В середине XIX в. некоему американскому торговцу, которому тогда было 32 года, приснился странный сон. "Мне снилось, что я стоял за прилавком у себя в лавке, – был яркий солнечный день, – и вдруг в одно мгновенье все погрузилось во тьму: стало темней, чем самой непроглядной ночью, темней, чем в забое шахты. Джентльмен, с которым я беседовал, бросился на улицу. Я последовал за ним – и хотя было темным-темно, я мог видеть, что на улицу в недоумении высыпали сотни, если не тысячи людей. И тут я заметил на небе, далеко на юго-западе, яркий свет – он сиял, словно звезда, – он был размером с мою ладонь и стремительно становился все больше и больше, приближаясь, – покуда тьма не начала рассеиваться. Он уже достиг размеров шляпы – и тогда разделился на двенадцать меньших огней, а один большой огонь был посередине, и тут он начал стремительно расти – и я внезапно понял, что это – пришествие Христа и двенадцати апостолов. Стало светлее, чем самым светлым днем, просто невообразимо светло, а когда сияние достигло зенита, знакомый, с которым мы говорили в лавке, воскликнул: "Это – мой Спаситель!" – и во сне я знал: он тут же покинул тело и вознесся на небо; а я подумал, что недостоин последовать за ним. Тогда я проснулся".
Сон оставил о себе столь сильное впечатление, что какое-то время торговец просто не решался его рассказывать. На исходе второй недели он поделился видением с домочадцами, а позже пересказал его нескольким знакомым. Прошло три года, и некий человек, известный своей праведностью, сказал жене торговца: "Bain муж заново родился, но сам того не знает. В духовном смысле он – что слепой младенец, но вскоре он должен прозреть". И действительно, через три недели после этого разговора, проходя с женой по Второй авеню (Нью-Йорк), торговец воскликнул: "Мне дана вечная жизнь!" Он почувствовал, что в этот момент в нем пробудился Христос, и понял, что сознание его пребудет вечно. Через три года, находясь в толпе, на борту судна, он пережил еще один духовный и психический опыт: ему казалось, что его душа и тело омылись в потоке света. При этом, рассказывая свою историю, фрагменты которой мы и цитировали, он замечает, что пережитое наяву так и не смогло вытеснить из его памяти переживания, связанные с самым первым сном.
Привести этот пример спонтанной люминофании ("явления света") меня побудили два соображения: 1) описываемые события произошли с обычным торговцем, вполне удовлетворенным своим уделом, который вовсе не был подготовлен к каким-либо мистическим озарениям такого рода; 2) первый опыт люминофании произошел во сне. Судя но всему, пережитый опыт произвел на торговца самое глубокое впечатление, но при этом он не осознал его значимость. Он просто почувствовал, что с ним произошло нечто очень важное, каким-то образом касающееся спасения его души. Мысль о том, что это – духовное возрождение, впервые посетила его, когда он услышал слова «праведника», переданные женой. Только после замечания человека, обладавшего духовным авторитетом, он осознал присутствие Христа в своей жизни, а еще три года спустя пережил опыт сверхъестественного света, омывшего его тело и душу.
Психолог мог бы сказать много интересного по поводу глубокой важности подобного опыта. Со своей стороны, историк религий отметил бы, что случай с американским торговцем прекрасно иллюстрирует ситуацию нашего современника, который считает себя безрелигиозным – или, во всяком случае, желает быть таковым: религиозное отношение к бытию вытеснено у него на уровень Бессознательного, там оно нашло себе прибежище. По утверждению К. Юнга, Бессознательное современного человека всегда проникнуто религиозными представлениями. В самом общем виде это можно сформулировать следующим образом: мы наблюдаем у наших современников процесс исчезновения религиозных чувств, точнее – вытеснение их на глубинные уровни психики.
