- Добро пожаловать домой, Мистер Гийом. - Говорю я, голос срывается на его имени. Даю себе пять минут. Если не захочет играть, это не будет концом света.

Не будет ведь.

Сначала его глаза отыскивают крошечный чепчик на моей голове, затем опускаются ниже, замирая, как всегда это бывает, на моих губах, прежде чем двигаться дальше к моей шее, груди, талии, бедрам, и ногам. Разглядывает мои туфли, приоткрыв губы.

- Думаю, возможно, вы захотите осмотреть дом, прежде чем я уйду. - Произношу я это напористо. Подбадриваясь его раскрасневшимися скулами и пламенем в зеленых глазах, когда он смотрит мне в лицо.

- Дом выглядит хорошо. - Отвечает он, его почти не слышно из-за напряжения в голосе. Он даже не проверил комнату и за ее пределами, так, по крайней мере, я знаю, что он пока в игре. Отступаю в сторону, сжимая метелку так сильно, чтобы руки не тряслись, когда начнется настоящая игра.

- Не стесняйтесь, проверьте все.

Мое сердце бьется так сильно, что клянусь, могу почувствовать его на шее. Его взгляд инстинктивно движется к стеклу позади меня, нахмурив брови.

- Миа?

Приближаюсь к нему, сдерживая волнующую усмешку.

- Да, Мистер Гийом?

- Ты... - Он смотрит на меня, исследуя, а затем указывает конвертами на стекло. Он смущен, замечаю я. Он пытается понять, что происходит, и секунды тянутся так мучительно медленно.

Это игра. Играй. Подыграй же.

- Я пропустила пятнышко? - спрашиваю я.

Его глаза прищурены, голова откидывается немного назад, когда он осознает, и нервные спазмы скручивают живот. Понятия не имею, сделала ли я огромную ошибку, пытаясь сделать это. Должно быть, я выгляжу, как сумасшедшая.

Но затем, я вспоминаю флиртующего Анселя в зале, в боксерах. Вспоминаю его голос, ласкающий мое ухо, подкрадывающийся ко мне, и Финн подкрадывающийся к нему, стягивая его штаны почти до лодыжек. Я помню, Финн рассказывал о Броунис[30] и об его прозорливости. Знаю, что из-за стресса на работе, для Анселя эта игра покажется забавной.

Дерьмо. Я просто надеюсь, что он сыграет в это. Не хочу быть неправильно понятой. Неправильность пошлет меня обратно в темные времена неловкого молчания.

Он медленно поворачивается, улыбаясь легко, чего я не видела днями. Он снова осматривает меня, с макушки до пят. Его взгляд материален, тепло вспыхивает под моей кожей.

- Это то, что тебе нужно? - Шепчет он.

Мгновение, и я киваю.

- Думаю, да.

Какофония клаксонов доносится с улицы до нас, и Ансель ждет, пока квартира снова погрузится в тишину. Затем он начинает подыгрывать:

- Оу, дааа, - выдает он медленно. – Ты пропустила пятнышко.

Хмурю свои брови в притворной озабоченности, при этом формируя ртом мягкую «О».

С показушной строгостью, он разворачивается, топает в кухню и выуживает из шкафчика безымянную бутыль. Я ощущаю запах уксуса, и мне становится интересно, есть ли у него свой собственный рецепт приготовления стеклоочистителя. Его пальцы тянутся к моим, и он вкладывает в мою руку бутылку.

- Исправь это, пока не ушла.

Чувствую, как мои плечи распрямляются от уверенности, когда он следует за мной к окну, наблюдя за тем, как я распыляю средство на отпечатки. По моим жилам распространяется гул - чувство власти, которое я не ожидала. Он делает именно то, что я хочу, чтобы он делал, протягивая мне салфетку, чтобы вытереть окно начисто, потому что я управляю всем. А он просто подыгрывает.

- Пройдись еще раз. И чтобы не каких разводов.

Когда заканчиваю работу, стекло снова сияет, идеально, и стоя за мной, он медленно выдыхает.

- Тебе не кажется, что твое извинение будет к месту?

Когда я поворачиваюсь к нему лицом, он выглядит таким искренне недовольным, что от этого мой пульс начинает грохотать в горле - от жара и волнения - и я сбалтываю:

- Извините, я...

Он наклоняется, его глаза сверкают, в то время как его большой палец прижимается к моей нижней губе, успокаивая меня.

