— Этот кувшин для баронессы? — Ленгмар одернул Крупу, нарезающую очередной качан капусты. — Если вы заняты, я могу отнести.

Крупа от неожиданного вопроса вздрогнула.

— А-а! Как ты меня напугал. Чего надо? — Брови поварихи сошлись на переносице. Она явно силилась понять, чего от нее хотят и лишь через мгновение вспомнила о порученном ей подругой задании. — О, боги! А ну дай сюда. Я сама отнесу.

Наконец-то! Все, что от него зависело, Ленгмар сделал, а дальше вся надежда на бабкино зелье. Отмучился… Теперь отсыпаться, отсыпаться и снова отсыпаться. Даже если план не сработает, выдумывать альтернативу имеет смысл только на свежую голову.

От кухни Ленгмар добрел до своей комнаты и привычно завалился в кровать одетым. Проснулся когда дело уже подходило к ужину. Пропустишь совместную трапезу, и ненужные подозрения дяди обеспечены. Короткий сон восстановил силы весьма символически. Внутри по-прежнему ощущалась какая-то опустошенность. Даже привычный негатив от посещения обеденной залы ощущался едва-едва, где-то на периферии ощущений.

— Вечер добрый, дядя, — Ленгмар кивнул барону и занял свое место.

Айвар проводил племянника тяжелым взглядом и пробурчал нечто маловразумительное. Фрулиссы за столом не оказалось. Похоже, она снова «ест в своей комнате».

Трапеза так и проходила в тишине. Барон периодически косился на пустующее место жены, Ленгмар украдкой следил за бароном.

— Эй, ты. Поди сюда, — Не выдержал в итоге Айвар.

Один из слуг послушно склонился перед бароном.

— Мухой к ней в комнату и волоки сюда, — Он кивнул на пустующий стул по соседству. — Скажи, мне надоело, что ей «нездоровится».

Слуга вернулся довольно скоро, но один. Его лицо было бледным и, с явной опаской приблизившись к Айвару, он стал что-то сбивчиво рассказывать. Ленгмар слышал не все, но ключевые слова «беременность… наследник… плод потерян» он уловил. Дядино лицо по ходу рассказа все сильнее багровело.

— Ты лжешь!!! — Неожиданно взревел барон и съездил слугу кулаком в ухо. — Почему никто не доложил мне раньше?

Слуга был не в том состоянии, чтоб отвечать. Он сидел, привалившись к ножке стола и мерно раскачивался. Из-под пальцев, прижатых к уху, сочилась алая струйка.

Барон в ярости запустил в него вилкой. Не попал, но под рукой было еще много чего острого или увесистого. Вся обслуга, не сговариваясь, прыснула в стороны, а Ленгмар забрался под стол. От греха подальше.

Бушевал Айвар долго и лишь когда грохот и крики стихли, а единственным звуком стало тяжелое дыхание дяди, Ленгмар рискнул вылезти из своего убежища.

— С Фрулиссой что-то случилось?

— Заткнись! — Огрызнулся барон. — Не твоего ума дело…

— Как скажете, дядя.

Ленгмар хмыкнул и сделал вид, что раз Айвар говорит, что дело не его ума, значит, так оно и есть. Демонстративно вернулся к трапезе, прилагая неимоверные усилия, чтобы стереть довольную ухмылку с лица. Слуги, похоже, решили, что господин выпустил пар и находиться рядом с ним теперь безопасно. Двое уже суетились у дальнего конца стола, собирая осколки. Еще один помог подняться пострадавшему с разбитым ухом и вывел из зала.

— Хватит лыбиться, — Айвар грохнул кулаком по столу, но уже в полсилы. Слуги даже ухом не повели. — Слышь, кому говорю? Ведьмин выродок!

Настала очередь Ленгмара багроветь от злости. Только, в отличие от дяди, он не мог позволить себе выпустить пар. Умеет же гад испортить настроение.

У каждого человека есть темы, которые он не любит затрагивать. Для Ленгмара одной из таких была история смерти родителей. Как уж Миргаса де Магву угораздило влюбиться в девушку с магическими способностями — одним богам известно. Это при семейной то паранойе в отношении одаренных… Но случилось то, что случилось. Мать скрывала свою способность лечить с помощью магии довольно долго. И до свадьбы, и после, и всю беременность. Ленгмару было уже года полтора, когда его неожиданно скрутила лихорадка. Обычные лекари оказались бессильны и мать не выдержала. Ленгмара спасла, а сама угодила на плаху по приказу Айвара. А еще через полгода…

Няня говорила, что Миргас умер от горя. Дядя утверждал, что жена-ведьма наслала на его брата порчу еще когда была жива. Реальность от этих версий не менялась: Ленгмар рос без родителей.

Он так и сидел до побелевших костяшек пальцев сжимая вилку и стараясь унять бешенный стук сердца. Немного справившись со своими эмоциями, он обратил внимание на состояние дяди.

