В то же время похвала председателя Тайного совета Исии в адрес японского посла в СССР Сато была, на наш взгляд, не случайной.

Это объяснялось следующими причинами, которые специально не выделялись советской историографией, делавшей акцент лишь на успехах дипломатии СССР.

Во-первых, в качестве серьезной и жизненно важной уступки Японии, которая существенно ослабила продовольственный кризис в этой стране, потребляющей рыбу и морепродукты как основной источник животных белков, данное соглашение было обусловлено одновременным подписанием об оставлении в силе на пять лет советско-японской конвенции 1928 г., в соответствии с которой за японской стороной сохранялось право на беспошлинный лов рыбы и крабов в ряде участков советских территориальных вод.

Во-вторых, в соглашении о ликвидации концессии указывалось, что этот документ подписывается во исполнение договоренностей, достигнутых в связи с пактом о нейтралитете между СССР и Японией 1941 г.[373], т. е. косвенно подтверждалось обязательство Советского Союза не вступать в войну против Японии на стороне своих союзников.

Это обстоятельство укрепило у японских властей уверенность в том, что они поступили правильно, перебросив в конце 1943-го – начале 1944 г. из Маньчжурии в юго-западную часть Тихого океана, где сложилось критическое положение в феврале – марте 1944 г., 14-ю дивизию (на Каролинские острова) и 29-ю дивизию (на о-в Сайпан, Марианские острова), а также штабы 2-го армейского корпуса во главе с генералами Корэтикой Анами и 2-й армии Фусатаро Тёсимой (к берегам Филиппин)[374]. Немного ранее для противодействия контрнаступлению союзников в район к северу от Австралии была переведена 36-я дивизия из Китая и 46-я из Японии[375].

Вопросы рыболовства, так же как и рассмотренный выше вопрос о японских концессиях в СССР, являлись наиболее важными в экономических отношениях между Советским Союзом и Японией, которые оказывали свое влияние и на политический климат в двусторонних отношениях.

В центре проблемы находились вопросы японского рыболовного промысла в советских территориальных водах, которые регулировались советско-японской рыболовной конвенцией 1928 г., срок которой истек в 1936 г., но к 1943 г. продлевался восемь раз, в последний раз – 25 марта 1943 г. сроком на один год.

В связи с этим в 1943—1944 гг. были проведены новые переговоры, и 19 марта 1944 г. сторонами был парафирован, а 30 марта того же года подписан новый протокол о продлении советско-японской рыболовной конвенции 1928 г. одновременно с протоколом о ликвидации японских концессий в СССР.

Исходя из того, что в бассейне Тихого океана бушевала война, в 1943 г. Советский Союз предложил на советско-японских переговорах по вопросам рыболовства, чтобы японская сторона не только воздержалась от заходов своих рыболовных судов в заливы и устья рек, которые были к этому времени закрытыми по конвенции 1928 г., но и чтобы она отказалась от управления любыми рыболовными участками у восточных берегов полуострова Камчатка и Олюторского залива до окончания войны на Тихом океане. По мнению советской стороны, этот район должен был считаться закрытым для военных операций японского военно-морского флота, не говоря уже о сухопутных и военно-воздушных силах Японии в войне на Тихом океане. Советская сторона обращала внимание своих японских партнеров на то, что в 1942 г. только 15 из 149 рыболовных участков, которые были предоставлены Японии, эксплуатировались японскими рыбопромышленниками, а в 1943 г. эксплуатация ими этих рыболовных участков была полностью прекращена[376].

СССР высказывался за то, чтобы часть рыболовных участков у его берегов сдавалась в аренду японцам по принципу торгов. Япония возражала против этого, пытаясь добиться того, чтобы советские организации, заранее согласившись с арендой тех участков, которые выберут для себя в аренду японцы, могли арендовать только те участки, от которых они отказались бы. Они предлагали снизить количество рыболовных участков, которые могли заторговывать советские организации, с 10% (по предложению японцев в 1941 г.) до 8%.

Эти предложения Японии, как и их попытка ограничить акваторию в бассейне Тихого океана, в которой рыболовство в целях сохранения промысловых ресурсов было запрещено, были отвергнуты советской стороной.

В конечном счете Япония, с одной стороны, под давлением приведенных аргументов советских представителей на переговорах о рыболовстве, а с другой – главным образом в связи со своим ухудшающимся положением на фронтах войны с союзниками Советского Союза по антифашистской коалиции вынуждена была пойти на значительные уступки нашей стране. Цель этого шага – удержать таким образом СССР от вступления в войну на стороне союзников в условиях, когда наметились перелом в пользу Советского Союза в его войне с фашистской Германией и перспектива высвобождения его вооруженных сил для возможных совместных действий с союзниками против Японии как одной из держав оси Берлин – Рим – Токио, заключивших в 1940 г. тройственный пакт, сохранявший свою силу в отношениях между Японией и Германией и после поражения Италии во второй половине 1943 года.

В ст. 1 Протокола о продлении рыболовной конвенции 1928 г. между СССР и Японией устанавливалось, что она продлевается не на один год, как это было во всех предшествующих случаях, а на пять лет начиная с 1 января 1944 г. Это вселяло в японскую сторону надежду, что Советский Союз не нарушит в ближайшее время пакт о нейтралитете между СССР и Японией от 13 апреля 1941 г., который также был заключен сроком на 5 лет с возможностью его пролонгации еще на пять лет в случае, если ни одна из договаривающихся сторон не денонсирует его, то есть не предупредит о том. что она не намерена продлевать этот договор, за один год до истечения срока его действия.

В ст. 3 названного выше Протокола были внесены важные изменения по сравнению с прежней конвенцией 1928 г., которые ограничивали права японцев на рыболовство в территориальных водах СССР. Эти изменения заключались в запрещении японцам, как и другим иностранцам, вести лов рыбы в Авачинской бухте: 1) в зоне, образуемой линией, проведенной от мыса Кругов до бухты Бешевонская включительно; 2) в заливе Де-Кастри в зоне, образуемой линией, проведенной от мыса Южный до бухты Крестовая включительно; 3) в Советской Гавани в зоне, образуемой линией, проведенной от пункта 49 градусов 26 минут северной широты и 140 градусов 27 минут восточной долготы до пункта 140 градусов 11 минут восточной долготы; 4) в бухте Ольга и бухте Владимира в зоне, образуемой линией, проведенной от устья реки Лафула до мыса Нахвальный; 5) в заливе Петра Великого, в том числе заливе Посьет, в зоне, образуемой линией, проведенной от острова Опасный до устья реки Тумень-ула.

В ст. 4 Протокола устанавливалось, что налоги и пошлины на продукты японского рыболовного промысла в территориальных водах Советского Союза на каждый лот должны будут составлять 30%, что было значительно выше, чем это определялось ранее.

В ст. 5 Протокола устанавливались специальные повышенные платежи за лов таких ценных пород рыбы, как сибирский лосось, кижуч, чавыча и другие, а также на промысел краба.

В ноте, направленной полномочным представителем Японии в СССР Наотакэ Сато в день подписания Протокола, 30 марта 1944 г., заместителю министра иностранных дел СССР С.А. Лозовскому, подписавшему этот документ, выражалось согласие закрыть на период до окончания войны на Тихом океане рыболовные участки у восточного побережья полуострова Камчатки и в Олюторском заливе[377].