Пример, данный выше, водит нас в самую суть проблемы: мы видели, как встреча с этим светом – даже если она произошла во сне – ведет к радикальному изменению человеческого бытия, – оно раскрывается навстречу духовному миру. Все опыты переживания сверхъестественного света имеют одну отличительную черту: всякий, удостоившийся подобного опыта, изменяется: достигает иного уровня существования и тем самым получает доступ к духовному миру. Каково действительное значение изменений, затрагивающих самое бытие личности, и каков характер духовности, к которой таким образом приобщается человек, – особая проблема, ее мы коснемся чуть позже. Вдумаемся пока в сам факт: даже в западной цивилизации встреча со светом вела к духовному перерождению.
Мифология молнии представляет особый интерес, Моментальное духовное озарение уподоблялось молнии во многих религиях. Более того, вспышке молнии, прорезающей тьму, приписывалось значение mysterium trernendum ("жуткой тайны"), которая, преображая мир, наполняла душу священным ужасом. Считалось, что люди, убитые молнией, вознесены на небеса божествами грозы, а их останки почитались как священные реликвии. Человек, выживший после удара молнии, полностью меняется; он начинает поистине новое существование, он – новый человек. Якут, которого молния ударила, но не убила, рассказывал, что с Неба сошел Бог, разметал его тело на части, а затем вернул его к жизни – но к жизни новой, ибо после этой смерти-посвящения он, вернувшись к жизни, обрел дар шамана. "Теперь, – прибавил он, – я вижу все, что происходит за 30 верст вокруг". Весьма показательно, что в этом примере мгновенной инициации обычная тема смерти и воскрешения сопровождается и дополняется мотивом внезапного озарения; слепящая вспышка молнии ведет к духовной трансформации, в результате которой человек получает провидческие способности. "Видеть на 30 верст" – традиционное выражение, используемое сибирскими шаманами для обозначения ясновидения.
Отметим, что подобное ясновидение приобретается в результате мистического опыта, который у эскимосов называется "удар молнии" или «озарение» (кавманек), и, не пройдя через него, шаманом стать невозможно. Так, по свидетельствам шаманов эскимосов-иглюлик, собранных Расмуссеном, кавманек – это переживание "таинственного света, который шаман внезапно ощущает в своем теле, в голове, в мозгу, некий необъяснимый прожектор, светоносный пожар, позволяющий шаману видеть в темноте, причем и в прямом, и переносном смысле слова, ибо он видит во тьме даже с закрытыми глазами и воспринимает вещи и грядущие события, от других сокрытые; так шаманы всматриваются в будущее и в тайны других людей". Когда новичок впервые проходит через переживание этого мистического света, он ощущает, "как дом, в котором он находится, вдруг словно поднимается в воздух: он видит далеко-предалеко, сквозь горы, как если бы земля была одной великой равниной, и его взор может достичь пределов земли. Для него более нет ничего сокрытого; теперь он может видеть не только очень удаленные вещи, но также обнаруживать души, похищенные души, которые либо упрятаны в дальних, странных землях, либо вознесены на небо или забраны в Страну мертвых".
Основные моменты опыта мистического озарения: а) оно является следствием длительной подготовки, но всегда случается внезапно, "подобно вспышке молнии"; б) оно связано с внутренним светом, ощущаемым в теле, прежде всего – в голове; в) когда человек впервые проходит через это озарение, он ощущает, что его возносят вверх; г) с этим озарением связано видение на расстоянии и одновременно – ясновидение: шаман видит все происходящее далеко вокруг, но при этом он видит и невидимые сущности (души больных, духов и т. д.), а также прозревает грядущие события.
Прибавим, что опыт кавманек неотделим от иного, специфически шаманского духовного упражнения – способности видеть собственное тело, обнажившееся до скелета. Другими словами, шаман способен «видеть» то, что невидимо во времени. Это можно понять двояко: либо он видит сквозь плоть и зрение его подобно рентгену), либо он провидит далекое будущее – то, что произойдет с телом после смерти. В любом случае, эта способность – тоже своего рода ясновидение, обретаемое благодаря озарению. На этом моменте следует остановиться особо: хотя проявление внутреннего света, ощущаемое как лю-минофания, происходит в почти прямом смысле слова, на физическом уровне, это озарение дает эскимосскому шаману парагномические способности и знания мистического порядка.
