— Мне почему-то кажется, что дело котёнком не ограничилось. Иначе ты бы не глотал эти таблетки.

— Совершенно верно. Я начал развлекаться: воскрешал птичек, бездомных кошек, один раз даже воскресил для знакомых их собаку, которую сбила машина, разумеется, втайне от них. Узнал, куда они её отвезли, заплатил нужным людям и забрал её труп. А потом сделал своё дело, отвёз к ним, посадил её на пороге с запиской о допущенной ошибке, позвонил в дверь и убежал.

— Ну и как они? Никаких последствий?

Дмитрий отрицательно покачал головой.

— Собака прожила ещё восемь лет и умерла в их семье от старости. Они только говорили, что после того случая она стала более тормознутой и неуклюжей. Ближе к двадцати пяти годам у меня сформировалось параллельное сознание.

— Раздвоение личности?

— Пожалуй, да. Во мне будто бы поселился другой человек, когда он занимал моё зрение, я вообще ничего не помнил. Вот тогда мне и начали прописывать эти таблетки. Когда я их принимал, он, его зовут Максим, отступал. С недавних пор он стал сильнее, и теперь мне приходится пить эти таблетки, чтобы оставаться собой.

Отец косо посмотрел на него.

— Странно-странно… Да, я тоже страдал от раздвоения личности и тоже принимал эти таблетки. Но побочная личность не брала надо мной верх. Может, ты что-то не договариваешь мне или скрываешь?

Дмитрий снова вздохнул.

— Да, папа, скрываю. Тебя не проведёшь, — он отвёл взгляд от отца, смотревшего на него в упор, — я воскресил человека.

Ладони Анатолия с хлопками опустились на колени.

— Дурак… какой же ты дурак… — Анатолий понял, что после того случая с птичкой мало говорил с сыном, практически вообще не говорил, — да и я не лучше. Столько времени было упущено, если бы я чаще говорил с тобой об этом. Как это случилось?

Дмитрий сначала хотел рассказать про оба случая воскрешения человека, которые он осуществил, но решил, что отцу не нужно пока об этом знать. Похоронщик решил, что будет достаточно сообщить только об одном.

— Мне после Нового Года поступил заказ на детский гробик. Девочке было всего четыре года. Жалко стало и её саму и её родителей. Я сам всем занимался от морга до поминок. И тут, в ответственный момент, Максим проснулся, я понял, что забыл принять таблетки, и он начал на меня давить, чтобы я это сделал. Он был слишком силён, и я сдался. Той ночью я влез на кладбище, раскопал могилу, открыл гробик, положил одну руку девочке там, где было её сердце, а другую — на её голову. В этот раз та холодная ерунда была более болезненной, мне даже показалось, что она была крупнее, чем обычно. После описанных действий девочка ожила. Я завернул её в одеяло и увёл оттуда. Нас никто не заметил. Я отвёл её к дому родителей, а потом как в случае с собакой, позвонил им в дверь и убежал.

Анатолий выдохнул и развёл руками. Он был зол на сына и на себя, но ничего не мог поделать. Что сделано, то сделано.

— Что меня теперь ждёт, папа?

— Я не знаю, Дима. Правильно будет во всём сознаться и ответить по закону за осквернение могилы. К сожалению, а может и к счастью, за воскрешение у нас не наказывают. Тебе уже тридцать лет и ты должен понимать, что на тебе огромный груз моральной ответственности перед этой девочкой и перед её семьёй. Как тут быть — решать только тебе.

— Меня ищут, — почти шёпотом сказал похоронщик.

— Почему ты так думаешь?

Дима пожал плечами.

— Я чувствую. И мне звонил какой-то Владимир, когда Максим владел зрением в очередной раз. Чувствую, что как раз по этому поводу.

— Я постараюсь защитить тебя от него. Но сможешь ли ты защититься от самого себя? Если таблетки становятся бесполезными, нужно обратиться к врачу за другим средством.

— Хорошо, пап, я понял, — Дмитрий встал, — ладно, попрощаюсь с мамой и пойду домой.

— Да, сынок, ступай.

Дмитрий попрощался с родителями и ушёл. Он не знал, что его ждёт впереди, но прекрасно понимал, что скоро Максим начнёт вредить, и к этому нужно быть готовым.

