– Вон тот. Рыжий, – сказал он, ткнув пальцем в мою сторону.

– Эй, пехотинец, сюда! – скомандовал Меандр.

Я медленно приблизился, стараясь скрыть посох полой плаща и выровнять походку так, чтобы моя хромота не бросилась Безумцу в глаза. Поклонившись ему, я пробормотал:

– Ваш покорный слуга, сир.

– Так это ты сказал лейтенанту, что Рунсибел мог пойти на хитрость и приготовить для нас ловушку?

Я скромно потупился.

– Я... вроде что-то такое ему говорил, да, ваше величество.

– Ну и богатое же у тебя воображение, парень!

– Я... просто не мог допустить, чтобы вы угодили в тенёта, сир. И решил... на всякий случай предупредить старшего по званию... о такой возможности. Но ведь я ничего не знаю наверняка, ваше величество. Это всё только догадки... Я могу быть не прав, и тогда...

– А с другими ты, часом, не поделился своими догадками? Потому что, видишь ли, моё войско пребывает в беспокойстве, и я желаю знать, что или кто тому причиной. Уж не ты ли?

– Некоторым... Некоторым воинам я и правда о своих подозрениях рассказал. Знаю, что слишком много на себя взял, ваше величество. Виноват. И смиренно прошу меня...

– Я готов выслушивать любые соображения, – прервал меня Меандр. – А ты мне нравишься. Забавный парень и вдобавок неглупый. Но прежде я тебя вроде не замечал среди своих солдат. Как твоё имя?

И я произнёс первое, что пришло мне на ум:

– Тэсит, сир.

– Тэсит?! Тэсит Одноглазый? Мне не раз доводилось о тебе слыхать, но отчего же у тебя оба глаза на месте?

– Это вы о моём брате наслышаны, сир. Не обо мне.

– О твоём брате? Как же получилось, что два брата носят одно имя? – с вежливым интересом осведомился король.

Но у меня от страха буквально мозги заклинило. И я не придумал ничего умней, кроме как брякнуть:

– Видите ли, ваше величество, наши родители были так бедны... так бедны...

– Что не могли себе позволить дать сыновьям разные имена? – хмыкнул Меандр.

Мне нечего было на это сказать, и я ещё ниже опустил голову.

Меандр беззлобно рассмеялся. Он таким дружелюбным тоном со мной говорил, что я вновь приободрился и почти поверил, что мне удастся избежать смерти от его руки.

– Итак, Тэсит Двуглазый, твоё воображение дало мне повод для серьёзных раздумий. Следует ли мне вести войско в атаку, рискуя попасть в западню и тем выказать себя идиотом... или лучше уйти отсюда, отступить, оказавшись в дураках, если никакой западни не было и в помине? Что ты сделал бы на моём месте, Тэсит?

Собравшись с духом, я поднял на него глаза. Меандр выглядел усталым и каким-то опустошённым. Казалось, он живёт и движется лишь по инерции.

– Если б я двинулся в атаку, сир, и попал в ловушку, то сделался бы посмешищем. Это в том случае, коли удалось бы выжить. Но, отступив... без всякой причины, напрасно поверив, что Рунсибел приготовил для меня ловушку... я не чувствовал бы себя одураченным, потому что некому было бы мне сказать, что ловушки-то на самом деле не было. Ведь никто... Никто не может похвастаться, что всё на свете знает. А потому, на мой вкус, лучше остаться в неведении о том, что на уме у Рунсибела, и сохранить свои жизни, чем помереть, прежде наверняка узнав о засаде и о хитрости короля Истерийского. – Я поклонился Меандру, закончив свою речь, и с трепетом стал ждать, что он ответит.

– Но ведь обидно, если всё это лишь ловкий трюк Рунсибела, убираться отсюда восвояси, оставив на свободе такого ценного пленника, отпустив его, можно сказать, невредимым.

– Не таким уж и невредимым, сир, – негромко возразил я. – Он до самой смерти будет помнить, каким унижениям себя подверг, чтобы не угодить в плен и сохранить свою жизнь.

Меандру эта идея пришлась по душе. Он поднял палец кверху и назидательно изрёк:

– Ты прав, это воистину ужасное испытание. Тяжкое наказание для любого... в особенности же для монарха. Помнить о своём унижении. Ни на минуту о нём не забывать...

Тишину, которая после этих слов Меандра объяла войско, нарушал лишь звук лиры, доносившийся со стены форта, и слегка охрипший голос короля Рунсибела. Правитель Истерии продолжал исполнять непристойные куплеты.

