Негритянка кивнула.

— Подожди секунду.

Она закрыла глаза и сложила руки в молитве. Ее губы бесшумно двигались, и она слегка раскачивалась взад и вперед в своей интимной беседе с Лордом.

Закончив, она плотнее завернула Скарлетт в одеяло. Та заснула. В молоке была подмешана настойка опиума.

Скарлетт спала спокойно. Когда она сбрасывала одеяло, Ребека заботливо ухаживала за ней. Лицо Скарлетт напряглось во сне. Ребека клала руку ей на лоб, и напряжение спадало. Но на сны Ребека не могла повлиять.

Ей снились отрывки воспоминаний из жизни, какие-то кошмары и всякая чепуха. Ей снился голод. Нескончаемый проклятый голод в самые тяжелые времена в Таре. Солдаты янки, подступающие к. Атланте. Она видит их за окном в Таре. Ее ноги не слушаются. Она лежит в лужи крови. Кровь становится все ярче и ярче. И холод, подступающий холод. Все деревья и цветы покрыты льдом. Ей холодно, ей хочется есть. Она лежит и не может пошевелиться, и кричит: «Ретт, вернись!» Ей приснилась мама, и она почувствовала запах лимонной вербены. Затем Джералд О'Хара. Он прыгал через заборы. Голоса вокруг менялись, становились то женскими, то мужскими. Они переходили в песни. Только Скарлетт не могла разобрать слов…

Скарлетт облизала губы и открыла глаза: «Почему здесь Мелли? Она выглядит такой испуганной».

— Не пугайся, — прохрипела Скарлетт. — Я их всех пристрелила.

— Ей снились кошмары, — сказала Ребека.

— Кошмары кончились, Скарлетт. Доктор сказал, что тебе скоро будет лучше, — глаза Анны Хэмптон светились радостью.

Появилось лицо Элеоноры Батлер.

— Мы приехали за тобой.

— Это смешно, — Жаловалась Скарлетт. — Я совершенно спокойно могу гулять.

Ребека клала свою руку ей на плечо и продолжала везти ее на коляске.

— Я как дурочка, — вертелась на сидении Скарлетт.

Коляска ехала по каменистой дороге, и голова Скарлетт тряслась. Шторм закончился совсем, и установилась нормальная февральская погода со свежим бодрящим воздухом и слабым ветерком. «Наверняка мисс Элеонора привезла с собой меховую шапку для меня. Я в ней буду как пугало», — подумала Скарлетт.

— А где Ретт? Почему он не приехал за мной?

— Я его не выпустила из дома, — решительно сказала Элеонора. — Я послала за нашим доктором и приказала Маниго следить за ним. Он был весь синий от холода.

Анна тихо сказала Скарлетт:

— Когда так внезапно начался шторм, мисс Элеонора очень встревожилась. Мы побежали к берегу, но яхты там не было. Она была в панике. Целый день она носилась, как сумасшедшая, под дождем.

«Под крышей-то хорошо переживать, — подумала Скарлетт, — и проявлять заботу к мисс Элеоноре. Померзла бы она, как я!»

— Мой сын сказал, что вы сделали чудо с его женой, Ребека. Я даже не знаю, как вас и отблагодарить.

— Я здесь ни при чем. Лорда благодарите. Я за нее молилась.

Пока она объясняла, как она лечила Скарлетт, Анна ответила на все вопросы Скарлетт по поводу Ретта. Ретт находился около Скарлетт, пока доктор не сказал, что она вне опасности. Только потом он на лодке отправился в Чарльстон успокоить мать. Еще бы, как она переволновалась.

— Мы были шокированы, когда к нам в дом вошел офицер янки. Это был Ретт, он взял сухую одежду у солдат, Одолжил, — Анна засмеялась.

Скарлетт отказалась выходить на берег с парома в коляске. Она настаивала, что вполне здорова, чтобы идти домой пешком самой. И она пошла как ни в чем не бывало.

Но, подойдя к дому, она почувствовала усталость. И после тарелки горячих бобов она уснула глубоким сном. И совсем не было никаких кошмаров. Ей было так удобно в родной кровати. И она знала, что Ретт где-то совсем рядом. Она проспала четырнадцать часов.

Открыв глаза, она увидела цветы. Домашние цветы. Рядом с вазой лежал конверт. Скарлетт жадно схватила его. Она узнала знакомый корявый почерк на кремовой бумаге.

