– Но все же...
– Я оставила владельцу курильни еще четыре золотые монеты – мол, когда наш друг придет в себя, то сделайте ему еще двойной «Пурпурный лотос», а остальное золото возьмите себе за труды.
– Не обманет?
– Нет. Курилен в нашем городе хватает, и их владельцы очень заботятся о своем... добром имени, если это можно так назвать.
– А стражники...
– Владельцы курилен стараются не иметь с ними дела, и причиной тому все та же забота о своем добром имени... – усмехнулась Ярли. – Частенько им несут ворованное, или же тащат последние семейные деньги. Если станет известно о том, что некий владелец курильни связывается со стражей (а такие новости разносятся очень быстро), то в его заведении будет пусто – в этом городе хватает и других курилен, хозяева которых держат язык за зубами.
– Ты, похоже, хорошо разбираешься как в этих смесях, так и в тамошних нравах...
– Еще бы... – махнула рукой Ярли. – Это было главной темой разговоров в нашем доме с того времени, когда туда вселилось семейство тетки – что, где, как, сколько стоит и каким образом действует... Если честно, то я боялась, как бы семейка тетушки и меня не подсадила на это дело, но обошлось, и причина подобного отношения из тех, что проще некуда – им самим было мало всей этой дряни, не делиться же еще и со мной! И потом, кто-то должен был работать, зарабатывать деньги на всю эту дурь, а от тех, кто сидит на этих смесях, толку немного.
– Владельца курильни не смутило то, что вы не желаете взять себе по трубочке?
– Думаю, он уже насмотрелся всякого, и понял, для чего мы пришли, однако до наших проблем ему нет никакого дела. Мы платим деньги – и это главное, а в чужие дела влезать не стоит, неизвестно, чем это может обернуться.
– Твой родственник не помрет от такого количества «Пурпурного лотоса»?.. – поинтересовалась я. – Мало ли что...
– Не думаю... – покачала головой Ярли, но судя по той улыбке, что вновь скользнула по ее губам, подобный итог не исключен. – Такие, как Фулах – они живучи. Он куда быстрее умрет от горя, когда, отойдя от дурмана, не найдет в своем кармане обещанных ему двадцати золотых. Но если даже случится такое прискорбное событие, что мой дорогой родственник предстанет перед Всевышним, то жалеть об этом человеке я не стану.
– Будем считать, что все обойдется... – Винсента интересовало другое. – Сколько времени у нас есть до того момента, когда этот человек придет в себя?
– Два дня. Возможно, немногим больше...
– Значит, у нас есть всего два дня... – сделал вывод Винсент. – Из этого и будем исходить. Для начала прикинем наше нынешнее невеселое положение. Корабль в нашу страну отходит через три дня, вернее, теперь уже через два, так что времени у нас в обрез. Еще надо принять во внимание, что нас наверняка ищут не только по городу, но заглядывают во все гостиницы и постоялые дворы, а у нас почти все, что мы раздобыли, находится в «Золотом гусе»...
– Туда идти нельзя!.. – Дорен перебил брата.
– Все верно, но... К сожалению, у нас там остались почти все деньги, а ведь надо заплатить за места на корабле – одним авансом тут не обойдешься. В общем, придется рискнуть и пойти на тот постоялый двор.
– Это очень опасно...
– Для нас сейчас везде риск... – пожал плечами Дорен. – Увы, но с пустым карманом мы имеем все шансы остаться в этой стране навсегда, так что особого выбора, как сами понимаете, нет. Давайте договоримся так: мы с Лиз идем на постоялый двор за деньгами, а вы двое – на базар...
– Зачем?
– Для начала кое-что приобрести. Так сказать, начнем обрастать имуществом. Пока мы вас дожидались, у меня было время подумать о том, что нам следует делать дальше.
– И каков результат долгих раздумий?.. – поинтересовался Дорен.
– Ничего нового – придется в очередной раз ввязываться в неразумные поступки, но для нас это, похоже, норма. Сейчас я вам коротко скажу, что придумал, только сразу не отказывайтесь...
Через час мы с Винсентом подходили к «Золотому гусю». На первый взгляд все спокойно, но все же было решено зайти на постоялый двор через конюшню, тем более что сейчас там самая горячая пора – разгружался небольшой обоз, так что на нас никто не обратил внимания. Прошли конюшню, и по неширокой лестнице для прислуги поднялись на второй этаж, подошли к своей комнате, и Винсент, посмотрев на краешек двери, кивнул мне головой – мол, все в порядке, за время нашего отсутствия сюда никто не заходил. Как он об этом узнал? Просто когда мы уходили, Винсент зажал в створке дверей небольшую нитку, и если бы кто-то посторонний открывал дверь, то нитка упала бы на пол. Что ж, просто, но действенно.
