Немного отойдя от «Веселой устрицы», Винсент закинул себе на плечо спящего Квеза, и направился к пирсу, а я шла рядом. Сейчас Винсент изображал из себя вербовщика матросов: как мне сказали, тут подобное происходило не так и редко – человека спаивали и продавали матросом на корабль. Несчастный приходил в себя уже в море, где деться ему было некуда, и бедолаге поневоле приходилось осваивать морское дело...

Винсент отправился едва ли не на самый край пирса, где стояли под погрузкой небольшие суда. Теперь оставалось только предлагать капитану приобрести себе нового члена экипажа.

– Чего он умеет делать?.. – на ломаном языке спросил темнокожий человек, брезгливо глядя на Квеза.

– Ничего!.. – честно ответил Винсент. – Но быстро учится.

– Дохлый какой-то...

– Вот пусть у вас мускулы наращивает.

– Сколько за эту дохлятину попросишь? Говори поскорей, а не то мы вот-вот отходим. Отлив...

– Дохлятина – она и есть дохлятина. Считай, за так отдам, со всеми его немногочисленными пожитками. Потом рассчитаемся, когда снова в этот порт придешь.

– Да мы сюда почти никогда не ходим. Я впервые за несколько лет здесь появился, и неизвестно, когда снова буду.

– Меня это устраивает.

– Тогда по рукам!.. – мужчина повернулся, и кому-то крикнул. – Забирайте этого парня, и мешок с его вещами прихватите – там все его барахло...

Уже через несколько минут судно отошло от причала, и, глядя на след за кормой, я понимала, что иначе поступить мы не могли. Брать с собой Квеза – значит подвергать свою жизнь постоянной опасности – это не тот человек, на которого можно положиться. Понятно, что в сложной ситуации он без раздумий предаст и продаст любого из нас. Оставить его здесь тоже не стоит – вряд ли он долго проживет, а никакого корабля в наши края не предвидится, об этом мы уже узнали... Что ж, парень, ты сам во всем виноват – нечего было идти на поводу у Тирлы. Знал ведь, что дело нечисто, но решил сыграть в свою игру, но проиграл.

– Что дальше?.. – спросила я, по-прежнему глядя вслед уходящему судну.

– Дальше будем искать твое колье.

– Правда?.. – я повернулась к Винсенту. – Ты хочешь...

– Да. Не знаю, сумеем ли мы его раздобыть, но стоит попытаться этот сделать.

Просто не знаю, что на это можно ответить...

– К сожалению, это все, что нам удалось узнать от Квеза... – вздохнула я. – Сонное снадобье и тут подействовало, как надо, только в этот раз мне бы хотелось, чтоб оно сморило нашего знакомого хотя бы на минуту позже. Ну, а дожидаться его пробуждения, как вы понимаете, у нас не было ни времени, ни возможности...

Это верно – Квез, в лучшем случае, проснется на следующее утро, причем с сильной головной болью, и не думаю, что пробуждение доставит ему хоть малейшую радость. Ничего, переживет, хотя, конечно, ему придется тяжеловато, особенно в первое время, и, если уж говорить совсем откровенно, то еще неизвестно, сумеет ли этот парень хоть когда-то вернуться домой – все же владелец суденышка, на котором мы отправили Квеза, живет в очень далекой стране. Чего уж там скрывать – на причале Винсент искал людей из числа тех, кто изначально обитает как можно дальше отсюда, и ему посчастливилось отыскать именно то, что нужно. Корабли из тех дальних (а еще и диких) мест в здешние края обычно не приходят, или же заглядывают сюда достаточно редко, так что нашему другу предстоит непростая жизнь на краю света. Конечно, при большом желании возвратиться в родные места всегда можно, только вот, боюсь, что произойдет подобное в довольно-таки отдаленном будущем, а до этого времени Квезу придется ой как несладко, особенно если учесть, что этот молодой человек всю жизнь умудрялся увиливать от любой работы. Ну, а на кораблях, да в долгом плавании, его поневоле заставят работать, причем заниматься долгими уговорами никто не будет – там другие методы убеждения, причем весьма действенные, и потому свою лень Квез поневоле вынужден будет забыть, тем более что белоручек среди команды нет. Конечно, все это время молодой человек станет вспоминать нас последними словами, и даст себе зарок жестоко отомстить при случае. Что ж, тут возразить нечего, только вот до этого олуха пока что не дошло очевидное – мы, можно сказать, таким далеко не самым гуманным образом спасли его жизнь, потому как отправлять Квеза назад вряд ли кто-то собирался, а от ненужных свидетелей, как правило, принято избавляться.

