Нет, сегодня она не была жертвой их безумия. Она никоим образом не была покорной. Она встречала каждый поцелуй с жадностью, терлась об него, стонала, кричала от каждого прикосновения.

— Ты сожжешь меня заживо, — прошептал Кэллан, проводя губами по метке, которую оставил на ней в тот день. Меринас вздрогнула от этой ласки.

— Тогда мы сожжем друг друга. — Голос ее был хриплым, срывающимся, зубы царапнули его плечо.

Ему нравилось чувствовать ее зубы на своей плоти, ласку языка. Ее язык опалял его кожу. Горячий, влажный шелк, сводящий с ума.

Кэллан двинулся ниже по ее телу, его рот скользил по ее груди. Ему понравился ее приглушенный крик, когда он втянул в рот маленький твердый сосок. Ее руки ухватились за его волосы, притягивая ближе. Меринас терлась о его бедро, когда он прижался им к ее мокрому влагалищу. Он нуждался в ней. Он не мог больше ждать, ему нужно было двигаться ниже, скользить языком по узкой, закрытой щели, ввести его глубоко в тугое лоно, втянуть весь ее шелковистый крем в рот. Ничто так не опьяняло, как вкус наслаждения его женщины.

— Я собираюсь съесть тебя живьем, — проворчал Кэллан, касаясь дыханием ее набухшей груди, когда начал свой путь вниз. — Стоит ли устроить тебе те же пытки, что устроила мне ты, малышка?

Меринас застонала, низко, с мольбой, когда его губы скользнули по ее плоскому животу. Его руки переместились на ее бедра, двигаясь по теплой коже, раздвигая их широко, и вот уже Кэллан опустился между ними.

Он ощущал запах ее возбуждения. Он отличался от того, что он когда-либо знал. Сладкий, с примесью пряностей, дикий и неуловимый. Он был как человек, жаждущий вкуса амброзии, а единственный ее источник находился между этими стройными бедрами. Кэллан опустил голову, его язык начал медленно двигаться через скользкую эссенцию, что покрывала мягкие внутренние губы.

Прикосновение языка Кэллана было как удар током. Меринас ахнула, ощущая, как ее тело напряглось, утопая в наслаждении, которое нахлынуло на нее. Она не испытывала ничего подобного в своей жизни. Она извивалась, чувствуя, как язык ласкает ее ноющий клитор, а потом губы сомкнулись на нем. Рука Кэллана раздвинула складки, палец прошел через соки, которые текли из ее тела, лаская вход во влагалище. Затем опустился ниже, еще ниже, к плотному кольцу ее ануса. Меринас дернулась. Кэллан зарычал, посылая вибрации экстаза эхом по ее телу. Меринас выгнулась. Язык его зарылся в ее влагалище, его палец на дюйм скользнул в ее анус.

— О Боже, Кэллан.

Меринас сжала его плечи, ногти впились в мышцы, а влагалище сжалось, отчаянно пытаясь удержать его язык внутри. Его палец скользнул глубже, и она задохнулась.

Это было не больно. Она думала, что будет. Он двинулся обратно, вынимая палец, увлажняя его соком, который вытекал из ее лона. Затем возвращаясь, чтобы скользнуть в тугое отверстие еще раз. Все это время его язык толкался тяжело и быстро внутри, подводя ее к оргазму, а палец в это время разжигал внутри огонь безумия.

Меринас дергалась, извивалась, ее руки зарылись в волосы Кэллана, снова притягивая его к себе. Она чувствовала в заднице сладкую боль, ощущала каждый толчок шершавого языка во влагалище. Мучительная жажда сжигала ее живьем. Он трахал ее языком, тяжело и быстро, а палец, надежно захваченный ее каналом, двигался внутри.

Меринас намерена была кончить, так сильно, что могла бы умереть. Она ахнула, горя, подходя к краю, закричала от мучительного удовольствия и взорвалась, когда его палец проник глубоко в анус за мгновение до того, как ее мышцы плотно сжались в оргазме. Огненные язычки опалили ее из внутри, руки вцепились в его волосы.

Кэллан вышел из ее ануса, быстро поднялся и рывком вошел в ее лоно. Растягивая ее, наполняя, пока они оба не закричали от рвущего, алчного вожделения, которое обрело контроль над их телами. Не было времени для передышки. Их тела двигались бешено, сцепленные друг с другом в танце агонии наслаждения. Меринас насаживалась на член Кэллана глубоко, жестко и быстро. Она почувствовала, как маленький зубец плоти стал расти, напряженно выпрямившись пока только под головкой его члена. Кэллан скользил внутри ее тугой плоти, и вот, с последним трудным толчком зубец полностью появился, запирая член глубоко в ее теле, когда сперма вырвалась из его головки.