– Капитан, – произнёс наконец Меандр. – Бывает, что игра не стоит свеч. Мы не станем бросать кости в расчёте на удачу. А отступим от Терракоты.

Я просто ушам своим не верил. Представьте себе, у меня аж ноги подкосились и я всей тяжестью тела налёг на посох, чтобы не свалиться наземь. Сработало! Мой план осуществился полностью! Шлюхин сын знал своё дело! Всё, что мне теперь оставалось, так это, немного промаршировав с войском Меандра назад по Королевской дороге, дождаться удобного момента и ускользнуть в лес, а после, когда скитальцев и след простынет, вернуться в форт.

Но ещё лучше остаться ненадолго в войске и прикончить Меандра. Я не сомневался, что мне удастся незаметно к нему подкрасться, когда он останется один, без свиты. Если только отметины на его щеке в самом деле оставлены ногтями моей матери. Тогда это было бы всего лишь данью справедливости. Но как об этом узнать наверняка?..

– Невпопад!

– О, будь всё проклято! – прошептал я, услышав этот ненавистный голос и понимая, что пропал, погиб, что теперь уж меня ничто на свете не спасёт.

Услыхав своё имя, я машинально начал было оборачиваться, но вовремя спохватился и застыл в неподвижности, глядя прямо перед собой. Мне ни в коем случае нельзя было реагировать на этот окрик. Иначе даже та призрачная надежда на спасение, которая ещё теплилась у меня в сердце, растаяла б без следа.

Он стремительно приблизился ко мне – такой же высоченный, жирный и громогласный, каким предстал передо мной в нашу первую встречу, когда вознамерился рассечь меня надвое своим мечом.

– Откуда ты взялся? Что он тут забыл? – И он переключил внимание с меня на короля-скитальца: – Что он вам наговорил?

– Как-как вы его назвали, сэр Кореолис? – с любопытством спросил Меандр.

– Невпопад! Это тот самый растреклятый оруженосец, которого я велел нескольким из ваших людей отыскать и прикончить. Уверен был, что этот ублюдок попытается сбежать, в лес подастся. – Он окинул меня презрительным взглядом: – Ну что? Далеко ноги удалось унести, трус несчастный? Быстро они тебя изловили? Отвечай!

Стараясь говорить как можно уверенней, чтобы, не приведи бог, дрожь в голосе меня не выдала, я пожал плечами и произнёс:

– Прошу прощения, сэр... разве мы с вами знакомы?

– Разве мы... – Он так выпучил на меня глаза, что ещё немного, и они вывалились бы из орбит. – Проклятье! Ах ты мерзкий урод! Надо было попросту тебя придушить во сне! Так нет же, руки марать о тебя, поганца, не хотелось. Ну и идиотом же я был! И вы тоже, Меандр, если согласились слушать его басни. Он такого может наплести...

– Соблаговолите обращаться ко мне как подобает, сэр рыцарь, – ледяным тоном отозвался Меандр. – И впредь не извольте забывать, что говорите с королём.

Кореолис тотчас же исправил свою оплошность: низко поклонился Безумцу и забормотал:

– Примите мои извинения, ваше величество. Но гнев просто-таки затмил мой разум. Гнев, в который вверг меня вот этот гнусный ублюдок! – И он ткнул в меня дрожащим пальцем.

– Вы говорите о солдате по имени Тэсит?

– Тэсит! – фыркнул Кореолис. – Тэсит лежит мёртвый в пещере у истерийской границы, лучники Рунсибела изрешетили его стрелами, словно мишень. Я вот об этой твари вам толкую, о Невпопаде из Ниоткуда, который верой и правдой служит королю Рунсибелу и положил глаз на его дочь, принцессу Энтипи!

– Это правда? – дружелюбно спросил меня король.

– Сир, – с деланным смирением отвечал я, покосившись на Кореолиса с некоторой опаской, словно тот был буйнопомешанным, чьего гнева любому следовало страшиться, – если то, что добрый сэр рыцарь изволил сообщить о моём брате, – правда, то я... я просто слов не нахожу... Это для меня такое горе, такая невосполнимая потеря... Мы с братом очень друг друга любим... любили. Мне потребуется время, чтобы пережить эту утрату. Но насчёт остального... Сэр рыцарь, похоже, с кем-то меня спутал. Или же он просто не в своём уме.