– До последнего чего? – прищурился Куп.

– До последнего момента, конечно… – полез Дырявый Мешок в кибитку.

– И когда он настанет?

– Сегодня, друзья, сегодня… – высунулся из кибитки гном с котомками.

Ближе к вечеру появился Скорпо. Лицо его светилось, он потирал руки и, что-то довольно насвистывая, почти вприпрыжку направлялся к нам.

– Дож, Лукка, – пропел маг, – прошу вас простить мою бестактность и наконец представить своих друзей! Друзья по очереди шагнули вперед:

– Эльф.

– Кентавр.

– Весьма приятно, – растерялся колдун. – А как вас по именам?

– Кентавр.

– Эльф.

– Понятно… – нахмурился Скорпо, – ну а я маг.

– Мы знаем вас, мастер Скорпо. Слышали о вас.

– Весьма приятно… – вконец растерялся волшебник.

– Попробую объяснить ту прохладцу, которую сейчас выказали мои друзья, – вышел вперед гном. – Видите ли, господин маг, вы изволили не совсем честно играть. Прошу вас, не перебивайте! Итак, вы отправили нас за девчонкой, всучив товар для обналичивания денег. И это нормально. Но… Сударь, не кажется ли вам, что было не совсем э-э… этичным не предупредить своих друзей о криминальности товара? Да будет вам известно, что за вашу во всех смыслах дурь нам чуть задницы не отгрызли!

– Что, товар пошел “на ура”? – попробовал съехидничать колдун.

– О, да, – насупился я, – некоторые почему-то просто головы по кустам растеряли.

– Простите… – опешил Скорпо.

– Когда мы прибыли на место, ваш орк висел со сломанной шеей, и нам пришлось шуровать в этот… монастырь прямо с мешками. Естественно, монашки не захотели меняться вслепую, они вскрыли мешки. Представляете, что там было?

– Не очень…

– Сударь, поверьте на слово, ничего хорошего. Если бы не усиленный состав команды, – гном кивнул на эльфа с кентавром, – нас бы здесь просто не стояло.

– И как же вы вывернулись? – начал потихоньку приходить в себя колдун.

– Лучше вам этого и не знать, – сплюнул наземь Дож.

– Хорошо. Что вы от меня хотите?

– Моральной и соответственно денежной компенсации.

– Хорошо, вы ее получите, – заложил руки за спину маг. – Какая сумма устроила бы вас, господа?

– Интересно, – усмехнулся гном, – а выдавать ее вы будете наличными или своей дурью? Я, может быть, пройдоха и шулер, а возможно, даже по мне до сих пор где-то виселица скучает за все мои грехи, но… – гном гордо расправил плечи, – я никогда намеренно не убивал. Слышите? Не убивал! Да, я защищался, и я проливал чужую кровь, выпуская души врагов на волю. Если мне приходилось драться, я следовал кодексу воина, и мне не стыдно смотреть другим в лицо. Но я никогда никого не травил ядом исподтишка! Ни быстрым, ни медленным. А ваша отрава хуже любого яда, она не убивает сразу, она разлагает жертву изнутри, заставляя выходить на дорогу, грабить, убивать ради еще одной порции дурмана. И вот нашими руками, с вашей подачи, сударь, мы едва не кинули новые зерна медленной смерти и мучений. Я уже не говорю о тех, кто пострадал и умер во дворе монастыря Королевы-Мученицы. – Здесь Дио громко поперхнулся.

Гном громко выдохнул, глядя в глаза колдуна:

– Скажите, мастер, зачем вам это? Я больше чем уверен, что у вас там, – он кивнул на пещеру, – еще достаточно фэла. вам не хватает славы, денег? Вы, известный маг, уже сейчас продали душу Отродью! – Дож подошел вплотную к магу. – Скажите, вам по ночам не бывает страшно? К вам во сне не приходят те, кто сдох от перебора порции или нехватки ее?

– Заткнись, коротышка, – прошипел Скорпо, – заткнись, пока еще можешь ходить по земле на своих двоих! Или ты предпочитаешь, извиваясь, ползать на брюхе и питаться мышами и лягушками? ЗАБЫЛ, С КЕМ ГОВОРИШЬ?! – На губах колдуна выступила пена. – Кто ты такой, чтобы говорить мне такое? Ты, недовешенный пивной мешок! Пропитанное вином брюхо! Изгой, укравший реликвию своего клана! – Я удивленно посмотрел на гнома, тот, побагровев, сжал кулаки. – Я не знаю, почему ты это сделал. И я тебя об этом не спрашиваю, так же, как и ты не знаешь и не спрашиваешь, почему я занялся этим долбаным ремеслом! – Голова, руки Скорпо тряслись.

