Габриэлла восхищенно рассматривала великолепное полотно Ренуара, появившееся на вращающейся карусели. Когда на электронном табло появилась цена, публика зашумела и началась нешуточная схватка. Люди, не задумываясь, бросались миллионами, повышая цену и выкидывая с торгов не самых, по их мнению, обеспеченных. Габриэлла с большим интересом следила за пожилой дамой и её молодым, но очень амбициозным противником и даже про себя делала ставки. Это было захватывающее зрелище и единственное, о чём она могла сожалеть — что не может поучаствовать в аукционе, разве что, предварительно продав почку.

За несколько минут до окончания мероприятия к ней подошла всё та же элегантная блондинка и предложила проводить наверх, в зал, где состоится благотворительный приём. Габриэлла не совсем поняла, почему бы им не дождаться непосредственно окончания аукциона, но послушно поднялась и отправилась вслед за ней. Уже на выходе, повернувшись и окинув взглядом собравшихся гостей, она с усмешкой предположила, что, возможно, после последнего удара молотка о кафедру все эти достопочтимые леди и джентльмены наперегонки ринутся к выходу, как заядлые шопоголики кидаются к дверям магазинов в чёрную пятницу.

«Глупость какая. Ну что за мысли лезут тебе в голову?» — самой себе задала вопрос Габриэлла и обратила внимание, что её провожатая кивает в трубку телефона.

Захария встретил их на выходе из лифта и, освободив на сегодня своего распорядителя, нетерпеливо прижался к губам Габриэллы. В просторном вестибюле стояла тишина и, кроме них, никого не было, поэтому можно было не опасаться, что его — уважаемого и респектабельного английского бизнесмена застанут за таким неподобающим занятием.

— Я скучал, — оторвавшись от неё, шепнул Захария.

— А я — нет! — весело отозвалась Габриэлла.

— Не скучала? — Он изобразил неверие. — Вообще не скучала?

— Ну разве совсем чуть-чуть, — поддразнила она. — Я раньше никогда не присутствовала на аукционе, мне понравилось.

— Зак, почему ты не одобрил сделку с «Бонэмс»? — Вынырнул из-за угла Ник Иден. Габриэлла от неожиданности вздрогнула и быстро отпрянула от Захарии. — Добрый вечер, Габриэлла. Прекрасно выглядишь, — сделал комплимент он и выжидающе посмотрел на своего босса.

— Потому что последние два пункта меня не устраивают. Пусть наши юристы в понедельник внесут мои поправки и отправят договор в «Бонэмс». — Захария снова обратил всё внимание на свою леди. — Габриэлла, ты можешь подняться на этаж выше, там уже начался банкет, или подождать меня в кабинете.

Она засмеялась и приняла протянутую руку. Он якобы давал ей право выбора, но сам же за неё его сделал, приглашая присоединиться к гостям вместе, а ей отчего-то совершенно не хотелось сопротивляться и поступать наперекор.

На последнем этаже «Мартис» располагался огромный зал для проведения официальных мероприятий или частных вечеринок компании. И если публика на аукционе была несколько разношёрстной, то сюда доступа простым смертным не было. Только если в качестве обслуживающего персонала и то, как показалось Габриэлле, эти молодые юноши и девушки обслуживали великосветских гостей, не забывая про собственное достоинство и искренне полагая, что их время обязательно придёт, и они ещё займут места в элитных кругах привилегированного общества.

Сейчас Габриэлла неспешно курсировала между оживлённо беседующими группами людей, иногда останавливаясь послушать мнения об аукционе или его участниках. Давно она не присутствовала на мероприятиях, где у неё практически не было знакомых и, признаться, державшись за тёплую руку Захарии, Габриэлла чувствовала себя комфортней. Но, к сожалению, многие хотели побеседовать с ним тет-а-тет, и ей, по большей части, приходилось общаться с малознакомыми людьми. Она любезно улыбнулась буквально увешанной драгоценностями женщине, которая с глубокой озабоченностью обсуждала нищету в странах африканского континента и, сославшись на важный телефонный звонок, ушла в другой конец зала. Захария, в очередной раз извинившись, отошёл с каким-то пожилым джентльменом, а Габриэлла, сделав вид, что её это абсолютно не волнует, принялась в одиночестве рассматривать собравшуюся публику.

