– Да командир! – хором крикнули ученики и ученицы.

Сейчас мы находились на площадке вблизи леса. Я заметил, как среди ближайших деревьев мелькают солдаты. Да, охрана у нас будет что надо. Они прочесывали лес, который оградили полем генератора. Это временный сектор, как мне рассказали друзья, генератор перевозной. Как только марш закончится, поле уберут.

– Если вам ввели антидоты, это не значит, что надо совать свои носы во все щели этого леса, – продолжал Берон. – Тут масса живности, что готова вас укусить, откусить кусочек или вовсе сожрать. Руками ничего не трогать, ничего не жрать, не лизать, не грызть! Провизии всем будет достаточно!

Я слышал его, но уже не слушал, я наслаждался запахом леса. На мне обычный комбинезон и снаряжение ученика. Нам выдали парализующие бластеры и мечи. Первые три дня мы будем жить в палатках в лесу, затем нас поделят на две команды. Мы будем воевать друг с другом в учебных боях под командованием наставников. Вот где можно показать себя!

Мы вошли в лес. Идем строем, в колонну по два. Впереди наставники Берон и Шира, далее варийки, потом варийцы, я ближе к концу строя. По бокам в нескольких десятках метров мелькают солдаты в зеленых вакко–костюмах с винтовками, явно не парализующего действия, идут они параллельно нам. Охрана учеников действительно серьезная. Позади нас тоже идут солдаты, немного подгоняют строй. В небе то и дело проносятся разведывательные корабли, причем довольно низко. Зинон о нас заботится.

Лес сгущался, начали пробираться через заросли. Наставники выбрали хороший участок леса. Ни одной протоптанной дороги на пути. Колонна сильно растянулась. Ученики начали понемногу болтать между собой.

Я борол желание ринуться в самую гущу леса, хотелось затеряться в зелени. Запахи природы дурманили. Соседние ребята посматривали на меня, как на сошедшего с ума, я улыбался, как идиот, мой блаженный вид был им непонятен.

Мы шли долго. Марш оказался трудным. Постоянно на пути встречались поваленные деревья, густые колючие кусты или негнущиеся ветви деревьев. Ребята разболтались. Берон с Широй уже километра на два ушли вперед, а охране было все равно на дисциплину, лишь бы шли, не нарушая строй.

– Я хочу за наставницу Ширу, – говорил один.

– Да Берон ее порвет, он мощнее! – говорил другой.

– Не, Шира хитрее, ее команда выиграет! – возражал первый.

– Шира из этих лесов! – вмешался еще кто–то. – Она знает варийские леса лучше всякого из Ортар.

– Да, я тоже слышал, – подхватил еще один ученик. – Шира давно бросила тупых дикарей и примкнула к Зинону.

– А сколько Шире лет, кто знает? – не вытерпел я.

Она казалась мне молодой. Но если верить сплетням, должна быть уже довольно взрослой, имея за плечами такую историю.

– Я сколько себя помню, она была наставницей, – ответил мне кто–то позади. – Считай, вдвое старше нас, если не втрое.

– А выглядит, как мы, – удивился я.

– Сирус, только ты мог так удивиться, – усмехнулся мой сосед по колонне. – Молодость, одна из особенностей нашей гордой и сильной расы. И живем мы дольше обычных людей.

– Историю и генетику Варийи мы проходили, когда были в средней группе, – сказал ученик, шедший вперед меня. – Сирус в это время колотил морды беспризорников Дэрны.

Ребята весело засмеялись. Я тоже подхватил смех.

– А ну заткнулись ублюдки! – взревел приближающийся Берон.

Он видимо решил обойти колонну. Все притихли.

Вскоре лес расступился, и мы оказались на поляне. Ее расчистили от деревьев совсем недавно. Срезы на пнях были свежие, сами стволы куда–то исчезли. Я слышал о том, что в такой тяжелой работе часто используются десантные роботы, без сомнения это была их работа. Сотне пятиметровых исполинов ничего не стоит расправиться с кучкой деревьев. Вот бы когда–нибудь их увидеть! А еще лучше десантироваться в нем в самое пекло схватки с креалимскими собаками!

