Я покачала головой и ничего не ответила.

Мы переночевали в таверне и к полудню следующего дня добрались до городка, где жила тетка Риви. Ее домик был небольшим, аккуратным, украшенным цветочными ящиками, как и многие на этой улице. Стив постучал и отошел в сторону. Вскоре послышались шаги, и вышла женщина средних лет, вытирая мокрые руки о белый передник. — Риви? Риви! Девочка моя!

Она стиснула девушку в объятиях. — Живая! Звезды всевидящие, живая! Живая! А Мэйсон… — она заглянула в глаза племяннице.

Та покачала головой: — Только я спаслась.

Тетушка снова сжала ее в объятиях и пригласила нас в дом. Утирая слезы радости и скорби она сообирала на стол. — Мэйсон с Риви ко мне ехали, думали тут жить остаться. Сыновья у меня разлетелись, дом пустой, только мы с мужем. Уж как я корила себя, что их звала, когда газеты написали, что корабль пропал. Что случилось, девочка моя? Говорили, море спокойное было.

Мы со Стивом напряглись. Может статься, что придется уходить отсюда вместе с Риви.

Тетушка глянула на нас: — Пираты?

Я скосила глаза на Риви. Та сидела бледная и смотрела вперед отчаянным взглядом.

Тетушка поставила чайник на стол и села с ней рядом, обняв девушку за плечи. — Это ничего, девочка, ничего. Все пройдет. Главное, что живая, остальное как-нибудь.

Риви уткнулась ей в плечо.

Мы выдохнули, и Стив потянулся к плюшке.

Надолго мы у тетушки не стали задерживаться, и выпив по чашке чая, съев по сладкой сдобе, принялись прощаться.

Мы отошли на несколько кварталов. На нашем пути лежал маленький скверик со скамейками. Вокруг никого не было. Я решилась поговорить со Стивом и сделала знак присесть. — Стив, я думаю, что сама смогу добраться до Байроканда. Если ты хочешь задержаться здесь, чтоб дальше ухаживать за Риви. Я пойму. — Сеструха, ты чего? Ты решила, что я за ней ухлестываю? — Ну… да… разве нет? — Виола, ну ты даешь. Ты что, ни демона не понимаешь в жизни? Уж что-что, а мужики ей пока совсем не нужны. — Но… вы столько времени проводили вместе, что я подумала, у тебя к ней интерес. — О-о-о, — Стив картинно схватился за голову. — Ты все говорила, что ежели какой мужик тебя оприходует без спросу, ты пойдешь акул кормить. Думаешь, она другая? Тебя хотя бы Риан уже… того… и ведь любил, не принудил, ты сама согласилась в первый раз?

Я кивнула.

— А ее в Бутен непаханой привезли и на торги выставили! А как покупатель набаловался, продал в "Цветы", где ее раз в неделю новый клиент драл! Полгода! Держали в этих, чтоб их демоны подрали, "Цветах", только во внутренний дворик выпускали, глаз с нее не сводили, а то б она давно там в петлю полезла! Грозили, что если будет кочервряжиться, в портовый кабак продадут! — он скривил рот. — Она чуть за борт не бросилась, когда пришла в себя после побега! А ты… ухлестывать…

Стив зло выговаривал мне, а я опустила голову от стыда.

— Я уговаривал ее, чтобы она продолжала жить. Ради отца и матери, хоть их уже и нет, ради себя, потому что у нее все еще впереди, вся жизнь. — У тебя получилось? — тихо спросила я. — Надеюсь, — дернул плечом Стив. — По крайней мере, больше в воду не смотрела, рассветом любовалась, снова петь начала… Она же раньше в театре выступала. Вроде тетка у нее хорошая. А если что, есть, кому помочь. — Прости. Я и правда не поняла. — Ладно. Надо устраиваться на ночлег. Где-то в этой части города таверна была, судя по публике, ничего себе так.

Стив оплатил две комнаты. Таверна была, и правда, так себе, хоть публика и чистая. Удобства — одни на все восемь комнат в конце коридора, а в соседней комнатушке водопровод с умывальником и бадья, чтоб вымыться. Негусто, но лучше, чем ничего. Уж не мне, кто мылся в море, вися на канате, привередничать.

Поэтому я сообщила Стиву, что хочу вымыться и отдохнуть. Он пообещал вернуться через пару часов к ужину. Мне не хотелось есть в общем зале, я устала от людей, и Стив пообещал принести все в комнату.

