Когда я отправляла письмо, я не ожидала, что Стива оно так взволнует. А он приехал в Байроканд и целую неделю дороги представлял самые ужасные картины. Ох, нужно было написать подробнее.

Не разнимая объятий, он глухо проговорил: — Я идиот, нельзя было тебя в это впутывать. Но я был уверен, что на другом конце страны это безопасно. И тебе остался всего год учиться, потом ты вернешься в Шалпию… — Мы встретились с тем господином случайно. Но я опасаюсь, как бы нас с тобой не связали. Кхм, Стивен, не мог бы ты меня отпустить? — Не мог, — ответил он, прижался еще раз к моим волосам и все-таки разжал руки. — Я разберусь с ними. Я уже нашел, чем припугнуть нашего коллекционера. Не хотелось пускать в дело такие грязные методы, но придется. Знал бы раньше… — Он вздохнул. — Опиши мне тех, кто тебя поймал. Они представились? — Да, но не уверена, что это настоящие имена. Один, как ты знаешь, арестован, второго так и не нашли. — Я найду, — мрачно пообещал Стив.

Я рассказала о встрече в кафе и о разговоре в подвале. Я даже не заметила, как Стив взял меня за руку, и тепло его рук помогло мне справиться с дрожью, когда я вспоминала удары по лицу, в бок, в живот… — Обещаю, их жизнь станет адом. — Как Риана? Это ведь ты? — Кхм… нет, Риана я лишь слегка наказал. Виола, я не прощу себе, что ты из-за меня пострадала. Но все-таки, что я могу для тебя сделать? — Ничего, — я постаралась улыбнуться. — Моей доли от дела вполне достаточно. Мне, действительно, больше не нужно работать, я свободна в деньгах, и еще останется немалый запас, когда вернусь в Шалпию. — Виола, если мы встретились вновь и ты не стремишься убегать сразу же, давай проведем вместе вечер. Обещаю, — он улыбнулся, — я буду вести себя настолько пристойно, насколько я могу. — И насколько ты можешь? — Я буду очень стараться. — Хм… — Я видел афишу концерта, потом посидим в ресторации… Пожалуйста.

Я не понимала себя. Еще недавно мне хотелось забыть его имя, а сейчас внутри расцветала радость от того, что я вновь его вижу. Вечер… в конце концов, один вечер… да, демоны, мне хочется провести с ним вечер, прежде чем вновь расстаться! — Хорошо.

Он прижал мою руку к губам. — Я заеду за тобой в пять вечера. — Только, прошу тебя, в кэбрио. — Хм. Хорошо.

Оставаться с ним в столь небольшом закрытом пространстве мне все-таки было неловко.

Я быстро шла по дорожке к женскому корпусу и недоумевала, что я сейчас сделала?

* * *

Минни и Линда нещадно вертели меня туда-сюда, придирчиво осматривая платье из изумрудной тафты, которое я купила, когда подружки уломали меня сходить на вечеринку. Это платье было элегантно закрытым, что никого не удивит по зимнему времени. Лиф облегал, но не подчеркивал, рукава были чуть пышнее у плеча, а юбка обладала всеми положенными слоями. Минни принесла небольшую брошь: — Виола, появляться с кавалером и без украшений совершенно оскорбительно для кавалера. Ты все-таки на свидание собираешься, а не на лекцию в библиотеку. — Минни, он не мой кавалер, и у нас просто дружеская встреча, он мне помог добраться из плена…

Дружное хихиканье не дало мне договорить. — Ох, Виола, — Минни, фыркая, прицепила на меня брошь.

Я надела легкие осенние боты, достаточно изящные для того, чтоб пройти по паркету театра, и достаточно закрытые, чтобы пробежать по расчищенной от снега дорожке до ворот. Наряд довершила моя обычная темно-серая шубка, перчатки и шерстяная шапочка с меховой отделкой, к которой девушки прицепили еще одну брошь.

Линда и Минни сообщили, что ради моей безопасности они проводят меня до ворот, но совершенно очевидно было, что им хочется поглазеть на Стива.

Увидев меня, Стивен принял вид, будто помогает сесть в кэбрио самой королеве. От ворот донеслись девичьи смешки.

Не могу сказать, чтобы его галантность оказалась неожиданной. Все-таки, хорошо воспитанный господин нашего круга выполняет все предписанные шаги даже со случайной знакомой. Но что-то меня настораживало, что-то подсказывало мне, что Минни, возможно, была права. Слишком нежно Стивен брал меня за руку, когда выдавался приличествующий случай. Слишком долго задержал мои пальцы у губ, и целовал их, даже когда ситуация к тому не располагала. А его взгляд был каким угодно — игривым, ласкающим, нежным — но не обыкновенным. В театре, стоило мне, будучи захваченной разворачивающейся драмой, положить руку на подлокотник, как Стив тут же осторожно устроил на ней свою ладонь, а не встретив возражений, невзначай переплел наши пальцы.

