Ценой потери двадцати процентов населения – примерно тысяч сорок-пятьдесят человек - к концу первого месяца лета удалось кое-как стабилизировать ситуацию. Юг графства был полностью разорен, через Барьер все так же порой проникали прущие с юга твари, не давая полностью расслабиться. Западная и северная границы постоянно подвергались нападениям, так что пришлось оттуда переселять людей на восток, благо свободной земли там было более чем достаточно.

Такие переселения естественно вызывали у живущих в менее пострадавших от напасти районах активное недовольство. Между старожилами и пришлыми постоянно возникали конфликты, порой переходящие в настоящие побоища – обратная сторона раздачи оружия, - усмирять которые приходилось с помощью армии.

Еще в относительном порядке оказался находящийся на другом берегу Лайи город Коркост. Горожане мобилизовали все возможные плавучие средства, до которых смогли дотянутся и перекрыли реку, без разбора топя и пуская на дно всех, кто пытался перебраться с «зачумленного» берега на здоровый. Сложно оценивать такую тактику с моральной точки зрения, однако с практической – результат был сто процентов положительный. Во всяком случае в город зараза не попала. Пока не попала.

В итоге все зависло в неустойчивом равновесии, когда непосредственная гибель графству вот прямо завтра уже не грозит, но и существовать в подобном режиме долго тоже невозможно. Хотя бы потому что встала вся торговля, поступление в казну от экспорта алкоголя, книг, стекла и прочих высокомаржинальных товаров графства мгновенно обнулились. Так же перестала завозиться от гномов сера, нужная для изготовления пороха – благо ее был какой-никакой запас – и сталь. В самом графстве богатых железных жил не было, а на переработку бедной болотной руды уходило слишком много ресурсов. А еще нужно было учесть соль, морскую рыбу, ткани, лошадей и еще много других товаров, которые сюда завозились из других мест. Понятное дело, бунт солдаты поднимать не стали бы даже если бы им совсем перестали платить, - дураков рушить едва-едва поймавшую баланс систему не было – однако в данной ситуации начали потихоньку расти и внутренние цены на самые необходимые продукты. Хрупкая, ориентированная на внешние рынки, экономика графства грозила в любой момент развалиться окончательно.

- Я знаю, что это! - В малую обеденную залу, где завтракал граф со своими приближенными, совершенно бесцеремонно ввалился мастер Вирмос с огромным, даже на вид выглядящим угрожающе, талмудом подмышкой. Охрана только проводила мага грустными взглядами – становиться на пути у славящегося скверным характером боевика дураков не нашлось, а значит им после смены караула придется выгребать от сержанта за нарушение правил допуска к монаршему телу. Но тут уж лучше выслушать лекцию от командира, чем поймать какое-нибудь не смертельное, но крайне обидное и неприятное проклятье, до которых Вирмос был большой охотник. – Это «Серая чума»!

Маг с громким хлопком уронил свой фолиант на стол и, раскрыв его в заранее заложенном месте, ткнул пальцем в текст.

- Это же легенда, - Ариен оторвался от своей яичницы и сомнением посмотрел на коллегу. Некая показательная эксцентричность боевого мага уже давно была принята всеми как неизбежное зло и на нее практически перестали обращать внимание. – Нет ни единого реального подтверждения того, что она существовала в реальности.

- Тут вынужден согласиться, - кивнул Вирмос. – Однако я исследовал четыре источника, которые более-менее претендуют относительную историческую достоверность, и все они описывают события крайне похожие на то, что происходит у нас.

- Что там было… - Источая весь возможный скепсис мира попытался извлечь из недр памяти давно прочитанные строки огневик, - «мор и глад обрушился на их земли, мертвые восстали чтобы наказать живых, земля разверзлась и исторгнула из себя легионы чудищ, несущих смерть и разрушение». А вообще похоже. Но, справедливости ради, стоит сказать, что подобные описания в летописях можно встретить не редко. И почти всегда они являются литературным преувеличением.

