Она не останется здесь.

Не останется рядом с рычащими монстрами, один из которых больше похож на ящера-динозавра, чем на человека.

"И именно он был в черной одежде", — Ева вновь взглянула в сторону шкафа, сопоставляя то, что было одето на том монстре и то, что видела здесь в комнате.

Это он велел приволочь ее сюда.

"Зачем?" — Ева до боли закусила нижнюю губу, одергивая себя.

Сейчас она поверит, что ее из всех остальных заключенных увели, чтобы отпустить. А потом замешкается и не ударит, когда появится возможность.

"Похитителей не жалеть", — Ева тяжело дышала, но старалась себя успокоить. Медленный вдох, еще медленнее — выдох. Даже если кажется, что вот-вот задохнешься. Даже если требуется вся концентрация, чтобы не сбиться и не втянуть воздух с жадностью спасенного утопленника.

За тяжелыми стальными дверями не было слышно ни звука.

После большого города да и старенькой панельки, такая тишина внушала не меньше переживаний, чем сам факт похищения какими-то монстрами.

Тишина.

Настолько густая, вязкая и обволакивающая, что казалось она заполняет тебя изнутри вместо кислорода.

Слышны ли собственное дыхание и биение сердца.

"Так уснуть можно", — Ева прикрыла глаза и почувствовала, с каким бы удовольствием провалилась бы сейчас в глубокий сон. Тем более совсем рядом стояла такая манящая кровать.

Первый адреналиновый всплеск закончился, и теперь девушка ощущала все последствия. Взрыв гормона, который заставил все тело работать на максимальных возможностях, а теперь — выжженная пустыня из слабости и сонливости, на грани безразличия.

"Или недостаток кислорода", — Ева не знала, что думать. Если это все-таки инопланетяне, все-таки космический корабль, то откуда ей знать, что местная атмосфера соответствует человеческим потребностям?

"Ты гребанная трусиха", — Ева крепче обхватила кусок стекла, — "Просто соберись, тряпка".

"Просто соберись, просто соберись, просто…"

Двери в комнату начали медленно разъезжаться, Ева задержала дыхание и приготовилась.

Что именно произошло в тот момент, когда раскрылась дверь, генерал Идел Ко Р’Хан не успел понять.

Разговор с исследовательским блоком несколько задержался, что не могло не подействовать на нервы мужчины. Конечно! Когда все мысли уже устремились к предстоящему развлечению, а тебя тормозят скучными и пустыми беседами.

Если бы он мог, Идел Ко Р'Хан свернул шею каждому, кто отвлекал его от его миниатюрной пленницы. Во-первых, генерал давно собирался подобрать себе новую наложницу. Последняя миссия закончилась больше месяца назад, и нового назначения Идел Ко Р'Хан ждал как своего первенца когда-то. Конечно, эта хилая особь не сможет стать официальной любовницей — к чему генералу позорить себя гибелью своей подстилки? На эту роль стоит выбирать самых сильных. Но для разовой забавы девушка подходила. Она идеально соответствовала предпочтениям Р'Хана: субтильная, напоминающая тростинку.

"Такие всегда громко кричат", — мужчина улыбнулся, представляя, как будет кричать его новая игрушка. С какой легкостью он будет рвать ее тело, с каким удовольствием будет ощущать горячую кровь на своей коже. Идел мысленно делал ставку — как надолго хватит этой малышки. Выдержит ли она лишь одно возлияние? Или окажется чуть крепче, чем кажется, и порадует своего господина еще немного?

С подчиненными Идел попрощался грубо. Для них это не было чем-то необычным, тем более те, кто знали своего генерала чуть лучше, понимали его жажду.

По коридорам крейсера Идел вышагивал нарочито спокойно, он никогда не был тем, кто куда-то спешит. Спешка — для неуважающих себя юнцов, готовых выслуживаться перед старшими по званиям, лишь бы заслужить свое место. Идел презирал эту суету, хотя ему и нравилось смотреть, как перед ним каждый старался угодничать. Но опускаться до уровня бортовой обслуги? Нет. Ни за что. Какие бы мысли ни крутились в голове генерала, как бы ни было сильно его желание скорее оказаться в своей каюте и, наконец, сбросить накопившиеся напряжение, Идел не собирался терять своего достоинства.