— Слушай, — сказал Стив, когда я закончила с рагу. — Мы через такое прошли с тобой… Всякое ведь было…

Я кивнула: — Я тебе очень признательна за твою помощь. Даже не знаю, чем бы я могла тебя отблагодарить. — Я знаю, чем! Дело есть, мне одному не справиться. — Какое? Только не говори, что ты задумал кражу века, и тебе нужна помощница, — засмеялась я, но Стив даже не улыбнулся.

Он вздохнул и настороженно глянул на меня. — Стив? Что? Стив? О нет… Ты серьезно? Ты решил кого-то обокрасть и хочешь, чтоб я тебе помогла? Демоны! Слушай, я молчала, когда ты срезал кошельки, ты обещал, что они не последние у тех господ, а мы и в правду были в отчаянном положении, но мне до сих пор совестно. Но я не буду становиться воровкой. — Виола, этот человек не просто богат, а невероятно богат. Даже ты не увидишь столько денег за всю свою жизнь. Мне нужно всего-лишь одно ожерелье, которое ему самому досталось нечестно, поверь мне.

Я ковыряла вилкой остатки рагу. — Стив. Я не преступница. — Тебе не нужно будет ничего делать, только отвлечь немного, я все сделаю сам. Виола, ты спрашивала, как меня отблагодарить, так вот, благодари.

Я молчала. — Лады, ты подумай до утра, ага?

Остаток вечера я ходила по комнате, ломая пальцы. Потом переоделась в ночную сорочку, выключила свет и смотрела на город. Кем я буду, если соглашусь помочь Стиву? Обратной дороги нет. Один раз украв чужое я буду воровкой навсегда, даже если больше ни у кого никогда не возьму ни гроша.

Я легла спать, но сон ко мне не шел. Кажется, я проваливалась в забытье, но вскоре просыпалась, ходила по комнате и снова смотрела в окно.

На рассвете я взяла вещи и пошла в комнату в конце коридора — приводить себя в порядок. Там я глянула на себя в зеркало и ужаснулась: бледная, с синяками под глазами, с искусанными губами… Может, Стив испугается и убежит?

Едва я пришла в комнату, как постучался Стив. Я открыла дверь. — Что с тобой? — Стив вошел в комнату и удивленно воззрился на меня. — Стив, я… я не буду воровать ничего. Прости. Я очень благодарна тебе за помощь, но ничего красть я не буду. — Ты всю ночь не спала и плакала из-за того, что придется грабить гнусного толстосума?

Я кивнула и посмотрела в пол. Стив вздохнул. — Виола, давай сядем и поговорим. — Стив, нам не о чем говорить. Я не буду этого делать. — Хм… поспорить с тобой, что ли, на поцелуй, что я тебя уговорю?

Я нервно хихикнула: — Чтобы я точно не согласилась? Спорим! — На поцелуй?

Сама не понимая, что на меня нашло, пошатываясь от бессонной ночи я кивнула. — Садись, — он показал рукой на кровать, сам сел на стул развернув его лицом ко мне. — С чего бы начать… Влей немного магии вот сюда, — Стив протянул мне запястье, я влила туда крошку и с удивлением воззрилась на появившийся в воздухе светящийся синим герб Шалпии и рядом с ним, поменьше, серый герб Риконбрии.

Руну с гербом Шалпии вживляют тем, кто так или иначе работает на Шалпийские законы. Синий цвет — значит, человек не на государственной службе. Это может быть поверенный, частный законник или… — Ты осведомитель у стражи? — Что? Нет! — Стив рассмеялся. — Я Стивен Белт, частный расследователь с правом действия по всей Шалпии и правом на обращение за содействием в Риконбрии. — Частный расследователь? И что ты расследуешь?

Мне казалось, Стив решил меня разыграть в своей грубоватой манере. Уж не знаю, как он заполучил руну. Наверное, и вправду осведомитель.

— Всякое бывает. Кому-то нужно вернуть компроментирующие бумаги. Кого-то шантажируют прошлым. Кто-то просто хочет найти старого знакомца и передать письмо. Кто-то не желает показывать королевским служащим, какие у него есть сокровища, точнее, были до того, как его ограбили. У кого-то дочь сбежала с учителем музыки, а это слишком личное дело, чтоб впутывать стражу.

Меня увлек рассказ Стива, но я восприняла его как забавную игру. — С бумагами я понимаю, но что ты делаешь с дочерью? — Я могу выяснить, где они находятся, и дальше по обстоятельствам: успокоить, что с дочерью все в порядке, или, наоборот, привести чадо за ухо к родителю и собрать подноготную совратителя. Или м… наказать, если парень оказался поставщиком товара в места вроде "Северных цветов".