- Может и мне кто-то объяснит, о чем идет речь, - подал осторожный голос Серов. Он конечно граф и вот это вот все, но встревать в научный диспут между двумя магами все равно остерегался.

- Есть легенда времен второй эльфийской войны, о том, что наша победа - это не только и не столько заслуга людей. Выдавливание ушастых на самый запад континента, я имею ввиду, сколько насланная на них кара Богов. Не помню, как это описывалось… Что-то типа: «увидели боги что живущие веками эльфы недостойны и низвергли им на голову кару в виде «Серой чумы». Ну а дальше все как я и говорил: болезни, мертвецы и монстры.

- Ну версия ничем не хуже других, - разочарованно пожал плечами Серов. – Какая от этого знания практическая польза? Чума-не чума, нам, боюсь, это вряд ли может как-то помочь.

- Вообще-то практическая польза есть… - Вкрадчиво произнес Вирмос и хитро улыбнулся.

- Рассказывай, - приказал граф не терпящим возражений голосом. Он своих магов знал, как никто другой, и то, что они вот в таком стиле способны отстраненно рассуждать очень долго, не сомневался ни секунды.

- Для того и пришел, - усмехнулся мастер Вирмос. – В одной из найденных мною легенд, которая достаточно опосредованно, можно сказать краем задевает последствия Серой чумы для эльфийского народа, упоминается, то как им удалось избежать полного уничтожения и остановить напасть. Поскольку всем чаще всего интересно читать про битвы, сражения, кровь и все остальное в подобном ключе, обычно этот текст и вовсе не упоминается в связи с эпидемией, как мы сейчас понимаем магического характера.

- Ближе к телу! – Александру надоело выслушивать пространные рассуждения, и он попытался поторопить мага, но не тут-то было.

- Максимально близко, насколько могу, - пожал плечами Вирмос и продолжил. – Собственно в тексте рассказывается о группе эльфов, которые сумели проникнуть на земли, что к тому времени уже занимали люди. Там им удалось уничтожить нечто являющееся «якорем», «корнем» и «источником» бедствия. В тексте три раза упоминается этот предмет и используются именно такие слова: «якорь», «корень» и «источник».

- Насколько точна трактовка? – Переспросил Ариен.

- Обижаете, молодой человек, - Вирмос порой не отказывал себе в удовольствии упрекнуть огневика его невеликими по магическим меркам годами. Впрочем, тут нечего стесняться, мастер Вирмос действительно был очень опытным и знающим магом. – У меня подлинник на эльфийском изначальном. Более поздний список, конечно, но не перевод на имперский.

- Вы свободно читаете на изначальном эльфийском? – Удивился Ариен. Нельзя сказать, что современный эльфийский был каким-то сложным или секретным языком, многие маги вполне могли более-менее читать тексты ушастых и даже говорить на нем. Вот только это касалось современного языка, который за прошедшие две тысячи лет со времени появления на континенте людей изрядно изменился, вобрав в себя на мало слов из имперского. С другой стороны, нельзя не признать, что и обратный процесс тоже шел во всю.

- Виновен, - улыбнулся маг и шутливо поклонился.

- Подробности? – Не принял шутливого тона мага Серов. Ему вообще последнее время было сильно не до шуток.

- С подробностями сложно, - боевой маг наконец принял серьезный вид, присел за стол и принялся перелистывать страницы книги. – Все же эти события излагаются скорее в виде легенды, чем в качестве подтвержденной истории. Поэтому совсем безоговорочно им доверять было бы… Недальновидно.

- Но опять же, судя по всему, ты что-то накопал, - предположил граф.

- Именно так, ваше сиятельство, - кивнул маг. – В другой книге в связи с окончанием эпидемии аналогично упоминается слово «источник». Вот только в качестве синонима ему там используется словосочетание «первый эльф». То есть вероятно, этот источник живой – не предмет или артефакт.