— Ум-м-мгу!!! — протестующе начала набивать рот только усевшаяся за стол принцесса.

— Давай быстрее, блондинка! — торжествующе пихнула ее в спину Ванесса.

Креол задумчиво прищурился. Он уже не первый раз замечал, что его ученица как-то очень уж неприязненно относится к светловолосым… Но задумываться было некогда — маг широким шагом двинулся переодеваться.

Спустя какой-то час прямо посреди дороги, совсем рядом с крепостными стенами огромного города из ниоткуда возникли три человека — мужчина и две женщины.

Впереди каменной громадой высилась Владека.

Иххарий. Столица Серой Земли.

Крупнейший город на всем Рари — более полутора миллионов жителей. Он уютно расположился на берегу залива Бурь, вопреки названию — тишайшей уютной бухты, идеально приспособленной для мореплавания и стоянки судов. Именно здесь строятся и спускаются на воду знаменитые альдареи серых — корпуса из тикового дерева, шпангоуты пропитаны смесью рыбьего жира и извести.

В отличие от корветов и фрегатов Геремиады и государств Нумирадиса, суда серых не избалованы парусами — их всего два, по штуке на каждую мачту. Очень длинные, четырехугольные, неправильной формы, тяжелые, громоздкие и предельно неудобные в управлении. Ходить на таких судах было бы адской мукой… если бы не колдовство. Капитан каждой альдареи — непременно колдун, способный как минимум вызвать ветер нужной силы и направления. Каждый двенадцатый колдун Серой Земли служит на флоте. Большего не требуется — судно под названием «альдарея» способно поднять на борт до восьмисот человек.

Полвека назад серые, возгордившись своими успехами на море, даже надумали завоевать эйстов. Но чешуйчатые рыболюди, закаленные в баталиях с дэвкаци, очень быстро доказали серым, что против эскадронов боевых альфардов и гигантских океанических червей их альдареи смотрятся слабовато. Драккары дэвкаци посолиднее будут. А жаберные чародеи эйстов, практически бесполезные на суше, отлично проявили себя в морских боях — серые, вынужденные играть на чужом поле, волей-неволей отступили.

Точнее — бежали с позором, разгромленные подчистую.

В самом центре Иххария возвышается Промонцери Царука, что означает «Цитадель Власти». Уникальный дворец — второго такого нет на всем Рари. Более трехсот метров в высоту, почти кубической формы, построен из желто-коричневого кирпича, но каркас металлический. В этом здании каждый камешек пропитан магией — здесь жили и колдовали многие поколения серых повелителей. Именно отсюда они правят своим гигантским островом (или крошечным материком).

Правда, сейчас Промонцери Царука осиротел — все члены Совета Двенадцати отбыли из Иххария. До недавнего времени тут еще оставался Яджун Испепелитель, но и он на днях отправился на север, в Ледяной Замок. И теперь скупо освещенные коридоры пусты и безжизненны — лишь тени шепчутся по углам, лишь мелкая нечисть настороженно выглядывает из-за занавесей…

Сейчас по одному из таких коридоров неторопливо шествуют две фигуры — мужская и женская. Мужчина — несомненно серый колдун. Толстый, розовощекий, добродушно улыбающийся… но проскальзывает иногда в его глазах что-то жесткое… Судя по голубому плащу — всего лишь третий уровень…

А вот женщина смотрелась здесь очень странно. Красноватый оттенок кожи указывает на рождение за океаном, в одном из султанатов Закатона. Одета, правда, на серый манер, но подвеска с «кошачьим глазом» явственно указывает на дипломатический статус. Да не какой-нибудь там, а самый настоящий полномочный посол, облеченный властью говорить от имени своего султана… а точнее, султанши. Потому что Химмаль а’Птикба представляет здесь Геремиаду — единственное государство Закатона, которым правит женщина.

Впрочем, у этих геремиадцев все не по-людски.