Правда, меня несколько удивило то, с какой легкостью капитан суденышка воспринял сообщение о том, что за нового матроса ему не надо платить, потому как вербовщики в портах тем и жили, что поставляли за плату работников на корабли. Оказалось, этому есть простое объяснение: в случаях, когда за нового матроса (как правило, находящегося в невменяемом состоянии) вербовщики не требовали деньги, а предлагали просто забрать человека – тут, как правило, причина состояла в семейных разборках. Вернее, таким, далеко не самым благопристойным образом, в семье частенько избавлялись от ненужного родственника, справиться с дурными пристрастиями которого уже не было никаких сил. Кто попадал под эту категорию? Моты, лодыри, воры, любители азартных игр, или же те, кто подсел на наркоту... Конечно, нередки были случаи, когда таким образом кое-кто избавлялся от соперников, богатых наследников, и тому подобных людей, которые мешали чужим планам. Разумеется, некоторым из тех, от кого постарались отделаться столь необычным образом, позже удавалось вернуться, но к тому времени менялось уже очень многое...

– Увы, мы узнали далеко не все, но главное Квез нам все же успел сказать... – Винсент потер лоб ладонью. – А он, оказывается, парень шустрый – много чего успел разнюхать. Все верно – некоторый неприметных людей никто не принимает в расчет, их просто не замечают, считают мелкой сошкой, не стоящей внимания, а они все видят, слышат, и делают нужные выводы...

– Госпожа, а это ваше колье – оно очень красивое?.. – поинтересовалась Ярли. Я ее понимаю – сама бы, узнав о подобной драгоценности, стала задавать такие вопросы. Что ни говори, но некоторые вещи женщин интересуют едва ли не в первую очередь.

– Очень красивое... – вздохнула я. – Синие сапфиры потрясающего цвета в обрамлении бриллиантов... Это просто потрясающе! В свое время оно было изготовлено по заказу любящего человека для своей девушки, с которой он был вынужден расстаться... Знаешь, от колье просто глаз нельзя оторвать! Надеюсь, ты его увидишь своими глазами!

– Хотелось бы...

– Да и мы бы не отказались поглядеть на то, из-за чего произошел весь сыр-бор... – протянул Дорен. – Конечно, что я, что Винсент – мы в драгоценных камнях особо не разбираемся, но все же...

– Есть вещи, только глянув на которые, можно понять, насколько они красивы и дороги... – я перебила молодого человека. – Если нам повезет, и вы увидите это колье, то все вопросы отпадут сами собой!

– Кто бы спорил!..

Да уж... Из того, что успел сказать нам Квез, стало понятно, что это колье однажды попалось на глаза Тирле, и оно, как и следовало ожидать, произвело на нее должное впечатление. Вернее, девица уже тогда решила, что такому колье нечего находиться у супруги ее бывшего жениха – для одного человека слишком много иметь разом и одно, и другое. Где Тирла увидела колье? Да на моей шее, и это произошло с полгода назад... Тогда мой дорогой муж находился в полнейшем блаженстве как от возвращения Тирлы, так и от присутствия этой рыжеволосой чаровницы рядом с собой – можно сказать, Воган летал, как на крыльях, при этом полностью игнорируя меня. К тому же дорогой супруг уже не считал нужным скрывать свои чувства к вновь обретенной невесте (пусть даже бывшей), и при том считая меня чем-то вроде помехи своему долгожданному счастью. Надо заметить, что и сама Тирла не упускала возможности лишний раз появиться перед Воганом, чтоб бросить на него взгляд, полный любви и обожания, а заодно намереваясь позлить меня своим присутствием. Именно тогда-то эта наглая девица увидела мое колье.