Мы изучали это чудо техники на уроках. Поистине смертоносное оружие Зинона. Пятиметровые человекообразные безголовые чудовища с огромными орудиями, лезвиями на руках, когтями, пилами и штырями, увешанные бронелистами и способные вырабатывать собственное защитные вакко–поле. Увидеть бы сейчас хоть одного!

Но наставники позаботились о том, чтобы все лишние убрались к нашему приходу. Мы разбили лагерь. Это проще простого. У каждого есть коробка, занимающая четверть места в рюкзаке. На коробке кнопочка, нажал и вот тебе одноместная палатка распускается на глазах. Хорошее устройство, такое бы на Дэрне мне пригодилось. Палатка сохраняет тепло, а обшивка ее прочна. Ножом так просто не прорезать.

Развернув лагерь, мы снова построились, торжественно прокричали о нашей высшей цели, затем поели походных пайков и приступили к занятиям.

Бои на мечах, рукопашные бои, тренировки в стрельбе из парализующих бластеров, которые отличались от настоящих только мощностью. Внешний вид и вес их был схож с боевыми. Нас приучали к настоящей битве!

На рукопашном бою меня поставили против Котоша. Я не без труда побил его. В конце даже мог добить, однако уловил беспокойный взгляд варийки Арисы и не стал этого делать. Она была очень красива, у Котоша хороший вкус, но их любовь безнадежна, у нее нет будущего. На фехтовании меня два раза побили, вот уж чего не ожидал! Оба раза противники были сильны. Но меня поддерживали не менее чем других. Все бои я вставал на ноги. Всегда встаю после падения. А вот стрельбу совсем провалил, получил даже оплеуху от наставника Берона. Всему виной мои дрожащие руки, Котош был сильный противник, измотал меня хорошо.

Уже вечер. За нами особо не смотрят, можно и поболтать. Наставники куда–то делись, по периметру ходят караулы из солдат. На границах лагеря горят голубые огни. Ребята из ближайших палаток собрались в круг. Ночи на Аштане темные, нас никто не видит, по крайней мере без специальных приборов нас точно не заметят.

Воздух насыщенный и чистый, спать совсем не хотелось. Я вылез из палатки на шепот и понял, что ребята уже собрались и тихонько болтают. Никого ни кого не видит, в этом особая таинственная атмосфера.

– Я слышал, что после марша отберут лучших, – шептал один.

– Да, ты про гвардию? Наивный, – захихикал другой.

– А вот и я слышал! – заявил в полголоса еще кто–то, его сразу зашикали. Слишком громко сказал.

– Гвардию? – прошептал я, протискиваясь между учениками.

– Сирус? – услышал я голос здоровяка Натэра

– Да он, он, – захихикал кто–то. – Только Сирус мог спросить такое.

– Гвардия императора, – ответил один из учеников. – Туда берут лучших из лучших, теперь стали набирать и варийцев. Мы же самые, самые при самые...

– А то! – подхватил другой. – Я очень хочу в гвардию, смогу увидеть императора и его семью.

– И я, у него красивые дочери...

– Не смей говорить подобное, идиот, – перебил его другой. – Тебе отрежут гениталии за одну только мысль...

– Да я и не имел ввиду...

– Да поздно, – захихикал кто–то. – Твои гениталии теперь под угрозой.

Весь круг захихикал едва сдерживающимся смехом. А я подумал о принцессе. Если попаду в гвардию, то смогу ее увидеть. Настроение улучшилось в разы.

– В этом лесу у всех мальчишек гениталии под угрозой, – добавил чей–то женский шепот. Мы насторожились.

– Да это Милиса, – выдохнул кто–то.

– Иди прочь варийка, – зашипел Натэр.

– Наставники ушли, – прошептала в ответ она. – Можно я с вами посижу, мне страшно в палатке одной?

– А куда они ушли? – спросил я.

– Сирус? – переспросила Милиса. – Только ты мог такое спросить! Уединиться они решили.

Все захихикали. Я смутился.

– Думаете Виера придет сюда? – произнес ученик, сидящий рядом.

– Поле она не пройдет, какая бы она ловкая не была, – ответил другой. – Хотя кто ее знает, ребята, держите хозяйство в кулаке!

– Да фу, – возмутилась Милиса. – Вам доставляет удовольствие обсуждать и дальше чьи гениталии отрежут, как и кто? Или только нож Виеры интересует?