Солидные богатые мужчины с красивыми молодыми спутницами, обеспеченные немолодые женщины в основном с такими же мужьями или подругами. Представители благотворительного фонда, кстати, весьма приятной наружности и с хорошо развитыми навыками коммуникации. Они прекрасно знали своё дело и не давали никому из присутствующих забыть причину, по которой они все собрались, и очень тонко, со знанием дела направляли любую беседу в сторону специально оборудованного для этих целей стола с различными электронными устройствами для сбора пожертвований.

— Прекрасный вечер, не правда ли?

Габриэлла обернулась, услышав за спиной приятный мягкий баритон, и увидела того самого амбициозного мужчину, спорившего с пожилой дамой за Ренуара. Она откинула чёлку со лба и пожала плечами, не совсем соглашаясь с приятностью этого вечера.

— Как поживает Ренуар? — в ответ спросила Габриэлла. Мужчина засмеялся.

— Когда я видел, как вы переживаете за судьбу картины, то настолько отвлекался, что уже и не рассчитывал заполучить её. Мне показалось, вы скучаете? — меняя тон с нейтрального на заинтересованный, произнёс он.

— Вам показалось. Мне очень весело.

— У вас оригинальное представление о веселье, — веско заметил он, — но я был бы счастлив присоединиться к нему.

«Даже так?! — искренне изумилась Габриэлла. — Неужели я выгляжу настолько одинокой, что ко мне начинают подкатывать мужчины?» Хотя она не могла не признать, что этот был хорош: привлекательный, обходительный, судя по всему, без спутницы.

Она застыла с улыбкой на губах, обдумывая корректный отказ, когда почувствовала нежное прикосновение к руке.

— Прости, что оставил надолго, — сжав её пальцы, произнёс Захария. — Я исправлюсь. — Он повернулся к мужчине, стоявшему напротив и, вежливо поприветствовав и поздравив с приобретением картины, попросил извинить их. Захария положил руку Габриэллы себе на локоть и повёл вглубь зала.

— Заводишь знакомства? — улыбаясь, тихо осведомился он.

— Просто заскучала. А ты что так подоспел? Подумал, что я ищу тебе замену? — с наигранной озабоченностью спросила она.

— А предполагалось, что я так подумаю?

Габриэлла про себя отметила, что если начнёт оправдываться и утверждать, что мужчина с Ренуаром сам подошёл, и что она его совершенно не поощряла, это будет выглядеть как-то по-детски и поэтому мягко ответила:

— Да. Тебя бы это расстроило?

Захария остановился и, внимательно посмотрев на неё, тихо проговорил:

— Очень расстроило.

— Тогда я не буду искать тебе замену, — шёпотом проговорила Габриэлла, не в силах отвести от него глаз, чувствуя, как с каждой секундой всё больше тонет в этой пронзительной голубой бездне. Подавив настойчивое желание провести рукой по его волосам, она отвернулась и спросила:

— Ты всех присутствующих здесь знаешь?

— Не всех, но многих. Пойдем, я проведу тебе экскурсию среди местных обитателей, с которыми ты ещё не успела познакомиться.

Если бы Габриэллу сейчас спросили: «Скучает ли она?», то она уверенно ответила бы: «Нет!» Захария на время освободился от назойливого внимания некоторых настойчивых особ и таких же представителей благотворительной организации и, угощая её холодным шампанским, рассказывал про людей, собравшихся здесь.

— Вон, видишь, высокий седой мужчина, — кивнул он в сторону. — Это Эрнест Барретт, крупный промышленник. Занимается судостроительством, много времени проводит на верфях. Обожает море и свои корабли.

— Странно, я сидела рядом с ним на аукционе, но от него совершенно не пахло рыбой, — с самым серьёзным видом отозвалась Габриэлла. Настроение у неё намного улучшилось, а шампанское слегка ударило в голову, и она принялась добавлять к словам Захарии шутливые комментарии.