Они стояли друг против друга, готовые вот-вот схватиться. Кентавр встал между ними, примиряюще вытянув руки.

– Господа, господа, вот только драки нам сейчас здесь не хватало. У нас свободная страна, и каждый вправе поступать так, как шепчет ему об этом его совесть. И никто не вправе осуждать те или иные поступки, не зная первопричин! Поэтому прошу вас, остыньте! Насколько я понимаю, вы еще будете нужны друг другу некоторое время. Так доведите дело до конца, а уже потом выясняйте отношения. Ну, так как?

– Пойдет, – прохрипел гном.

– Согласен, – в тон ему ответил волшебник.

– Хорошо, – облегченно кивнул Дио, поворачиваясь к колдуну: – Что дальше, мастер Скорпо?

– Дальше? – вернулся тот к настоящему. – А дальше… всё…

– Как всё, – не понял я. – Мы что, свободны?

– Да, – ухмыльнулся колдун, – девушка здесь, завтра на рассвете все и решится. После обеда, когда все будет закончено, если будет желание, можете проводить ее домой.

– А-а-а… ну-у… и… хр-р-ссь… – это было все, что я смог сказать.

– А что вы ожидали? Фейерверка? Светопреставления? – рассмеялся Скорпо. – Ну, может, это все и будет… – он перешел на шепот, – завтра… Все будет завтра, господа. Предвижу ваши вопросы. – Он было заговорил нормально, но, прищурившись, как от яркого света, продолжил тихо и торжественно: – Завтра утром, когда солнце только-только будет всходить, когда первые лучи объявят о наступлении девятого дня месяца Бриллиантовых Деревьев года Бархатной Утки, эта девица – расплата грехов рода де Ла'Дэй Гиер, ведя под уздцы белоснежного единорога, откроет с его помощью стену в Пещере Гонх-Дэй. И тогда я смогу взять в руки Бунп Лоуусу – Книгу Знания, которая предоставит мне ТАКУЮ ВЛАСТЬ, что богам станет тошно на своих Небесах! И это случится! – Глаза колдуна горели. – Случится завтра, ибо завтра – День Волхвов. Мой день! – Он повернулся и величаво направился к себе. На полпути Скорпо обернулся: – Приглашаю вас, господа, на завтрашнее представление. Поверьте, будет интересно…

Мы стояли, открыв рты.

– Придурок, он же погубит мир, – прошептал эльф.

– Не думаю, – задумчиво теребил гном косичку бороды. – Он безумец, но не до такой степени, чтобы уничтожать мир, которым собирается править. Меня больше беспокоит другое… – Он взглянул на первые звезды, зажигающиеся на вечернем небосклоне. – Я так разумею, он высчитал День Волхвов по зодиаку Лиу-Аноа, ведь так?

– Тоскуешь? – Я подсел к эльфу. – Что, так и будешь здесь сидеть до утра?

Куп не ответил, продолжая ковырять веткой угли костра.

– Я тебе не помешаю? – спохватился я. – Может, мне уйти, хочешь побыть один?

– Да чего там, сиди… – разомкнул губы эльф.

Мы долго молчали, глядя на играющее пламя. Красные мошки взлетали и, перегоняя друг друга, устремлялись навстречу парящим снежинкам.

– Завтра будет буря… – вздохнул Куп.

– С чего ты взял? – Я взглянул наверх. – Небо чистое, ветра почти нет.

– Завтра будет буря, – повторил эльф, – поверь мне.

Я не стал с ним спорить. Мы снова замолчали. Сидели и смотрели на огонь, лишь иногда подбрасывая в него хворост.

– Где-то вдали, там, за Великим Океаном, где земля соприкасается с небом, – ни с того ни сего начал Куп, – есть вершина. Вершина Мирэль-Ринн. Говорят, что тот, кто придет к этой вершине и достигнет самого ее пика, встретит там Хелеклаха. Если ты пришел с чистым сердцем и открытой душой, если твоя совесть не запятнана, а мысли далеки от грязи, Хелеклах сделает тебя счастливым, выполнив любое твое желание, не потребовав платы, ибо к нему приходят лишь те, кто потерял надежду и уже не ждет проявления доброй воли Небес и богов.

– А как он узнает, стоит помогать или нет? – протянул я руки к огню. – Он что – бог?

– Нет, он не бог. Он – дракон. Он смотрит на тебя и видит твое прошлое, твое нынешнее, твое потаенное. Вот так…