Какая наглость. Но это черта мне в ней понравилась. Если дать ей власть и заручиться поддержкой, она будет прекрасным мощным союзником.

— Оставлю тебя, и ты поднимешь тут бунт. Знаю я таких, как ты.

— Нет, клянусь! — она приподнялась над полом, но Тенебрис сразу прижал ее обратно. — Мне некуда идти.

Что ж, логично, осталось только одно "но":

— Но ведь ты по-прежнему будешь служить богу.

— Нет, я буду не служить, а управлять делами. И не богу, а тебе. У меня есть армия! Настоящая армия! Когда умер Анетх, я собрала людей на случай нападения соседей. Ведь если умирают боги, значит, что-то грядет, и надо быть готовым ко всему. Эта армия будет твоей вместе с моей преданностью.

Предусмотрительная. Умная. Она мне нравилась все больше и больше. Я для вида ещё немного поразмышляла, а потом кивнула:

— Что ж, я согласна. Отпусти его, — тихо сказала я ей и потянула на себя маленький лёгкий клочок души бога.

Рэми поморщилась, ее душа была связана с ним, но как только я разорвала эту связь, бывшая мистра расслабленно выдохнула и осталась лежать, а на ее лицо была написано успокоение.

— Он ушел, — тихо сказала она и прикрыла глаза.

Так я и получила одну из самых верных последовательниц.

***

— И кстати говоря, Анетх был далеко не худшим из моих детей, — закончила историю я.

— У Анетха два органа? — воскликнула одна из вакханок удивленно.

— Это самое большое, что вас поразило в истории?! — в ответ воскликнула я.

— Нет, богиня, — смутилась она. — Но это и правда поражает воображение. Это же сколько всего интересного можно было бы с ним сделать.

Ее слова вызвали отклик в толпе. Все тихо загомонили, обсуждая эту особенность его анатомии. И если прислушаться, выдавали весьма откровенные предложения по использованию.

Я обвела взглядом толпу и увидела, что они уже понемногу начинают отвлекаться. Некоторые уже вовсю целовались друг с другом, периодически меняя партнёров. Праздник вот-вот вступит в полную силу. Но все же время ещё не настало. Многие из них все ещё слушали меня.

— Пожалуй, кроме достижений, стоит рассказать и о своих ошибках.

Один из сатиров подобрался ко мне ближе, но коснуться не решился. Чем более пьяными становились сатиры и вакханки, тем более они пытались ко мне придвинуться. Подальше от меня их держал Тенебрис, разложивший вокруг меня свои щупальца.

— Разве может богиня ошибаться? — спросить он, глядя на меня снизу вверх и не забыл добавить в голос почтения, на которое был способен.

— Если богиня может воровать, то и ошибаться может, — хмыкнула я, и вместе со мной среди слушателей прокатились смешки.

***

Кони двигались с трудом и потому довольно медленно. Пробираться здесь по топям было довольно утомительно, и через пару часов пути я решила пообщаться с Эерией. Она столько всего знала, что слушать ее было очень интересно.

— Интересно, можно ли эти земли провести в порядок?

Она ехала ко мне ближе всех, и общалась я чаще всего именно с ней, поэтому она верно сочла вопрос направленным себе и ответила:

— Это не простые болота, мистра, хотя сейчас, когда богов больше нет, уже наверное можно.

— Разве какому-то богу нужны были эти болота? Но кому и зачем? — я даже удивилась.

— Здесь когда-то были земли бога болот Аш'рьох'ота. Другие боги не приняли его к себе, но и объявлять врагом, как Великого Древнего, не стали, а просто изгнали и отобрали те земли, которыми он на тот момент владел.

— И он стал богом без мистры? — задумалась я.

— Это мне неизвестно, — жрица пожала плечами. — Это все происходило задолго до моего рождения, я всего лишь пересказываю то, чему меня учили в школе жрецов. Историю жизни богов нам тоже преподавали. Сейчас у него нет последователей, по крайней мере официально. Хотя ходили слухи, что местные жители с земель, прилегающих к его болотам, с ним как-то контактировали. Так что если у него и была мистра, то либо он получил ее тайком в школе жрецов, либо выбрал из числа этих местных. Но о нем ничего не слышно уже больше века. Возможно, из-за отсутствия мистры он уснул первым, и сделал это уже очень давно.

