— Десять дней.

— Скажем, пятнадцать. Сегодня пятое, значит двадцатого. Ладно?

— Хорошо, двадцатого июля, ровно в двенадцать часов дня, я доставлю к вам в институт чертежи своей машины, — так же упорно заявила Рая.

Автомобиль деда был для Вали настоящим мучением. С некоторых пор профессор решил, что Валя должен пройти полный курс шоферского дела, и теперь почти после каждого катанья поручал внуку мыть машину или вытирать с нее пыль. Но Валя никак не мог с этим примириться и был полон ненависти ко всем автомобилям на свете и к тому выдуманному американскому мальчику-шоферу, которого все время поминал дед.

К несчастью, здесь, на даче, не было настоящего гаража. Сарай, в котором стоял автомобиль, был маленький и тесный, и машину приходилось мыть во дворе, на глазах у всех. А это было уже прямо нестерпимо.

Ну, посудите сами: каким авторитетом среди товарищей может пользоваться мальчик, который ежедневно надевает большой дворницкий фартук и моет во дворе автомобиль, пользуясь шлангом для поливки цветов?

Валя чувствовал себя несчастным всякий раз, когда ему приходилось за это браться, и думал, что уж лучше бы поскорее уехать от этих бессердечных людей, которые заставляют его заниматься таким унизительным делом.

Вот, например, сегодня. Валя собирался ехать с Эдуардом Кондитером вниз по реке, на городище, где Эдуард нашел однажды несколько старинных монет, а теперь собирался откопать целый клад. Кондитер уже достал лодку и обязался сам грести и туда и обратно, все было готово, и вместо всего этого вот извольте надевать этот проклятый фартук…

Свою злобу Валя вымещал на машине. Он сердито обливал ее водой и яростно тер тряпкой, заботясь только о том, чтобы поскорей, пока его никто не увидел, закончить это неприятное дело.

Раз человеку не везет, то уж не везет до конца. Оглянувшись, Валя увидел, что позади него стоят Шура и Рая Горские и с любопытством наблюдают за его работой. Очевидно, они уже успели рассмотреть, что он делает, и видели его хмурое, раздраженное лицо. Сделать вид, что он моет машину просто так, для развлечения, уже было поздно.

Единственное, что теперь оставалось Вале, — это предусмотрительно взяться за шланг с водой, чтобы холодным душем пресечь попытки поднять его насмех или отбить возможное нападение Раи.

Но девочки были мирно настроены и приветливо ему улыбались.

С тех пор как Мишка Гольфштрем рассказал им, что Валя был освобожден от занятий по состоянию здоровья и приехал сюда поправиться, они относились к нему совсем по-иному.

Теперь Рае и Лене было даже неловко вспоминать, как они побили его при первой встрече.

— Значит, это ты играешь на рояле по вечерам? — сказала Шура. — Хорошо играешь, мы часто слушаем. Я бы хотела уметь так играть.

— Конечно, я. У нас в семье все музыканты, — горделиво сказал Валя, крайне довольный тем, что новая стычка с врагом не состоялась.

— Машину моешь? — с завистью сказала Рая и погладила теплую шершавую шину. — Хорошая вещь — автомобиль. Давай-ка я тебе помогу!

С этим Валя охотно согласился.

— Прекрасно! — сказал он, крайне польщенный ноткой зависти, которую услышал в голосе Раи. — Это будет совсем неплохо. А после, если захотите, я поиграю вам на рояле.

— Поиграешь? Я буду очень рада тебя послушать. Давай и я буду помогать, — присоединилась к сестре Шура.

Что значил какой-то легковой автомобиль для мощного конвейера сестер Горских? Через десять минут машина так засияла, будто только что вышла с завода или же вернулась из лучшего гаража.

После того как автомобиль был вымыт и поставлен на место, Валя пригласил девочек к себе.

— Нет, я не пойду, — сначала было отказалась Рая, боявшаяся профессора, но потом уступила просьбе сестры и отправилась вместе с ней.

Квартира профессора и собранные в ней редкие и удивительные вещи очень заинтересовали Раю.

«Так вот как живет мой враг!» думала она, с любопытством осматривая комнату.

Валя предложил Шуре поиграть вместе, и они сели за рояль вдвоем.