Меринас увидела звезды. Ее кульминация была, как бушующий зверь, она разорвала ее тело. Она не могла дышать, могла только биться в конвульсиях. Его зубы впились в кожу между шеей и плечом, достаточно больно, чтобы довести ее до края безумия.

Прошло долгое мгновение, прежде чем Кэллан рухнул на кровать рядом, притянул ее к своей вздымающейся груди и накинул одеяло на их остывшие тела. Его руки прижали ее лицо к его груди, тело бережно накрыло ее.

— Прости, — прошептал Кэллан, и в его голосе послышалась мука. — О Боже, Меринас, мне так жаль. Прости.

Меринас отстранилась, глядя в глубину его страдающих золотистых глаз. Она была наполненной и расслабленной. Тело больше не пульсировало, вожделение не впивалось во внутренности.

— За что? — Меринас подняла руку, лаская твердую линию его подбородка.

— Я причинил тебе боль. — Он прижал ее ладонь к своей щеке. — Я не хочу делать тебе больно.

— Хм, — пробормотала она. — Тогда сделай мне больно немного больше в следующий раз. Ты, наверное, нашел лекарство.

— Что? — Он был потрясен.

— Я теперь могу уснуть. — Она закрыла глаза, намереваясь сделать именно это. — Мне больше не больно, Кэллан.

Меринас прижалась к его груди, чувствуя, как он обнимает ее с нерешительностью, от которой на глаза наворачивались слезы. Меринас легко поцеловала его грудь и отдалась темноте. Невероятная теплота тела Кэллана убаюкивала, принося спокойствие. Впервые с тех пор, как она увидела его фотографию на столе у отца несколько недель назад, Meринас была спокойна.

Кэллан разбудил Меринас на рассвете. Зажав ей рот рукой, он шепнул, чтобы она молчала. Не сводя с него озадаченного взгляда, Меринас кивнула.

Ей было трудно узнать в стоящем перед ней дикаре своего мужчину. В тусклом свете комнаты жестокое выражение лица Кэллана выглядело устрашающе. Но его темный камуфляж, собранные на затылке волосы и зловеще сверкающие в полумраке комнаты янтарные глаза пугали еще больше.

— Вот, — он натянул на нее футболку и швырнул в руки шорты. — Одевайся! Быстрее!

Сам он был уже одет.

Испугавшись, Меринас быстро надела шорты, и Кэллан тут же подал ей носки и походные ботинки.

— Живее, — поторопил он.

От волнения у нее задрожали руки.

Пока она возилась со шнурками на ботинках, Кэллан складывал какие-то коробочки в рюкзак. Его движения были быстры, но не суетливы. Мускулы бугрились под одеждой. Тело было напряжено, готово к опасности. Такое пробуждение добрым утром не назовешь.

— Что случилось? — шепотом поинтересовалась она, чувствуя, как голос дрожит от волнения.

— Незваные гости пожаловали. Наемники.

Только Меринас зашнуровала ботинки, как Кэллан схватил ее за руку и потянул к двери. Тусклый блеск привлек ее внимание, она только сейчас поняла, что в руке у Кэллана пистолет. Небольшое, смертоносное оружие серебристо-черного цвета напомнило ей о смерти, которая всегда подстерегала его.

Меринас сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться, и по темному коридору поспешила за Кэлланом. Его рука заботливо обвила ее за талию, пока он влек ее за собой. Казалось, в доме все было спокойно. Меринас изо всех сил прислушивалась, но единственным звуком, нарушающим тишину, был глухой стук ее собственного сердца. Осторожно вдоль стены они продвигались в сторону кухни.

Кэллан потянул Меринас вниз, вынуждая пригнуться, и завел на кухню. Уже у двери в гараж он насторожился и, вдохнув, медленно повернул ручку.

Дверь распахнулась, и Кэллан, не выпуская руки Меринас, устремился к потайному люку в бетонном полу. В тот же момент крышка люка приподнялась, и в отверстии показалась Шерра, одетая в такой же камуфляжный костюм и с пистолетом в руке. Она замахала им, молча приказывая поторопиться.