Он был расслаблен. И ждал награды за свое долгое терпение.

Поэтому когда двери его каюты раскрылись, а между пластинами черной генеральской формы под ребра проскользнул осколок стекла, толстого, но хрупкого, Идел Ко Р'Хан не понял происходящего.

Не понял он и тогда, когда тонкая девичья фигурка мелькнула мимо него, юрким зверьком выскакивая из каюты.

Идел Ко Р'Хан не мог понять, как пропустил удар.

Как какая-то слабачка посмела нанести ему ранение.

— Стоять! — скомандовал он, совершенно бесполезно, ведь сбегающая особь не знала их языка. Девушка неслась по коридору, постоянно оглядываясь на раненого генерала. И не представляя, что он сделает с ней, когда догонит.

"Если кто-то узнает…", — Идел Ко Р'Хан оскалился, обнажив длинные клыки.

***

Ева никогда не бегала.

Ее максимум всегда выглядел, как небольшое ускорение буквально на несколько метров. Нет, конечно, когда она была ребенком, она наверняка носилась словно угорелая, как все другие дети. Но в какой-то момент все изменилось. Мать никогда не любила всей этой суеты, и требовала, чтобы дочь "вела себя прилично". Удобные кеды или ботинки сменились обувью с каблуком. Родительница, будучи рядом, обязательно брала Еву за руку и одергивала, когда та начинала слишком торопиться. Потом добавились приступы астмы, одышка стала настолько постоянным и привычным спутником, что со временем девушка и сама больше не хотела проверять, как быстро ей станет плохо или сколько вдохов лекарства потребуется, чтобы купировать очередной приступ.

Тем не менее сейчас Ева бежала.

Бежала быстро, как только могла. Как только позволяли ее почти отсутствующие мышцы. Ноги гудели. Девушке казалось, что в каждую из них залили по несколько литров раскаленного свинца, настолько тяжело давался каждый шаг. И все равно — она бежала. С ужасом оглядываясь назад, на монстра, которого только что ранила. Бежала, и не могла не думать о звуке, с которым стекло прорезало тонкое черное облачение инопланетянина и с каким хрустом ее оружие входило в плоть того существа. Был ли это хруст от того, что кожа чудовища оказалась куда плотнее человеческой, или оттого, что осколок стола крошился, столкнувшись с препятствием — Ева не знала. Не хотела знать. Но не думать об этом не получалось.

Бежать приходилось куда глаза глядят, никаких ориентиров Ева не видела. Да и бег этот больше напоминал тот страшный сон, когда тебе непременно нужно как можно скорее сдвинуться с места, ты изо всех сил стараешься это сделать, но все тщетно, и ты остаешься все в той же точке. Возможно, Ева бы порадовалась тому, что за ней нет погони, что не включились никакие тревожные сигналы, заставляющие каждого присутствующего на корабле включиться в облаву. Но радоваться не получалось. Девушка не испытывала никаких положительных эмоций. Все та же выжженная пустыня.

Повороты, повороты…

Ни единой надежды, что ее не смогут найти — на полу оставался легкий кровавый след, порез на пятке давал о себе знать. Да, крови почти не было, но даже эти смазанные крохи не составляло труда разглядеть на светло-сером полу. Настолько светлом, что казалось, будто монстры, обитающие на этом корабле, заметят и отпечатки босых ног.

"Спрятаться?" — Ева не знала, сколько она преодолела, но чувствовала, что недостаточно. Сердце все еще колотилось словно бешеное, легкие работали непонятно каким чудом. На своем пути девушка не встречала ничего, где можно было бы спрятаться. Никаких ниш, выемок, ничего. Только голые коридоры и редкие двери, ведущие или в новые коридоры или в другие комнаты — тут оставалось только гадать, ведь они все были заперты. Во всяком случае те, которые Ева пыталась открыть. Рядом с некоторыми дверьми находились небольшие плоские экраны, по которым было совершенно бесполезно стучать, но других идей у девушки все равно не находилось. Ключей нет, паролей она не знает и знать не может. Что остается делать? Только ломиться и верить в то, что однажды повезет.