Отперев дверь, мы не стали терять время – достали все припрятанные мешочки и положили их в холщовую сумку, которую приобрели по дороге. Еще раз огляделись, чтоб проверить, не оставили ли чего... Все, можно уходить.
Однако это оказалось не так просто – кто-то снаружи попытался открыть дверь. Мы ее заперли сразу же, как только вошли в комнату, и эта предосторожность оказалась не лишней. Вряд ли это слуги – если им надо войти в комнату постояльцев, то они обычно спрашивают разрешения войти. Впрочем, уразумев, что дверь заперта, в нее стали стучать, только вот деликатным постукиванием это не назовешь – в дверь заколотили. Так, что делать? Если кто-то заявился по наши души, то нам, грешным, скрыться из этой комнаты нам невозможно – оконца здесь небольшие. Если даже мы в них протиснемся, то дотянуться до крыши вряд ли сумеем, а прыгать на землю с высоты второго этажа слишком опасно, тем более что у Винсента и без того все еще нога побаливает. Да и окна выходят на оживленную улицу, и наше падение (или прыжок) враз привлечет к себе всеобщее внимание, а совсем рядом отсюда, насколько мне помнится, расположен пост стражи...
Мы с Винсентом стояли у дверей, и все, что нам оставалось – прислушиваться к тому, что происходит снаружи. Вскоре стук в дверь прекратился, и до нас донеслись чьи-то голоса. Дверь была крепкая, и плотно подогнана к косяку, так что слышимость тут была далеко не самая лучшая, но, тем не менее, кое-что разобрать все же можно.
– Нет там никого... – раздался хрипловатый мужской голос.
– А мне кажется, я слышал какие-то шорохи... – у второго человека, который находится за дверями, явно не хватает зубов – заметно шепелявит.
– Надо дверь открыть... – даже не сказал, а приказал первый мужчина.
– Так у меня же ключа нет... – а в голосе третьего человека звучит явный испуг. – На нашем постоялом дворе от каждой двери всего два ключа – один у постояльцев, а второй у хозяина. Я ж не могу у него ключ забрать! Да если он только узнает, что я вас сюда привел, он меня враз выгонит! У нас за порядком следят строго! Да вы хоть знаете, что будет, если постояльцы узнают, что к ним кто-то в комнату заходил? «Золотой гусь» тем и славится, что все, кто у нас останавливается, могут быть спокойны за свое добро, которое оставляют в номерах!
Понятно – судя по всему, эти двое расспросили слуг на постоялом дворе (без нескольких монет тут дело не обошлось), и один из них рассказал о нас – дескать, есть у нас похожие постояльцы. Теперь эти двое сами решили удостовериться, что мы – именно те, кого они ищут, а тот слуга, что рассказал о нас, и привел их к нужной комнате.
– Ладно, сам попытаюсь открыть... – в голосе хрипловатого прозвучала насмешка.
– Если вас кто увидит?.. – теперь слуга всерьез струхнул.
– Тогда какую-нибудь отмазку придумаешь – зря, что ли, серебряную монету у нас взял! Вот и отрабатывай.
– Замок не сломайте... – едва ли не простонал слуга.
– Не боись...
– А это долго?
– Если ты заткнешься, то управлюсь быстро.
Несмотря на обещание, повозиться с замком все же пришлось немало, и за это время Винсент знаками показал мне, что надо делать, когда откроется дверь. Ладно, надеюсь, что у нас все получится...
Замок, наконец, поддался, дверь распахнулась, и в комнату вошли два человека. Ну, слово «вошли» тут не очень подходит, потому как они сюда, скорее, вбежали, но мы и сами ждали этого момента, стоя по обеим сторонам двери. Первое, что сделал Винсент – ударил ребром ладони по шее того человека, который оказался ближе к нему, а я, в свою очередь, врезала тяжелой сумкой по голове другому незваному гостю. Результат наших действий оказался не совсем такой, как нам бы того хотелось: если тот, кого ударил Винсент, мешком осел на пол, то голова второго мужчины оказала очень крепкой, или же я ударила его недостаточно сильно. В результате он был всего лишь оглушен, и ему понадобилось пара мгновений, чтоб придти в себя, и повернуться ко мне. Однако этих же самых мгновений Винсенту вполне хватило для того, чтоб оказаться возле чуть оглушенного мужчины, и хорошенько ударить его сзади, отчего тот рухнул на пол. Одновременно с тем слуга, стоявший в коридоре и растерянно наблюдающий за происходящим, испуганно взвизгнул, и бросился наутек. Ловить мы его, конечно, не стали – не до того. Потом, когда все откроется, ему хозяин всыплет от души, причем так, как нам и не снилось. Но это дело будущего, а сейчас, пока незваные гости лежат на полу, нам надо уходить отсюда, и чем быстрей мы это сделаем, тем лучше.
