«Все существа обладают жизнью, как бы они ни казались мертвы, ибо смерть есть лишь относительно меньшее проявление жизни, а не отрицание ее»

(53, с. 127).

Жизнь для Дешана — это различные формы движения. Он говорит о природе:

«Все в ней по-своему обладает способностью чувствования, жизнью, мыслью, разумом, то есть движением. Ибо что означает в сущности все эти слова, если не действие или движение частей нас составляющих?»

(53, с. 135).

Этим определяется место человека во вселенной и, в частности, свобода его воли:

«Если мы верим в то, что мы обладаем волей и свободой, то происходит это, во-первых, вследствие абсурда, заставляющего нас верить в некоего Бога, и вытекающей из него веры в то, что у нас есть душа, имеющая перед Богом заслуги и провинности; а во-вторых, потому что мы не видим внутренних пружин нашего механизма…»

(53, с. 136–137).

Бога Дешан признает идеей, созданной человечеством, продуктом определенных социальных отношений, основанных на частной собственности. Религии не было, пока не сложились эти отношения, и ее не будет, когда они разрушатся; Сама религия является не только результатом угнетения людей, но и средством, помогающим угнетению, она — одно из основных препятствий к переходу человечества в более счастливое социальное состояние. Дешан говорит:

«Слово „Бог“ подлежит устранению из наших языков»

(53, с. 133).

И тем не менее он яростный противник атеизма. Он говорит о своей системе:

«На первый взгляд можно подумать, что это краткое изложение атеизма, ибо в нем разрушается всякая религия; но, поразмыслив, нельзя не убедиться, что это вовсе не изложение атеизма, ибо на место Бога рассудочного и морального (которого я предаю уничтожению, ибо он в действительности дает лишь представление о человеке, более могущественном, чем другие люди) я ставлю бытие метафизическое, являющееся основным началом нравственности, которая тут далеко не произвольна…»

(53, с. 154).

Здесь Дешан имеет в виду свое понимание вселенной, которой он приписывает три различных аспекта. Первый — это ЦЕЛОЕ — это вселенная как соединение всех своих частей. ЦЕЛОЕ — «основа, проявлениями которой являются все видимые существа», но оно имеет иную (не физическую) природу, чем его части, поэтому его нельзя увидеть, но можно постигнуть разумом. Второй — ВСЕ — это вселенная как единое понятие.

«ЦЕЛОЕ предполагает наличие частей, ВСЕ этого не предполагает»

(53,с.87).

«Под ВСЕМ я разумею существование в себе, существование само по себе… иными словами… не существующим через что-либо иное, кроме самого себя»

(53, с. 87–88).

«ВСЕ, не состоящее из частей, существует; оно неотделимо от ЦЕЛОГО, которое состоит из частей и которого оно является одновременно утверждением и отрицанием»

(53, с. 124).

Но, пожалуй, наиболее поразителен третий аспект вселенной, который Дешан вводит в свою систему. Он подчеркивает отрицательный характер всех определений, применяемых к ВСЕ:

«ВСЕ уже не частичная масса существ, а масса без частей… не единое бытие, существующее во многих существах…, а бытие единственное, отрицающее всякое другое бытие, кроме него самого… по поводу которого можно лишь отрицать то, что утверждается в другом, оно уже не чувственное или результат чувственных существ, а НИЧТО, само небытие, которое одно лишь и не может быть не чем иным, как отрицанием чувственного…»

(57,с.125–126).

«ВСЕ — НИЧТО»

(53, с. 129).

«Никогда до меня, по всей вероятности, не писали, что ВСЕ и НИЧТО — одно и то же»

(53, с. 130).

Этот принцип Дешан кладет в основу учения о существовании:

«В чем причина существования? Ответ. Причина в том, что НИЧТО есть нечто, в том, что оно — существование, в том, что оно — ВСЕ»

(53, с. 321).

Здесь он может найти место и Богу:

«Бог есть НИЧТО, само несуществование»

(53, с. 318).

По-видимому, именно эти принципы и те следствия, которые он из них выводит, Дешан и противопоставляет атеизму, объявляет его чисто негативным, разрушительным учением, называя «атеизмом скотов», то есть существ, не преодолевших религию, а еще до нее не развившихся.

С этой точкой зрения связано и высокомерное, презрительное отношение Дешана к современным ему философам-просветителям. Он обвиняет их в том, что их построения ненаучны, основываются на фантазиях.

«Пусть наши философы-разрушители убедятся, насколько бесплодны и ничтожны были их усилия, направленные против Бога и религии. Философы были бессильны выполнить свою задачу до тех пор, пока они не касались существования гражданского состояния, которое одно является причиной возникновения идеи морального и универсального существа и всех религий»

(53, с. 107).

«Состояние всеобщего равенства не вытекает последовательно из учения атеизма. Для наших атеистов, как и для большинства людей, оно всегда казалось порождением фантазии»

(54, с. 41).

И эти фантазии далеко не безобидны. Существуют лишь два выхода — тот, который предлагает религия, и тот, который предлагает его, Дешана, система. Подтачивать религию, пока не подготовлена почва для второго выхода, — значит содействовать приближению разрушительной революции. В «Голосе Разума» Дешан говорит:

«Эта революция, конечно, будет иметь своим источником современные философские настроения, хотя этого большинство не подозревает. Она будет иметь гораздо более печальные последствия и причинит гораздо большие разрушения, чем революция, вызванная какой-либо ересью. Но разве эта революция не начинается? Разве не пало уже разрушение на устои религии, разве не готовы они пасть, да и все остальное?»

(Цитировано в 54, с. 6).

Негативному характеру атеизма просветителей Дешан противопоставляет позитивный, по его мнению, характер своей системы:

«Система, предлагаемая мною, подобно атеизму, лишает нас радости рая и ужасов ада; но, в противоположность атеизму, она не оставляет никакого сомнения в правомерности уничтожения и ада и рая. Наконец, она дает нам в высшей степени важное убеждение, которого не давал и никогда не сможет дать атеизм; именно — убеждение в том, что для нас рай может существовать только в одном месте, а именно — в этом мире»

(53, с. 154).

На метафизике Дешана основывается его социальная и историческая доктрина. Основой ее является концепция эволюции человечества в направлении наибольшего проявления идеи единения, Целого:

«Идея Целого равносильна идее порядка, гармонии, единства, равенства, совершенства. Состояние единения или общественное состояние вытекает из идеи Целого, которое само есть единство, единение; люди в целях своего собственного благополучия должны жить в общественном состоянии»

(53, с. 335).

Механизм этой эволюции — развитие социальных инстинктов, которые определяют собой все стороны человеческой жизни — язык, религию, мораль… Например:

«Абсурдно было бы допустить, что человек вышел из рук Бога взрослым, моральным и владеющим способностью речи: речь развивалась по мере того, как общество становилось тем, что оно собой представляет»

(53, с. 102).