Балера сглотнула и нехотя созналась.

— Это опасно. И больно. Перерождение на новую ступень. Все может пойти не так, ты можешь не выжить. Но что тебе терять-то? Леонид все равно убьет тебя, как только ты станешь ему не нужна. Уж лучше рискнуть, чем дожидаться, когда он выбросит тебя.

Тереза не могла не согласиться с этой логикой. Да и сама она всегда предпочитала рискнуть, чем бездействовать и ждать милости Матери и Творца. Никто и никогда не проявлял к ней милостей и не помогал. Так что же тянуть. Рискнуть? Балера говорила правду, если бы она врала, Тереза бы почувствовала, так ведь?

Она прошлась по комнате туда и сюда и поняла, что тянуть не имеет смысла.

— Я согласна. Как мы это сделаем?

Тереза сидела в библиотеке и смотрела на темный задний двор поместья герцога Ролана. Часы медленно, мучительно медленно передвигали стрелки. Ни мыслей, ни сомнений в голове Тесс не было. Она решилась и все ее существо, как это было когда она планировала налеты на бакалейные лавки, успокоилось, собралось, бешено сосредоточилось. В такие моменты ей казалось поднеси иглу — и от ее кожи к ней потянутся трескучие разряды.

Пробило три, стрелки медленно поползли дальше.

Балера сказала, что есть мизерный шанс, что Маргарита победит в поединке. Тогда Ролан привезет ее. Естественно, в присутствии герцога они ничего не смогут сделать. Он контролировал весь дом. Тереза почувствовала бы ложь, поэтому была вполне спокойна. План выглядел не хуже прочих, по которым ей доводилось добиваться своего.

Она сидела и ждала, пока ворота не осветились светом фар. Тесс сглотнула. Вот и оно.

Отсюда она не слышала, зато прекрасно видела, как телохранители герцога вышли из автомобиля и стали доставать кого-то с заднего сидения. Тесс разглядела белую рубашку и жилет и поняла что это мужчина.

Леонид. Он победил. Он выпил кровь Марго.

Тереза медленно перевела взгляд на часы. Без четверти четыре. Значит, ровно в четыре она встанет и пойдет в его покои. Балера должна будет быть уже там. Человека к маркизу пустят без опаски. Морхеда нет, да и он предан маркизу, а ее, глупую девчонку никто не принимал всерьез. Разве могла она знать, что делать? Нет, не могла, кто бы ей это сообщил. Про мисс Балера тоже не подумали. Кто они, всего лишь две глупые никчемные женщины.

Это был ее шанс и Тереза сама себя подзадоривала и успокаивала.

«Справишься. Все пройдет идеально и тогда уж, никто не будет угрожать тебе, кроме самого герцога. Неплохой рост, прямо-таки взлет!» — думала Тесс азартно.

Стрелки ползли и наконец негромко щелкнули, показывая четыре. Еще с минуту Тесс сидела, не решаясь встать, но потом насупилась, встала и решительно пошла к покоям маркиза.

Никто не охранял дверь, никто не остановил ее, когда она нажала на ручку и осторожно вошла в его спальню.

— Вот попейте, мэтр. — ворковала Балера у его постели. Тереза бесшумно закрыла дверь. Балера обернулась и ее глаза сверкнули. Она была рада, торжествовала. Поставила стакан воды на прикроватный столик и быстро обошла кровать.

Леонид лежал на ней весь в поту, слабые судороги дергали его руки и ноги, он тяжело дышал. Около кровати на высокой штанге покачивалась капельница, трубочка вела в его вену.

Балера обошла кровать, кровожадно улыбнувшись и поскорее отошла.

— Скорее.

Она нетерпеливо мотнула головой, указывая на Леонида. Давай, мол. Тереза пошла вперед.

Маркиз и правда был плох. Весь потный и дрожащий. Глаза были закрыты. Тереза подошла к кровати и замерла.

Посмотрела на капельницу и мучительно ярко вспомнила, как умирала в больнице в Междуречье.

«Не будь дурой, Тесс. Не будь дурой, не будь дурой! Такого шанса у тебя больше никогда не будет».

Балера словно почувствовала ее колебания.

— Давай уже! — зашипела она.

Леонид с трудом открыл глаза. Над губами и на лбу блестел пот, скатывался по шее, забираясь в ямочку между ключиц. Франциска сняла с него жилет, он остался в тонкой рубашке, которая влажно облепила тело.

