Услышавшая незнакомую речь Уолда смутилась, но лишь на мгновение. Эллару же этот разговор начал утомлять, и она решила наконец-то расставить все точки над “и”.

— Допустим, твоё предложение меня заинтересовало. Я даже могу допустить, что ты его сделала от чистого сердца, а не потому что тебя отправили за мной шпионить. Единственное, во что я не могу поверить, так это в то, что ты готова пойти на такой риск, не ища никакой выгоды для себя. Чего ты хочешь за свою помощь?

— Ни чего, а кого. Я хочу его, — ответила Уолда, кивком указывая на Дилана.

Эллара недобро прищурилась, и начала незаметно плести заклинание.

— Прежде чем соваться в Крейнвуд, мне необходимо полностью восстановить свои силы. Я не питалась уже…

Не договорив фразу до конца, Уолда вдруг сделала сальто, отпрыгнув назад на десять метров. На том месте, где ещё секунду назад стояла вампирша, образовалось узкое светящееся кольцо, в котором Эллара собиралась запереть ненадёжную союзницу. Ловко приземлившись на обе ноги, вампирша оскалилась, обнажив клыки, и бросилась на Эллару. Храмовница резко вскинула руку, и в Уолду полетело несколько небольших светящихся стрел. Якобы голодающая вампирша сумела от них увернуться, подскочила к Элларе, но напоролось на меч, лезвие которого наполовину вошло в её живот. Вздрогнувшая вампирша попыталась схватить противницу за запястье, и сломать храмовнице руку, но оказалась ослеплена яркой вспышкой. Выдернув меч из тела схватившейся за глаза вампирши, Эллара резко оттолкнула противницу от себя ногой, и одним быстрым ударом обезглавила её. Слетевшая с плеч голова Уолды обратилась в прах, не успев долететь до земли. Та же участь постигла и обезглавленное тело.

Всё это произошло настолько быстро, что Дилан толком не успел ничего понять. Ещё несколько секунд назад девушки просто беседовали, а затем начались какие-то резкие прыжки и светопреставление, закончившееся обезглавливанием бледной незнакомки. Специфическая смерть вампирши окончательно переполнила чашу терпения Дилана. Когда убравшая меч в ножны Эллара медленно повернулась лицом к своему спутнику, выхвативший пистолет парень тут же приставил пистолет к её лбу.

— Что это, мать твою, сейчас произошло?! — чуть ли не прокричал Мастерс, на мгновение позабыв, что храмовница не понимает что он говорит.

Запоздало поняв, что приставлять пистолет к жертве в упор — не самая хорошая идея, Мастерс поспешил увеличить дистанцию между собой и Элларой, и сделал несколько шагов назад. Храмовнице стоило отдать должное — она не стала провоцировать встревоженного парня, и делать резкие движения. Демонстративно медленно подняв левую руку, и раскрыв ладонь, Эллара как-бы попыталась сказать пришельцу из другого мира, что всё нормально, и что причин для беспокойства нет. Затем она так же медленно подняла правую руку, и коснулась запястья Дилана. Как только их руки соприкоснулись, Мастерс почувствовал небывалое умиротворение, как будто ему дали успокоительное. Мысль о том, что творится что-то неладное, на мгновение посетила сознание Дилана, но практически тут же исчезла. Поэтому когда храмовница опустила руку, в которой он держал пистолет, у успокоившегося Мастерса пропало желание угрожать девушке, и требовать от неё каких-то ответов.

Однако сама Эллара решила прояснить ситуацию. Указав сначала на то, что осталось от Уолды, затем на Дилана, храмовница провела указательным пальцем по шее, дав собеседнику понять, что вампирша планировала его убить. У не склонного верить людям на слово парня появилось множество вопросов, однако Мастерс решил оставить их при себе, и повнимательнее понаблюдать за девушкой. Для себя же Дилан сделал три важных вывода: в этом мире водятся опасные монстры, в нём есть магия, и, что самое главное, магический дар есть у его спутницы, а значит ему следует держаться рядом с ней. По крайней мере первое время.

— Дилан, — нехотя проговорил Мастерс, делая первый шаг к сближению.

Эллара вопросительно подняла бровь, ожидая от своего спутника объяснений.

— Так меня зовут, — пояснил Дилан, указывая ладонью на себя.