- Отлично.

Переведя взгляд на кухню, он медленно вдыхает запах жареной курицы, и спрашивает:

- Ты приготовила ужин?

- Заказала... - Делаю паузу, мигая. - Да. Я приготовила ужин.

-Я бы хотел сейчас отведать его. - С крошечной улыбкой, он разворачивается, пересекает комнату, направляясь прямо к обеденному столу, садится и откидывается на спинку стула. Слышу звук рвущейся бумаги, когда он вскрывает конверт, который сжимал в руке, и медленно, протяжно выдыхает, положив его на стол. Он даже не обернулся, чтобы взглянуть на меня.

Святое дерьмо, он хорош в этом.

Двигаюсь в кухню, выкладываю еду из переносных контейнеров, и аккуратно раскладываю ее на тарелке, бросая между этим короткие взгляды в его сторону. Он все еще читает письмо, полностью контролируя себя в это время и терпеливо ожидая, пока я - его горничная - принесу ему ужин. Пока все продвигается в правильном направлении. Заметив бутылку вина на барной стойке, я извлекаю пробку и наполняю им его бокал. Красная жидкость вяло поблескивает, расплескиваясь по стенкам бокала. Беру тарелку и отношу еду, поставив ее с тихим стуком.

- Спасибо, - благодарит он.

- Пожалуйста.

Мой взгляд направлен прямо на письмо, которое я думаю, он специально оставил раскрытым, чтобы я смогла увидеть. Оно лежит на столе, и первое что я замечаю это его имя на самом верху, затем длинный ряд галочек в столбце отрицательно на каждое заболевание, которое передается половым путем.

И уже только потом, я замечаю лежащий рядом другой конверт на мое имя.

- Это моя зарплата? - спрашиваю я. Жду, пока он кивнет, и после забираю его со стола. Нетерпеливо открываю, сканирую письмо и улыбаюсь. Зеленый свет на секс без защиты.

Он не интересуется, что говорится в моем, и я не утруждаюсь сообщить это ему. Вместо этого, отступаю в сторону позади него, а мое сердце бьется с сумасшедшей скоростью в груди, пока я наблюдаю, как он ковыряется в своем ужине. Он не спрашивает, ела ли я, также не предлагает мне ничего.

Но есть что-то в этой игре, его доминирующая роль, которая пробуждает бабочек в моем животе, а кожу заставляет гудеть от тепла. Мне нравится смотреть, как он ест. Он нагибается над тарелкой, плечи расслаблены, мышцы на спине четко вырисовываются через его светло-фиолетовую рубашку.

Что мы будем делать, когда он закончит? Продолжим игру? Или же он плюнет на это, утащит меня в спальню и будет касаться меня? Мне нравятся оба варианта – особенно я хочу, чтобы он знал сейчас, что я хочу ощущать каждый дюйм его кожи - но еще больше я не хочу прерывать нашу игру.

Его бокал с вином быстро пустеет, он запивает каждый кусочек огромным глотком вина. И поначалу, мне интересно, нервничает ли он, или же скрывает это так тщательно. Но когда он ставит бокал на стол и дает мне знак, чтобы я наполнила его, мне приходит в голову, что он просто хочет узнать, как далеко я зайду с прислуживанием ему.

Когда я подношу бутылку к бокалу и наливаю в него жидкость, он тихо произносит:

- Merci. - А затем снова возвращается к трапезе.

Тишина нервирует, и скорее всего это умышленно. Ансель, может быть и трудоголик, но когда он дома, в квартире никогда не бывает тихо. Он поет, болтает, выстукивает пальцами ритм.

Да, я полностью права, это намеренно, когда он глотает и говорит:

- Поговори со мной. Расскажи что-нибудь, пока я ем.

Он снова проверят меня, но в отличие от пополнения его бокала, он знает, что эта задача сложнее.

- Я провела хорошо день на работе. - Говорю я. Он хмыкает, жуя, и оглядывается через плечо. Это первый раз, когда я вижу в его глазах искорку сомнения, как если бы он хотел, чтобы я рассказала ему абсолютно все о своем дне, но он все еще желает поиграть.

- Убиралась около музея Орсе... потом около церкви Мадлен. - Отвечаю я с улыбкой, наслаждаясь нашим кодом. Он продолжает есть в тишине. Чувствую, что должна продолжать говорить, но я без понятия что сказать. Наконец, шепотом, говорю: