Соскучившийся по огородным работам Белов целыми днями возился с теплицей и парником, удобряя их лосиным и куриным помётом, объясняя удивлённым Владе, Ларисе и Третьяку, зачем это надо. Как обычно, весной Белов мог работать на огороде круглосуточно, с наслаждением вскапывая грядки и высаживая рассаду в парник и теплицу. Теплицу нынче пришлось покрывать остатками полиэтиленовой плёнки, которой могло хватить года на три, не больше, поскольку все оконные рамы использовали для нового дома. Белов слышал о слюде, которую вставляли вместо стёкол, но Третьяк и Влада ничего внятного рассказать не смогли об этом. На своей карте Белов сразу пометил ближайшие места, где должна быть слюда.

Половодье спало, и в ожидании тепла мужчины занялись ловлей рыбы, застрявшей в небольших ямах и ериках. За неделю удалось накоптить рыбы тонны две, да засолить килограмм двести икры, в основном чёрной. «Да, в первобытной жизни есть свои плюсы», думал Белов, потроша очередную стерлядь, никакого рыбнадзора, никаких химкомбинатов и гидроэлектростанций. Обилие рыбы, не просто рыбы, а большой рыбы, шокировало Белова. Неудивительно, думал он, вылавливая очередную белорыбицу длиной полтора метра, что целые селения угров живут одной рыбалкой. Хотя самому Белову рыба уже изрядно надоела, он не мог дождаться перехода на овощи и первого урожая зерновых.

Земля прогрелась рано, после первого мая, который Белов отметил дегустацией двойного перегона, настоянного на берёзовых почках, получилось неплохо, больше 70 градусов, судя по вкусу. Из получившихся 10 литров, восемь Белов оставил для посевной, а два разлил для настоек. Но праздновать сверх одного дня не получилось, земля парила так сильно, что уже второго мая Белов взялся за мотоплуг. Озадачив Третьяка лопатой и грядками, Белов бодро пошёл за мотоплугом. Двигатель на самогоновой смеси работал терпимо. Не форсируя нагрузку, Белов закончил вспашку за три дня, припахав к расчищенному участку ещё столько же.

Посадочные работы втроём прошли гораздо веселее, всё высадили практически за два дня, несмотря на заметный рост посевных площадей. Оставшиеся после высадки рассады в теплицу помидоры Белов пока оставил в доме, на случай холодов, рассчитывая высадить основное количество в открытый грунт в июне. Практически все семена подсолнечника Белов решил высадить рассадой, которая уже прорастала в ящиках. Работа предстояла огромная, семян вышло больше тысячи, но Белов страшно соскучился по растительному маслу. Будучи перестраховщиком, Белов всех семян оставил немного про запас, на случай непогоды. Для подсолнухов Белов распахал освободившуюся пустошь недалеко от дома, между пеньками, решив пока не тратить силы и время на корчевание.

Своей очереди на пересадку поджидали три десятка ростков, появившихся за прошлое лето из яблочных семечек двух сортов яблок, зимнего и осеннего. Скорее всего, у этих сортов были свои нормальные названия, но, Белов их не знал. Две горсти яблочных семян были отложены про запас. Для этих ростков, для малиновой веточки и обнаруженного осенью ростка смородины, пока непонятно, какой, Белов приготовил и удобрил отдельный участок. Ещё нынче Белов намеревался высадить вишню, несколько засохших веточек которой, нашёл в сенях зимой. Половина этих веток отмокала в воде, другие веточки Белов собирался прикопать сухими.

Ожидая роста подсолнуховой рассады, Белов вспомнил про мельничное колесо. В ложке, подготовленном под прудик, уже скопилась вода. Оставалось установить там колесо и пустить остатки ручья для заполнения. На все эти работы даже вдвоём ушли десять дней. Почти неделю ждали заполнения прудика ручьём. Хотя ждали, не то слово. Успели спокойно высадить рассаду подсолнечника и прополоть первые всходы на огороде. Начали из подготовленных брёвен строить вокруг мельничного колеса ещё один сарай-мельницу. Подняли на десять венцов, когда прудик наполнился, и можно было открыть заслонку. Колесо бодро закрутилось, передача работала хорошо, включалась и отключалась ровно. Но не было второго жёрнова, а разбирать с таким трудом созданный точильный станок Белов не хотел. Зато генератор работал стабильно, давал напряжение до ста вольт, пришлось срочно собрать небольшой повышающий трансформатор, после чего по вечерам загорались лампочки в доме. Попытки запустить компьютер оказались напрасными, материнская плата вышла из строя. Музыкальный центр немного работал, но эфир оказался абсолютно пустым, как и ожидалось. Все лазерные диски тоже потеряли информацию, работали только магнитофонные кассеты. Их и стал гонять по вечерам Белов, выбирая бардовские песни и просто музыку, которая очень понравилась женщинам.

Однако, к осени необходимо было подготовить нормальную мельницу, жернова для которой извели на наждачный круг. Деваться некуда, надо плыть за точильными камнями, а заодно и выселок навестить. Хоть и не хотелось Белову плыть одному, да женщин одних оставлять ещё страшнее, тем более, что Влада стала заметно поправляться, хоть и не признаётся в беременности.

Намереваясь обернуться за жерновами в два-три дня, чтобы успеть до посадки подсолнухов и сеяния зерновых, Белов рано утром отплыл вниз по Бражке, на корме лодки стоял лодочный мотор, в запасе была канистра на десять литров. В половодье река текла быстро, уже к обеду Белов добрался до Сивы, надеясь заночевать в Тывае у родни. На излучине реки Белов подплыл к зарослям ивы, откуда послышался негромкий окрик.

— Дядя Белов, дядя Белов, — из-за кустов показался мальчишка из Тывая, — не плыви туда, на нас людоловы напали.

Белов причалил к берегу, где уже собрались семеро ребятишек и три девушки из Тывая. Путая славянские и угорские слова, они рассказали, что вчера вечером на Тывай напали вооружённые люди, которые всех стали убивать и связывать, взрослые выгнали всех детей на улицу и велели им бежать к Белову, сами в это время пытались задержать нападавших. Что происходило дальше в Тывае, ребята не видели, ночь и всё утро они шли вдоль реки. Со слов ребят нападавших было два десятка, но Белов знал, как преувеличивают число преступников потерпевшие, поэтому взял наиболее вероятную численность разбойников не более десяти человек. Белов выспросил ребят, оказалось, луки и самострелы у нападавших никто не видел, была возможность справиться с ними с помощью карабина. Белов оставил ребятам все запасы еды и тёплой одежды, велел идти вдоль реки вверх, сам быстрым темпом стал спускаться вниз по течению, внимательно оглядывая правый берег.

В полукилометре от Тывая, Белов привязал лодку в густом ивняке и, с карабином в руках, осторожно подобрался к селению, прячась за кустами. В селении было непривычно тихо, не лаяли собаки, не кричали ребятишки. Почти все двери в домах и сараях были сорваны, с уличных очагов исчезли два больших медных котла. После получаса наблюдения Белов пришёл к выводу, что в Тывае никого нет. Он быстро оглядел берег, ни одной лодки не было, ни чужой, ни тывайской. Уже более уверенно, он начал обходить жилища, в которых действительно никого не оказалось. Живых. Восемь мёртвых стариков и старух лежали в своих домах. Всё ценное из селения исчезло, только просыпанные сушёные грибы говорили о том, что люди здесь жили совсем недавно. Белов начал обходить по спирали поляну вокруг селения, осматривая следы в поисках вещей или трупов, нашёл два трупика собак и протоптанную тропинку к берегу, где пленных вели к лодкам. Не найдя никого, Белов стал громко кричать, называя имена жителей Тывая, надеясь, что ещё кто-нибудь убежал и прячется неподалёку.

Догадка оказалась верной, вскоре к нему подошёл мальчишка лет четырнадцати, которому Белов рассказал, что встретил по дороге ребят с девушками. Узнав Белова, подросток свистнул, обернувшись к лесу, крикнул что-то по-угорски. На его вызов из леса прибежали ещё двое мальчишек помоложе. Пока они добирались до Белова, Силя, как звали подростка, рассказал, что нападавшие отплыли накануне вечером вниз по Каме, на трёх лодках, всех увезли с собой. Самое неожиданное, что в лесу мальчишки прятали раненого Ойдо, который пытался драться с нападавшими, получил несколько ранений и смог убежать в лес. Белов немедленно побежал к лесу, где лежал раненый.