Схватив стул, сделанный из очень редкого дерева, Айзен без малейших колебаний разломал его об колено, и бросил в камин, зажечь огонь в котором ему удалось лишь с третьей попытки. После того, как колдун прикончил своих слуг, за большим домом стало некому следить. За прошедшее время поместье Айзена ещё не успело прийти в упадок, но всё шло именно к этому. Количество пыли и насекомых в комнатах значительно увеличилось, а сильные сквозняки мешали спокойно спать по ночам. Следить за тем, чтобы его жилище не превратилось в холодный склеп, с каждым днём становилось всё сложнее и сложнее, тем более и без проблем с температурой в доме у Айзена хватало дел.

Закинув в камин сначала снятую со стены в галерее картину, а вслед за ней и то, что осталось от стула, колдун сел в кресло, и прикрыл глаза. Однако одиночество продлилось недолго. Услышав скрип двери, едва не задремавший колдун тут же открыл глаза, но оборачиваться не стал, так как точно знал кто именно нанёс ему визит.

— Как всё прошло? — осведомился Айзен, глядя на огонь в камине.

— Было не так больно как в прошлый раз, — последовал незамедлительный ответ.

— Рад это слышать.

Зашедшая в покои колдуна Уолда прикрыла за собой дверь, и приблизилась к креслу, на котором сидел Айзен.

— Их было всего двое, но магический дар есть только у одной, — сообщила вампирша своему хозяину.

— Одной? Ариус отправил за мной какую-то девчонку? — уточнил колдун.

— Похоже на то. Что касается парня, то похоже, что он сам по себе. По крайней мере был, пока не встретил её.

Айзен обернулся.

— Почему ты так решила?

— Потому что он не храмовник и даже не маг. Он был странно одет и разговаривал на непонятном языке.

— Алидарец? Или аламарец?

Вампирша покачала головой. Даже человеку, не пересекавшему Золотое Море, было трудно спутать жителя королевства с обитателями соседнего континента, отличавшихся от них как цветом кожи, так и разрезом глаз.

— У него при себе было странное оружие, стреляющее этим, — продолжила доклад Уолда, протягивая Айзену одну из пуль.

Колдун осмотрел её без особого интереса.

— Выглядит не слишком угрожающе, — сказал он после недолгого осмотра.

— Только выглядит. Эта штука летит быстрее стрелы как минимум в несколько раз, и пробивает плоть так же легко, как молот ломает кость.

Айзен кивнул, принимая информацию к сведению, и попросил подручную рассказать о храмовнице. Уолда подробно описала приметы Эллары, не забыв упомянуть про браслет-змейку на её руке. Айзен сразу же понял о ком идёт речь, про себя отметив, что у судьбы хорошее чувство юмора. Эта девчонка должна была погибнуть несколько лет назад вместе со своими родными. От смерти счастливицу спасло только то, что в нужный момент она была не со своей семьёй, а совершенно в другом месте. Айзен собирался довершить начатое, но получив другие указания, оставил Эллару в покое.

Свой доклад Уолда завершила словами, что храмовница талантливый и опытный маг, и что чем скорее Айзен от неё избавится, тем лучше. Эти слова вызвали у колдуна лишь лёгкую усмешку.

— С чего ты взяла, что эта девчонка — опытна и талантлива? — вполне резонно осведомился он.

— Она с лёгкостью прикончила меня, — привела Уолда, как ей показалось самой, весомый аргумент.

— Сомнительное достижение. Сложнее только таракана раздавить, и то ненамного.

Задетая столь нелестным высказыванием в свой адрес Уолда демонстративно отвернулась. До этого момента девушка верила, что услышала достаточно гадостей, и успела привыкнуть ко всем шпилькам в свой адрес. Однако презрительный комментарий Айзена заставил вампиршу вновь почувствовать себя жалкой. Уолда ожидала, что колдун начнёт развивать эту тему, и вновь укажет ей на её никчёмность, однако ничего подобного не произошло.

— Если тебя задели мои слова — извини. Я не хотел тебя обидеть, а лишь указал на очевидный факт. Речь шла ни конкретно о тебе, а о всех твоих собратьях. Вампир намного сильнее и быстрее даже самого натренированного воина, и в одиночку может прикончить ни один десяток противников. Но в бою с магом света, даже не самым талантливым, вампиру ничего не светит, если только его противник не окажется совсем уж бездарным колдуном, либо заторможенным идиотом.