Придется посмотреть правде в глаза: у нас со Стивеном свидание. При этой мысли что-то внутри радостно шевельнулось, я искоса глянула на него и улыбнулась. В ответ Стивен слегка сжал мои пальцы. Он воспринял мою улыбку как поощрение? Но что мне делать дальше?

Когда мы выходили из зала, Стивен едва ли не сиял. Поддерживая меня под локоток он помог выбраться из рядов кресел и даже позволил себе придержать за талию на ступеньках, впрочем, быстро убрав руку. Я сдержала внутренний смех: и полугода не прошло, как он обвязывал вокруг меня фал и за подмышки мокрую втаскивал на борт. Но Стив-карманник и названная "сеструха", таящиеся на корабле — это одно, а господин Белт и госпожа Блум в театре — совсем другое. Интересно, где мы настоящие? — Как тебе пьеса? — спросил Стивен, когда мы влились в толпу ожидающих кэбрио пар. — Мужские мечты, — фыркнула я. — Хм… Вот как? Ты считаешь, что мы мечтаем броситься в огонь и получить тяжелые увечья? — Несомненно, некоторые мечтают о таковом героизме, — рассмеялась я. — Но гораздо больше мужчин хотело бы иметь рядом преданную жену на двадцать лет моложе. — Которая, замечу, для начала сбежала из-под венца. — Потому что он ее обманул. — У него не было другого выхода! — О да, вы, мужчины, всегда найдете оправдание, — усмехнулась я.

Стивен наткнулся на мой ехидный взгляд и осекся. — Виола… — М? — Не убегай от меня больше, пожалуйста. Клянусь, я не стану тебя обманывать ни в чем.

В который раз за вечер он поднес мои пальцы к губам и не стал отпускать руку, не отрывая взгляда от моего лица. — Виола… я прощен?

Не успела я придумать ответ, как нас позвали — пришла наша очередь усаживаться в кэбрио. Подсадив меня, Стив проворно взобрался следом, сел совсем близко, натянул крышу пониже, крикнул вознице название ресторации и взял меня за руку. — Ты не злишься на меня? — У тебя такое мнение обо мне, что я могу провести вечер с мужчиной, на которого злюсь? — М… — он гладил мои пальцы и заглядывал в лицо. — Ты столько раз меня удивляла, что я уже начинаю привыкать к твоему неожиданныму течению мыслей.

Я улыбнулась и решила больше его не мучить. — Нет, я на тебя не злюсь. Но надеюсь, у тебя не осталось таких важных для меня тайн. — Тайн нет, но есть один план. — Любопытно. — Я изложу его на десерт. — Ты решил отомстить мне за побег, — рассмеялась я.

Мы остановились, Стив сошел из кэбрио и огляделся. Пока мы ехали, пошел снег, и на мостовой лежал тоненький слой. Стоило мне опуститься со ступеньки, как Стивен подхватил меня на руки и пронес несколько шагов, которые отделяли нас от подъезда ресторации.

Ужин прошел на удивление мирно. Мы обсуждали студенческую жизнь, Стив припоминал забавные случаи из своей работы, и по молчаливому согласию мы не касались истории нашего путешествия — слишком много там опасных моментов.

Подали десерт, и поглядывая на Стива в ожидании я прикончила пирожное. Стив попросил принести еще десертного вина. Мы отпили из крохотных бокалов-тюльпанов на тонких ножках, и Стивен положил руку на мою. Его большой палец медленно пополз к моей ладони, принявшись осторожно ее поглаживать. Я оглянулась вокруг. Разумеется, никто не обратил внимания на подобное непотребство, а этот нахал загадочно улыбался. Кажется, я покраснела.

В этой ресторации столики стояли далеко друг от друга. Посетители говорили вполголоса и других не слышали, чем Стивен и воспользовался. — Тебя что-то смущает? — Ты! — тихо произнесла я. — И кажется, тебе это доставляет удовольствие? — Виноват, прекрасная госпожа. — Его палец пополз к запястью, а движения стали еще медленнее и еще… непристойнее. — Ты очень мило смущается, — он поглаживал мое запястье под рукавом, — и возмущаешься. — Потому что ты ведешь себя совершенно возмутительно! — А ты сверкаешь глазами так, будто я предложил тебе что-то совершенно непристойное. Хотя, признаюсь… — он замолчал, и провел глазами от моих губ до груди, где надолго задержался.