Я услышала смешки вокруг, когда мужчина повел меня за занавеси.

У стены обнаружился столик с фруктами и водой, в которой плавала половинка лимона. Рядом стояла широкая тахта с цветным покрывалом. У меня похолодели ноги. — Я… мне нужно… ну… нужно. Очень. — Сказала я по-риконбрийски и махнула рукой куда-то вдаль. — Я скоро вернусь. — С-сбежа-ать хочеш-шь, — протянул мужчина. Отблески в тени повязки показывали, что он водит глазами по моей груди. — У тебя-а красивая-а гру-удь.

Мне попался извращенец! Многие мужчины считали меня привлекательной, но уж никак не объемами под лифом. Объемы у меня были меньше среднего. По взглядам мужчин в декольте других девушек я понимала, что по этому критерию я сильно проигрываю. — Пе-ерс-сики-и. — Он протянул руку, и я отшатнулась. — Не-е хочеш-шь? За-ачем ты с-сдес-сь? Я-а заплати-ил двадца-ать золоты-ых.

Этот развратник-извращенец так и не тронул меня, и я решилась… — Здесь не все хотят. Там есть девушка, которая тоже не хочет. Я за ней пришла.

Развратник хмыкнул. — Йа-а бы мо-ог помо-очь. Ч-што ты мне за это-о да-ашь? — Он не сводил глаз с моей груди. Если он потребует за спасение меня… Я закусила губу. Ради Риви… но как потом жить? Впрочем, я отвезу Риви, а дальше…

Я набрала воздуху в грудь, но не смогла произнести страшные слова. Кажется, я дрожала. — Что-о у тебя-а есть це-енного-о в обме-ен?

Ценного? Есть! — У меня есть полностью заправленный накопитель. Но не здесь. — Хоро-ш-шо. Но жа-аль. У тебя краси-ивая гру-удь. Ты хочеш-шь уйти-и? Я бы ее ласка-ал…

Указанная часть тела внезапно заныла. Подружка в академии как-то сказала, провожая взглядом симпатичного парня: "Демоны, давно не было мужчин, что я так на парней реагирую". Похоже, доля правды в ее словах есть, иначе с чего бы мое тело отзывалось на скабрезности незнакомого дикаря. Нет, давать ласкать ему свою грудь я не буду, даже если после его слов у меня пробежались мурашки. Извращенец!

Я мотнула головой, и мужчина вздохнул. Он выглянул за занавеси и поманил меня за собой. Вокруг раздавались вскрики, стоны, смех. Я показала пальцем туда, куда, как мне показалось, повели Риви. Я тихо отодвигала занавеси, пока не услышала злой шепот на ломаном риконбрийском: — Наклониться. — Девушка что-то жалобно забормотала в ответ. — Молчать. Я платить, ты работать. — Мы услышали шлепок и тихий всхлип.

"Мой" развратник отодвинул меня и исчез за занавесью. Оттуда послышался тихий стук, сдавленный писк, и мужчина появился, ведя заплаканную Риви за руку. Я облалдело смотрела на развратника. — Йа вои-ин, йа-а хоро-ош-ший вои-ин. Твоя-а подру-ужка-а? — Риви Стейдж?

Она кивнула. Воин-развратник вздохнул: — Все-о ещ-ще не хоче-ешь?

Я помотала головой. — Тогда-а артефа-акт.

Он поманил нас за собой. Прислушавшись, свернул направо, и отвернув несколько занавесей мы оказались у прохода. Оглянувшись, он снова скользнул взглядом по моей груди, вздохнул и сорвал два полотна на стены, кинув нам с Риви.

Завернувшись с головой, мы пошли за ним по темному коридору. Мужчина приоткрыл дверь, выскользнул за нее, снаружи что-то упало. Он заглянул и поманил на с собой. В свете луны я увидела лежащего охранника. Мы быстро прошли мимо и двинулись за ним по сплетению улочек. — Вы кто? — шепотом спросила Риви. — Ваш отец попросил вытащить вас отсюда. — Он жив?! — Риви едва не заговорила в полный голос. — Тш-ш, — отозвался наш проводник. — Я… потом расскажу.

Мужчина, который вел за собой завернутых в покрывало дам, не вызывал никакого излишнего внимания. Когда мы достаточно отошли, я дернула его за рукав и прошептала: "Нам к морю".

Выйдя на берег, я огляделась. Кажется, вон тот мыс был ближе. Значит, нам туда.