Яне могу выразить словами то, что я переживаю, причинив тебе столько несчастий за один день. Мне очень стыдно и совестно за то, что я чуть не стал причиной твоей смерти.

Скарлетт радостно ухмыльнулась.

Ты вела себя поистине героически. Я всегда буду уважать тебя за это и восхищаться тобой. Я тебе говорю такие вещи, которые мужчины не говорят женщинам.

Это действительно так. Я должен сказать тебе главное. Мы никогда больше не увидимся. Согласно нашей договоренности, ты можешь остаться у моей мамы в Чарльстоне до апреля. Но я надеюсь, что ты так не сделаешь. Я не приеду ни в город, ни в Данмор Лзндинг, пока не получу известий, что ты уехала в Атланту. Ты не найдешь меня, и не пытайся. Деньги, которые я обещал, тебе передаст дядя Генри Гамильтон. Прошу принять мои извинения за все неприятности, которые я когда-либо тебе доставлял. Желаю счастья в будущем.

Ретт.

Скарлетт уставилась в письмо, ничего не понимая. Она была потрясена. Затем ее взяла страшная злость. Скарлетт медленно смяла листок бумаги, затем стала рвать его, приговаривая: «В этот раз не получится, Ретт Батлер. Один раз ты уже убежал от меня. В Атланте. Заставив меня влюбиться в тебя. Сейчас я знаю о тебе гораздо больше. Я знаю то, что, как бы ты ни пытался, ты не сможешь выкинуть меня из головы. Ты не можешь жить без меня. Ни один мужчина не может так любить женщину и потом забыть ее навсегда. Ты вернешься. Обязательно. Но я тебя не буду ждать, раскрыв объятия. Тебе придется меня поискать. И ты обязательно меня найдешь».

Она услышала, как часы на башне пробили шесть… семь… восемь… девять… Каждое воскресенье она ходила на мессу ровно в десять, но только не сегодня. Были дела поважнее.

Она выскользнула из кровати и дернула за ручку звонка. Нужно успокоиться и успеть на поезд. «Я еду домой. Должно быть, мои деньги уже у дяди Генри. С них я и начну работу в Таре.

Но они еще не у меня…»

— Доброе утро, мисс Скарлетт. Очень рада видеть вас в полном здравии, после всего, что случилось…

— Не лепечи и достань чемоданы, — Скарлетт запнулась. — Я еду в Саванну. У моего деда день рождения.

Она встретила своих тетушек у самого поезда. Поезд уходил в двенадцать десять. Завтра она найдет игуменью и заставит ее поговорить с епископом. Нет смысла ехать в Атланту, пока не все улажено с Тарой.

— Я не хочу эту старую рвань. Достань то, что я купила здесь. Я это надену. Мне нужно быть привлекательной.

— Интересно знать, из-за чего такая суета, — поинтересовалась Розмари. Она разглядывала с любопытством наряды Скарлетт. — Ты тоже кудато едешь. А мама сказала, что ты проспишь целый день.

— Где мисс Элеонора? Я хочу с ней попрощаться.

— Она уже ушла в церковь. Почему бы тебе не оставить ей записку? Или я ей могу что-нибудь передать.

Скарлетт посмотрела на часы. Оставалось совсем мало времени. Что ей сказать? Она побежала в библиотеку и схватила ручку и листок бумаги.

— Экипаж ждет вас, мисс Скарлетт, — доложил Маниго.

Скарлетт написала, что едет к деду. Жалеет, что не смогла увидеть ее перед отъездом. «Ретт все объяснит, — добавила она. — Я люблю Вас».

— Мисс Скарлетт, — нервно позвала Панси.

Скарлетт свернула письмо и запечатала.

— Отдай, пожалуйста, своей маме, — передала она Розмари. — Я должна спешить. Счастливо.

— Прощай, Скарлетт, — попрощалась Розмари.

Она стояла у двери и смотрела на Скарлетт, на ее служанку и чемоданы. Ретт так же быстро собирался прошлой ночью. Она умоляла его не уезжать. Он так плохо выглядел. Но он чмокнул ее и исчез в темноте. Нетрудно было догадаться, что он бежал от Скарлетт.

Не спеша она зажгла спичку и сожгла послание Скарлетт.

— Скатертью дорога, — понеслось вдогонку.