На следующий день Саша и Владимир в компании с их куратором ехали в северную часть Ленинградской области. Владимир также настоял, чтобы взяли его внука Сергея, как стажёра.

— А не рановато, Владимир Геннадич, брать стажёра, который даже бакалавра ещё не получил? — спросил Корешевский.

— Не рановато. Судя по Вашему, Александр, описанию, я догадываюсь, что нас там ждёт. Хочу и внуку показать, раз он так решительно настроен вступить в наши ряды.

— А что? Кровососов-то одолели, — сказал юноша.

Саша косо посмотрел на него.

— Это они тебя одолели, — сказал вампир, — раз ты у них в подвале торчал.

Сергей сначала хотел колко ответить ветеринару, даже успел воздух набрать, но в последний момент передумал.

— Да, дядя Саша, с тобой не поспоришь, — смирился юноша.

— Куда мы едем? — спросил детектив у куратора.

— В нашу закрытую клинику. Тридцать километров от города.

— Едем в сторону Сертолово, значит, клиника будет где-то в районе Симагино, — предположил Сергей.

— Ну да, молодой человек, Вы близки к истине, — ответил Александр, — только в универе об этом не распространяйтесь.

Автомобиль «Рено» миновал Сертолово. По обеим сторонам шоссе были хвойные леса, прерывавшиеся дачными посёлками и другими населёнными пунктами. Александр внимательно следил за дорогой. Внезапно он свернул с шоссе и поехал по едва заметной просёлочной дороге. Ехавшие в машине уже отвыкли ездить по чему-то кроме асфальта, поэтому такую разницу они сразу ощутили. Дорога уходила в лес. Машина проехала ещё три километра дикой местности, миновав несколько полян, и снова оказалась в лесу. Александр остановился около ворот, охранявшимися двумя людьми в чёрной зимней форме с автоматами Калашникова. Один из охранников подошёл к дверце со стороны водителя и обратился к Корешевскому.

— Здравия желаю. Документики Ваши будьте любезны.

Александр полез во внутренний карман куртки, а потом повернул голову к Владимиру, сидевшему рядом с ним:

— Владимир Геннадич, найдите в бардачке пропуск для проезда транспортного средства.

Детектив открыл бардачок, оттуда сразу выпал пистолет ТТ. Владимир положил его обратно, немного покопался и вынул ламинированный пропуск, а потом вставил его между лобовым стеклом и термоизоляцией. Караульный взял личный пропуск Корешевского, ознакомившись с ним, вернул обратно и сказал.

— Как проехать Вы знаете. Потом выходите и на КПП в здание больницы Ваши друзья пускай запишутся и получат одноразовые пропуска. И в разные стороны не разбегайтесь, а то у нас пациенты разные бывают. И людоеды среди них есть.

— Понял Вас, спасибо, — ответил Александр.

Караульный вынул рацию и сообщил, чтобы открыли ворота.

Попав на территорию «Рено» проехала ещё немного и остановилась у двухэтажного квадратного здания больницы с внутренним дворником.

— Паспорта, надеюсь, у всех есть?

Его спутники дружно кивнули.

— Тогда пошли.

Четверо вышли из машины и зашли в здание. Вход охранялся тремя людьми в той же чёрной форме с автоматами. В будке сидел пожилой мужчина. Корешевский ему показал свой пропуск и объяснил цель прибытия, старик кивнул и попросил остальных показать свои документы. Он переписал их паспортные данные и выписал одноразовые пропуска. Александр взял их и раздал каждому. Владимир и его спутники миновали КПП. В коридоре все надели сменную обувь, и Корешевский снова заговорил.

— Сейчас поднимаемся на второй этаж. Девочка охраняется особо, зайти к ней может только один. Остальные останутся снаружи и будут наблюдать в монитор.

Поднявшись на второй этаж, борцы с нечистью попали в широкий коридор. У него было семь железных дверей, большинство из которых вели в палаты. У одной из таких стояло ещё два человека с автоматами. Они отличались от остальных тем, что на них были противогазы. Александр подошёл к палате и вынул рацию из кармана, он настроил её на волну устройства связи охранников. Один из людей в противогазах приложил руку к закрытому уху, показав, что он готов слушать.