Стив спал возле лодки. Тонкий месяц давал мало света, а он устроился в тени, и я еле рассмотрела его фигуру в покрывале, но приближаться не стала. Я дала своим спутникам знак остановиться и подошла к кустам. Боюсь, если Стив проснется, он не оценит моих талантов менялы, а этот воин все-таки не карманник с базара. Я тихо разворошила кусты и потянулась к схрону. Кажется, Стив пошевелился… но нет, не проснулся. Достав артефакт, я подбежала к воину-развратнику. — Вот. Благодарю вас. — О… Это-о доро-ого-о стои-ит. Но жа-аль… Я хо-очу попро-оща-аться с ва-ами по-рико-онкбри-ийски-и, — сказал он, протянув мне руку. Я вложила свою. Он провел указательным пальцем по ладони, скользнул к запястью и только тогда поднес руку к губам. Еще раз вздохнув, он исчез в ночи.

Я отошла подальше от лодки, где устроился Стив. — Идемте, — сказала я Риви. И когда мы отошли подальше, продолжила: — Риви, у меня плохие новости. Ваш отец сейчас, скорее всего, уже мертв. Мы познакомились на каменоломнях, когда он кашлял кровью. Ему недолго оставалось, и он попросил меня найти вас и вызволить отсюда.

Риви всхлипнула, я обняла ее, и она разрыдалась.

Так нас и нашел Стив. — Все-таки полезла сама, — нехорошим голосом произнес он. — Но видишь, у меня все получилось! Только… — я замялась. — Что? Что ты еще натворила? — Мне пришлось выменять нашу свободу за накопитель.

Стив взвыл. — У кого он? — У того, кто нам помог. — Куда он ушел? — Не скажу.

Но Риви уже махнула в ту сторону, куда ушел наш спаситель. — Риви, зачем? он же нам помог! И он воин, а Стив просто карманник. Или тот убьет Стива, или Стив отберет у него заслуженную плату. А может, Стив его покалечит! — Я думаю, накопитель нужен нам больше, чем ему, — сказала Риви, отводя глаза.

К утру мы затерялись в порту. Мы с Риви оделись в припасенные балахоны и завернулись в темные покрывала, так, что только глаза торчали. Стив переоделся в пустынника. Юбки, в которых мы бежали из "Цветов", Стив сжег, чтобы не оставлять следов. В глазах Риви, когда она смотрела на костер, было море боли и океан ненависти.

Стив заплатил рыбакам на потрепанном ветрами баркасе, и нас обещали высадить на острове в двух днях пути, где есть порт, куда заходят большие суда.

Риви была малоразговорчивой и подолгу смотрела в одну точку. Я боялась ее тревожить, а тем более расспрашивать, и только следила, чтоб она ела. Стив не выпускал нас одних из того угла в трюме, куда рыбаки определили "пассажиров". Нам повезло, что судно шло пустым, выгрузив рыбу в Бутене. Косяки рыб, которые они собирались ловить, ходили севернее, и мы наслаждались пустым трюмом, пропахшим рыбой так, что я боялась — я этот запах вовек не отмою.

На острове был небольшой городок и большой порт. Стив стащил на корабле два куска веревки, мы скинули покрывала и подпоясались, превратившись в двух бедных женщин, которых на этом острове было предостаточно. Стив снял повязку и длинный жилет, перепоясался, подвернул штаны, и вот уже семья бедняков пришла в порт попытать удачи.

Отыскав более-менее приличную таверну Стив оставил нас в комнате и ушел в порт узнавать про корабли. Риви легла на кровать и отвернулась к стенке. Я занялась привычным уже занятием: построением мысленных механизмов.

Стив вернулся с фонарем под глазом и содранными костяшками пальцев. — Что с тобой? — А… — махнул он рукой, — повздорили тут с одним типом маленько. — Хм. Ты говорил мне ни во что не ввязываться, а сам полез в драку. — Я не лез. Он выигрыш не хотел отдавать. — Ты играл?! — Ага. И выиграл нам три места на завтрашнее судно прямиком в Риконбрию.

Спать он устроился на полу, выпросив у трактирщика одеяла — оставлять нас одних в портовом городе он не рискнул. Ночью я проснулась от шепота. Стив и Риви сидели на кровати и едва слышно о чем-то говорили. Я не стала им мешать.

Утром мы зашли в лавку, где продавалась ношеная одежда на северный манер. Все откровенно южные вещи мы выбросили. Мои волосы отросли достаточно, чтобы подколоть, будто бы там не крысиный хвостик, а полноценная женская прическа.

Места у нас были в третьем классе. В каюте на восьмерых мы с Риви заняли кровати друг над другом. Риви отказалась выходить на обед, и Стив принес нам по куску хлеба и сыра с кувшином воды. Вечером я с трудом уговорила девушку пойти за ужином.