тот момент находившегося за границей по делам бизнеса, подтверждена не была.

А сегодня он предлагает Карли покровительство.

Устремив взгляд в синие-синие, как глубины океана, глаза герцога, Карли удержалась от того, чтобы сглотнуть. Кажется, он был настроен серьёзно и решительно, и это пугало. Выжив после аварии «всмятку», последнее что бы ей хотелось — попасть под раздачу смертельно проклятого герцога. С другой стороны, двести шестнадцать пенсов хватит всего на пять буханок свежего хлеба. Этого недостаточно для проживания, пока Карли не найдёт работу. Да и где жить? Дом-то уже продан!

— Миледи… Миледи су О'Нейр. Вам требуется время на обдумывание ответа? Можете дать ответ сейчас, завтра или через год.

Томас ди Мюррей очарователен в своей непревзойдённой манере светской беседы. Бархатные нотки его голоса успокаивали, мягко вынуждали безотчётно верить своему господину и слепо идти за ним на край света. Всё в нём прекрасно: и внешность, и воспитание, и образование. Второй по рангу титул после короля (первый — принц) и элитная фамильная приставка «ди» кружили голову. Разве можно отказать такому мужчине, пускай и вдовому аж шесть раз?