— Луруа Химмаль, я очень надеюсь, что ваша государыня сочтет мое предложение приемлемым для себя, — мило улыбнулся толстяк. — Поверьте, я руководствуюсь только самыми благими намерениями…

— Решать это будет она, повелитель Клевентин, — не менее мило улыбнулась посол. — Но мне кажется, ей придутся по душе ваши… предложения. Мы рады видеть среди серых разумного человека, с которым можно иметь дело…

— О, я такой не единственный… Когда луруа увидит моего наставника, она поймет, почему я так верю в успех нашего дела…

— Да-да, разумеется. Но все-таки, куда мы идем? Не доверяй я вам так, повелитель Клевентин, решила бы, что вы замыслили…

— Что вы, что вы, луруа Химмаль! — притворно ужаснулся колдун. — Причинить вред женщине с такими прекрасными глазами?! Ох!

Посол, отнюдь не отличавшаяся привлекательностью, шутливо погрозила Клевентину Придурковатому пальцем. Однако, судя по выражению лица, комплимент все же не оставил ее равнодушной.

Клевентин Придурковатый — единственный колдун, уже много лет активно работающий с Геремиадой. И за эти годы Химмаль а’Птикба успела понять, что он далеко не так прост, как кажется на первый взгляд. Да, когда она встретилась с этим добродушным толстяком в первый раз, то приняла его за безобидного дурачка — обожает роскошь и предметы искусства, завзятый гурман, наивен, глуповат. Примерно такое досье и было составлено… тогда.

Но чем ближе она узнавала Клевентина, тем больше понимала, что этот образ — всего лишь искусная маска. А под ней скрывается циничный расчетливый интриган с холодным жестоким умом. К тому же, как она постепенно начинала догадываться, Клевентин работал далеко не только с ней — создавалось впечатление, что у этого пузана существует целая сеть шпионов и осведомителей по всему миру. Его личная сеть — никто из прочих колдунов, похоже, даже не подозревает о том, что он вытворяет у них под носом.

По стенам и потолку то и дело проползали цитоплазмоиды. Жуткие твари, выращенные Муроком Вивисектором специально для патрулирования коридоров Промонцери Царука. Похожи на ожившие комья слизи, из которых выглядывает один-единственный восьмизрачковый глаз — точнее, не глаз, а многофункциональный орган чувств, служащий также для слуха и обоняния. Эти твари принимают любую форму, в обычном состоянии — совершенно плоские. Незнакомо пахнущее существо будет убито почти мгновенно — цитоплазмоиды бросаются на нарушителей, обволакивают их и растворяют.

— Вы слышали о взятии Симбаларя, луруа Химмаль? — спросил Клевентин, отмахиваясь от очередного монстра.

— Об этом слышали все. А что? Вы имеете что-то добавить к тому, что мне известно?

— О, пустяк. Полагаю, вам известно о Алларе Тахебель?

— Дом Оперы? — перевела с ларийского на серый Химмаль. — Ну кто же на Рари не знает о… полагаю, он разрушен?

— Увы, прочие мои сородичи не так утонченны, как я… — с притворной печалью вздохнул колдун. — По последним донесениям, прекрасное диво было разрушено до основания, до самого фундамента… Зато всех оперных певцов я освободил — их доставили сюда, для отправки в Лэнг, но я сумел выкупить их и переправил на свою виллу у Темных Гор… Но представляете, что оказалось?

— Что? — с интересом спросила посол.

— Оказалось, что все они КАСТРИРОВАНЫ! — всплеснул руками Клевентин. — Вы представляете, луруа Химмаль?! Ларийцы, которых я считал таким гуманным народом, кастрируют своих мальчиков-певцов, чтобы их голоса не ломались, оставаясь тонкими и благозвучными! Как вам?

— А-а-а, теперь я понимаю, почему их Дом Оперы так прославился… — удовлетворенно улыбнулась Химмаль. — Но все же — о чем вы хотите со мной поговорить, повелитель Клевентин?

— Ах, луруа, это все так грустно… — покачал головой колдун. Однако в его глазах посол заметила хитринку. — Полагаю, вы в курсе проблем моей бедной родины?

— Проблем? Мне казалось, у вас все обстоит превосходно? Вы захватили Ларию… между прочим, владыка Бестельглосуд получил ноту Геремиады, переданную мной?

— Полагаю, она была ему отправлена, — равнодушно пожал плечами Клевентин. — Почти все государства Рари высказали свое возмущение действиями нашего правительства. Но вмешиваться никто не собирается — это верно?