— Мерзость! Ненавижу! — Айвар с остервенением орудовал ножом и вилкой. Просто кромсал на мелкие кусочки все, что лежало в тарелке, забывая отправить еду в рот. Глаза при этом остекленевшие и смотрят в никуда. — Обложили со всех сторон, твари. Айвар не по зубам, так добрались до сына? Да?! Уничтожу… Всех уничтожу!

Хо-хо. Да все складывается даже лучше, чем ожидал. Похоже, что дядя и козлов отпущения нашел. Хм, ну все верно: раз «наследник», то тоже Магва и должен умереть по воле отмеченного… Все как положено. Дядя ведь не в курсе обмана.

Настроение моментально улучшилось. План удался, и даже тень подозрений не упала на истинного виновника. В голове стрельнула бесшабашная мысль удостовериться в своих догадках.

— Э-э-э, дядя, — Ленгмар старался тщательно подбирать слова, чтобы не выдать свою осведомленность. — Мерзость… Ты имеешь в виду магов?

— Нет, всех младших богов! — Голос Айвара источал желчь. Неконтролируемое буйство прошло, но в таком состоянии дядя, пожалуй, еще опасней. — Конечно магов. Ты что, не слышал о пожаре, что устроили эти ублюдки на ярмарочном поле?

— О! Про пожар — слышал. Но не знал, что это сделал кто-то из этих… — Ленгмар с удивлением осознал, что реализация плана так сильно увлекла его, что если бы не причитания Крупы, столь важная новость вовсе прошла бы мимо. А ведь решил было, что сгорело пару палаток. Кто их считает? Выходит не такие мелкие события, раз замешаны маги. — Их поймали?

— Естественно…

Дядя с подозрением сощурил глаз, изучая маску наивного юноши на лице Ленгмара и пробубнил, ни к кому конкретно не обращаясь:

— И этот невежда — единственный возможный наследник. Боги, где справедливость? — Взгляд Айвара упал на уже слабо идентифицируемые ошметки в тарелке и, скривив рот, он отшвырнул ее прочь. — Ничего, и по твою душу мерзость заявится. Рано или поздно.

Барон прикрыл глаза и с усталым видом стал массировать виски. Ленгмар терялся в догадках, с чего это вдруг маги объявились на территории Туманного Кряжа. При этом он не сводил с дяди глаз и заметил, как на усталом лице ни с того ни с сего проявилось выражение крайней сосредоточенности.

— Камыш, поди-ка сюда, — Окрикнул барон одного из личных охранников. — Я хочу быть уверен, что все виновные пойманы. Поймали двоих, но могло быть и больше. Устроим допрос. Распорядись, чтобы ублюдков доставили сюда.

— Обоих? Ваша милость, это может быть опасно.

— Да? — Айвар смерил охранника презрительным взглядом. — Ладно. Приведите пока одного. На свое усмотрение…

Мальчишка по имени то ли Храбрец, то ли Прутик бежал за ними следом до перекрестка с трактом. Его тощая фигурка маячила позади еще долго, пока дорога не вильнула за очередной холм и деревушка Валуны не скрылась из виду. С тех пор уже несколько часов незадачливая парочка «спасателей» пылила в сторону Уствина. Солнце на безоблачном небе слепило глаза. Весенняя грязь подсохла, и путникам приходилось банально глотать пыль.

— Вась, ты уверен, что пешком тащиться — обязательно? — Мариса от заданного темпа быстро выдохлась. — Мне кажется если отключиться, то выйдет быстрее.

— М-м-м… — Вася на секунду призадумался. — Нет. Я прикинул: оно так на так и выходит. И вообще, чего ты нудишь? Такой шанс: практикуйся — не хочу.

— Я привыкла к другим мирам и мне здесь некомфортно! — Огрызнулась Мариса, передернув плечами. — Это невыносимо. Я переодеться хочу. И еще в душ.

Диалог в том или ином виде звучал уже не в первый раз. Все то же про то же с небольшими вариациями. Мариса каждый раз покорно вздыхала, соглашаясь. Оба понимали, что дискомфорт — лишь иллюзия. И в душ на самом деле идти незачем и одышка от быстрой ходьбы исчезнет, как только они покинут пределы синтетического мира. Вася каким-то образом умудрялся абстрагироваться от виртуального дискомфорта, а вот Марисе приходилось страдать с непривычки. Она уже сотню раз успела проклясть тот момент, когда черти дернули сунуться в оцепленный офис. А потом еще и подавать блестящие идеи насчет спасательной операции изнутри. От очередной мысли плюнуть на все и отключиться ее отвлек топот копыт. Причем она настолько погрузилась в раздумья о том «за что ей все эти муки», что заметила, как их нагнал один из караванов лишь в последний момент.