— Раз, два, три. Раз, два, три… — отсчитывал такт вальса Валя.

Рая не слушала музыкальных упражнений сестры. Она с уважением посмотрела на стоявший на столе телефон и углубилась в осмотр фотографий и коллекции редкостей. Тут было на что посмотреть!

— Ты знаешь, чья это работа? — спросил Валя, с усмешкой показывая на потолок, где красовалось большое грязное пятно.

— Наша? — покраснела Рая. — Не понимаю, как это могло получиться! Мы здесь ничего такого не устраивали, водяные часы я делала в городе. Но это неважно. Подожди, сейчас я это исправлю. Есть отличный способ!

Она тотчас побежала домой и вернулась с пульверизатором и коробкой зубного порошка.

— Сейчас все сделаем. Потолок будет как новенький! — сказала она и принялась за дело.

Валя и Шура продолжали играть, а Рая разболтала зубной порошок в воде, добавила немного клея и налила этой смеси в пульверизатор. Потом она поставила на стол стул, на стул табуретку и начала забрызгивать грязное пятно на потолке. Белый меловой дождь посыпался на потолок, и пятно стало быстро покрываться свежим покровом.

Однако закончить это приятное и успешное предприятие Рае не удалось.

— Дед вернулся! — с ужасом в голосе вдруг закричал Валя, увидев через окно направлявшегося к дому профессора.

Шура мигом выскочила из-за рояля и в одну секунду выскользнула из комнаты. Рая же, едва не свалившаяся со стола вместе со всей своей пирамидой, замешкалась.

Она оказалась около двери в тот самый момент, когда профессор уже отпирал своим ключом дверь снаружи. Хорошо хоть она открывалась вовнутрь, и когда профессор открыл ее, Рая оказалась между дверью и стеной.

Что делать? Сейчас профессор закроет дверь, и Рая столкнется со своим врагом нос к носу. Перспектива была ужасная.

Однако Рая нашлась и здесь. Она взлохматила свои побелевшие от мелового дождя волосы и, наклонившись над мешком, который заменял коврик у входа, спросила замогильным голосом:

— А бутылки еще есть?

Валя, который уже успел убрать стул и табуретку и теперь стоял в коридоре, ожидая развязки, мигом понял, в чем дело.

— Есть, есть! И бутылки и консервные банки, — ответил он. — Сейчас я соберу и принесу. Это, дедушка, пришли за утилем, — пояснил он остановившемуся в недоумении профессору.

— Ага, утиль, — кивнул тот головой и ушел в комнату, так и не узнав в этой маленькой седой старушонке изобретательницу машины для боронования, делавшую доклад у него в институте.

Теперь уже нельзя было убежать! Чтобы не вызвать подозрений профессора, приходилось стоять с мешком в руках и ждать Валю.

У Раи на секунду зародилось подозрений не воспользовался ли Валя случаем, чтобы выдать ее профессору? Однако ее бывший враг тут же вышел с большой корзинкой, полной пустых бутылок и банок, и сам помог Рае сложить все это в мешок.

— Ну, на этот раз хватит. Приходите еще, — сказал он громко, чтобы услышал дед, и добавил шопотом: — Я не знал, что он так скоро вернется. Мешок принесешь обратно, а то бабушка будет ругаться.

После этого Валя помог Рае взвалить мешок на плечи и со смехом открыл ей дверь.

— А здо?рово мы его провели! Так вы с Шурой опять приходите — обязательно.

Поднимаясь наверх с тяжелым мешком за плечами, Рая думала о том, что? ей делать с этим, так неожиданно свалившимся на нее богатством. Просто выбросить все это было нельзя. Она вспомнила о том, что обещала как-то Шуре сделать арфу или флейту, и у нее сразу родился план.

Она вынесла мешок на балкон и привязала к перилам две длинных веревки, одну над другой, как для сушки белья. Потом взяла ведро с водой и позвала к себе на помощь Шуру.

— Послушай, Шура, — сказала она, — ты лучше меня разбираешься в музыке и, конечно, знаешь все ноты. Скажи мне, это будет «до» или же «ре»? — спросила она, стукнув палочкой по бутылке, наполовину наполненной водой.