Что ж, похоже, его душу мы здесь попутно прихватим, не зря же Тенебрис повел нас тут.

И вот наконец мы добрались до условно сухого места. Развалины старого храма болотного бога были окружены некоторым количеством ныне потрескавшейся каменной плитки, но самое главное — под плиткой и храмом почва была твердой. Уже был поздний вечер, так что я почти так же сильно, как моя лошадь, была рада ощутить твердую землю под ногами. Внутри круглый храм составлял одно большое помещение, если конечно слово "внутри" можно отнести к лишенному половины крыши строению.

— Тебе надо спать, Льера. Здесь вы останетесь на ночь. И не покидайте пределов этого места, снаружи опасно. А мне нужно кое-что найти, так что я оставлю тебя до утра, моя жрица, — он погладил меня тремя щупальцами и ушел.

Что ж, место было неплохим, все лучше, чем болотистая почва. К тому же эти стены, пусть и не совсем целые, но защищали нас от внезапного вторжения диких животных, которых тут наверняка водилось много, раз даже Тенебрис предупредил не выходить. Сообщив своим жрецам об опасности диких животных снаружи, я приказала располагаться здесь до утра. Вот только спокойно отдохнуть мне не удалось.

Время было уже за полночь, когда меня потревожила Эерия: — Мистра! — позвала она меня, не входя в палатку. — Проснитесь, мистра!

Я с трудом разлепила глаза и выпозла из спального мешка:

— Да, войди.

Разумеется, моя одежда была измята и волосы явно в порядке не были, но она была встревожена, так что пусть рассказывает, что случилось, а я пока разберусь с прической.

— Мистра, — она почти ворвалась внутрь и была встревожена настолько, что при взгляде на нее я даже про волосы забыла, — Торн! С ним что-то совсем не так! Он ушел!

Еще несколько жрецов остались стоять снаружи палатки, ожидая, чем кончится наш разговор.

— Как ушел? В каком смысле ушел? — я ее не понимала, а она от волнения не могла нормально составлять фразы.

— Мы с ним… — она на секунду смутилась, но посчитав свое смущение в данной ситуации несущественным, быстро взяла себя в руки, — мы с ним перед сном захотели побыть вместе и отошли недалеко от нашего лагеря, чтобы уединиться. А потом он стал странным прямо в процессе.

— В процессе соития? — уточнила я просто на всякий случай. — И что значит странным?

— Да, мистра. Он начал говорить странные вещи, смеяться. Я попыталась высвободиться, но он не дал. Он силой удержал меня и кончил, а потом развернулся и ушел куда-то в лес, мистра!

— Когда это было? — совершенно не представляю, что делать, Тенебрис ушел очень невовремя.

— Только что, я сразу прибежала к вам. Что нам делать?

Всё верно, без указа мистры жрецы не имеют права покидать свой пост и нарушать ранее выданный приказ. Вдвойне странно, что это сделал Торн — самый преданный и самый первый из моих жрецов. Во всем этом есть ровно одна хорошая новость — с Эерией они, кажется, сошлись.

— Четверо идут со мной, остальные остаются здесь! — приказала я, а потом перевела взгляд на Эерию. — Сможешь его найти, Всевидящая?

— Простите, мистра, — смутилась она. — С тех пор, как мы въехали в земли Аш'рьох'ота, я словно в тумане — вижу, но не очень хорошо.

Дурные вести не приходят одни. Ситуацию спас жрец Дик — мужчина был совершенно лыс и весь покрыт татуировками:

— Мистра, я следопытом раньше был, выслеживал животных и людей в лесу. Торн не был осторожен, и земли тут нехоженые, по его следам легко будет пройти. Ветки и кусты поломаны, следы в грязи.

Немного подумав, я решила не разделяться и двигаться всем отрядом. Они все легко могли оказать достойное сопротивление крупной армии, так что с ними я чувствовала себя в безопасности.