«Наверное изображала заботливую сиделку, двуличная сука.» — подумала Тесс и ей стало до того мерзко, что она отшатнулась. Леонид увидел ее. Несколько секунд просто смотрел. В обычном состоянии он мог отправить ее удавить саму себя одним приказом. Но сейчас не мог. Балера не соврала, маркиз был беззащитен. Судороги сильнее закрутили его ноги, с которых мисс Балера сняла сапоги. Он застонал от боли и горько засмеялся.

— Давай… — прошептал маркиз со страшной кривой улыбкой. — Решайся, мышка. Это просто…

И столько обреченности, безразличия и злобы было в его голосе, что у Тесс защемило сердце. Она помнила, что это такое — стоять на краю. Умирать и видеть свой конец, считать минуты не в силах пошевелиться. А ведь чтобы им не двигало, это Леонид пришел в умиральню и вытащил ее, вылечил ее чахотку. Не мисс Балера, не Шеферд и не Жан Ла Росси со своими препаратами. Леонид.

«Он спас мне жизнь…»

«Не будь дурой, Тесс! Слабых съедают! Сильные живут! Не будь дурой, сожри или будь съеденной! Такой у нас мир и другого нет. Закон один. Сильный живет, слабый подыхает!»

Светлые волосы Леонида намокли от пота, он застонал от боли, выгибаясь в судороге. Ноги затряслись, Тесс увидела, как пальцы ног согнуло вразнобой — один туда другой сюда. Затрещали кости и суставы. Зрелище было жутким.

— Давай же! — Балера в страхе посмотрела на дверь. — Да что с тобой?! Герцог убьет нас обоих!

— Я не могу, — презирая себя, прохрипела Тесс не своим голосом.

Балера затряслась от гнева и ужаса. Подошла и схватила Тесс за шею, потащила к кровати, нагибая над Леонидом.

— Пей его! Пей сейчас же или мы обе умрем!

— Не могу! — У Тесс слезы выступили на глазах. Слезы разочарования самой собой и от этого все мышцы словно свинцом налились. Она почувствовала себя такой усталой, тяжелой, неподъемной. Всегда она мнила себя храброй и решительной и вот. Не может убить. Не может убить Леонида из-за каких-то глупых сантиментов. Да он ее и в грош не ставит! Он ее убьет и не поморщится.

— Убей его! Убей его, дура деревенская! — Балера в неистовстве ткнула Терезу лицом в потную шею Леонида. — Кусай, сука ты тупая! Делай, что велено! Ну!

Каждое слово сопровождалось грубым тычком, а Тесс не могла помешать. Она застыла. Не могла пошевелиться. Горячая, влажная кожа Леонида снова и снова касалась ее носа, губ, щек. Прямо перед лицом Тесс неистово билась жилка и стоило только открыть рот и прокусить. Всего-то и дел. Прокуси, а дальше и не заметишь, как убьешь.

— Давай, курица тупая! Слабачка! Пей, я сказала!

«Слабачка. Так и есть. Такая и есть, слабая. Слабая, слабая…» — подумала Тесс. Но тут все, что составляло ее суть вскипело и вспенилось. Да какого черта! Ка-ко-го черта?! Она не слабая! Она не курица! Тереза стряхнула онемение, глаза ее распахнулись, руки сжались в кулаки.

— Пошла ты! — взъярилась Тереза и со всей силы оттолкнула Франциску.

Балера мгновенно пролетела всю комнату и с ужасным хрустом врезалась в стену. Посыпалась штукатурка с потолка. Франциска распахнутыми до предела глазами смотрела на Терезу. Судорожно вдохнула. Раздался сип и странное бульканье. Тесс в шоке выпрямилась у кровати. Франциска еще раз вдохнула с хрипом и сделала шаг вперед, отлепляясь от стены. Стала заваливаться вперед. Тесс молниеносно подскочила к ней и подхватила, прежде чем та упала.

Балера вдохнула трижды со страшным сипом в горле. Она смотрела на Терезу отчаянным испуганным взглядом, от которого Тереза похолодела.

— Матерь Всеблагая… — с ужасом она смотрела на поломанное тело Франциски. Грудина от удара Тесс ввалилась внутрь тела и платье неестественно болталось спереди.

Изо рта Франциски хлынула кровь, пачкая подбородок. На платье быстро проступали темные пятна. Запах крови ударил Тесс в ноздри.

— О, нет! Я не хотела! Прости меня! — забормотала она. — Я позову кого-нибудь! Я позову…