Посол Кусуноки, крупный мужчина, в характере которого великодушие сочеталось с некоторой беспечностью, только-только прибыл на работу.

       - Ну, прошу, заходите. Как отец?

       - Хорошо, благодарю.

       Кусуноки был знаком с отцом Такэюки со студенческих времен, и ему не терпелось поскорее увидеть младшего сына друга.

       - Вам, наверное, покажется, что тут глухомань по сравнению с Токио. Но здесь есть, на что посмотреть! Руины, соук, скажем... В Японии такого не увидишь. И обязательно хоть раз полюбуйтесь закатом в пустыне! Вас обеспечат машиной с водителем, так что не скучайте.

       - Спасибо, - поклонился Такэюки.

       Потолочный вентилятор гнал по комнате прохладный воздух из кондиционера. Мустафа, который незаметно исчез во время разговора, вернулся с местным чаем. В стеклянных чашках, сужавшихся к середине, плескалась коричневая жидкость. На блюдцах лежали ложки, в каждой - по два куска сахара. Такэюки взял свою чашку и принюхался. Ароматом содержимое напоминало смесь черного чая и улуна (1).

       Пока молодой человек увлеченно занимался дегустацией, Ацуси и посол беседовали.

       - Значит, принц не вернется во дворец на этой неделе?

       - Видимо, нет. Дело не слишком срочное. С нашей стороны будет невежливым его торопить.

       - Нет, нет, разумеется. Я с радостью встречусь с его высочеством в любое время, какое он сочтет удобным.

       - Говорят, у него весьма переменчивый характер.

       - Он еще так молод.

       - Пусть, но...

       Смакуя чай, Такэюки постепенно расслабился. Откинулся на мягкие подушки, рассеянно прислушивался к голосам и чувствовал, что снова начинает засыпать.

       - Такэюки. Такэюки!

       Молодой человек встрепенулся, встретил неприязненный взгляд брата и поспешно выпрямился:

       - П-простите... Я...

       - Не волнуйтесь, - широко улыбнулся посол. - Вы проделали долгий путь. Туристы прибывают сюда рано утром и сразу отправляются на экскурсии. Понимаете, прямо с корабля на бал. Я слышал, это довольно тяжело, особенно для пожилых. Кстати, здесь легко отравиться. Многие обращаются за информацией о больницах. Так что прислушивайтесь к самочувствию и не перенапрягайтесь.

       - Да, - Такэюки еще раз поклонился. - Спасибо вам.

       - Простите за беспокойство, господин посол, - добавил Ацуси.

       Посол снова улыбнулся. Хороший все-таки человек - скромный и спокойный. Повинуясь кивку брата, Такэюки вышел из офиса.

       На следующий день Такэюки в компании Мустафы отправился осматривать достопримечательности - не только Раса, но и близлежащего города. Мечети, гробницы святых, римские храмы, остатки колоннад... Да мало ли интересного можно найти в чужой стране?

       Странно было видеть одинокую ленту дороги среди нескончаемых волнистых песков. Такэюки вскарабкался на вершину холма, и открывшийся оттуда вид заставил его восхищенно ахнуть. За дюнами сверкало пятно яркой зелени.

       "Это, наверное, оазис".

       Мустафа был прямо-таки кладезем знаний и легко отвечал на вопросы гостя, многие из которых должны были казаться ему наивными. Ведь Такэюки не удосужился перед поездкой почитать хоть что-то о вожделенной стране.

       - Каждый мужчина Кассины в возрасте от восемнадцати до двадцати пяти обязан отслужить два года в армии.

       - Правда? Ты тоже служил?

       - Да, когда мне исполнилось двадцать. Был в одном полку с принцем Асифом. Это очень вдохновляло.

       - Принц Асиф? Он станет следующим королем?

       - Верно. Наследный принц Асиф бин Рашид - старший сын короля Мухаммеда. Мы одного возраста.

       Машина с грохотом катилась по немощеным улочкам городской окраины. Такэюки крепко держался за спинку водительского кресла и болтал с сидевшим за рулем Мустафой. Тот рассказывал о принце с нескрываемой гордостью - как видно, уважал его безмерно. Такэюки узнал, что нынешний король сумел завоевать любовь и доверие подданных, и что такие же чувства люди питают к принцу.

       - Его Высочество умен и горой стоит за справедливость. Он изумительный человек. У нас давно исчез обычай гаремов, но я уверен, что многие девушки об этом жалеют.

       - Нет гаремов? В смысле, у мужчины может быть только одна жена?

       - Теоретически, да, - загадочно откликнулся Мустафа. - Однако у короля есть любовницы. Если принц Асиф поступит также, никто не станет его осуждать.

       - Он, наверное, очень популярен.

       - Он гордость нашей страны.

       В голосе араба прозвучала такая убежденность, что Такэюки немедленно захотелось самому встретиться с принцем Асифом и увидеть, какой он. Впрочем, молодой человек понимал, что едва ли имеет возможность удовлетворить свое любопытство, потому мысль промелькнула - и исчезла.

       - Что еще вы хотели бы посмотреть?

       Мустафа оставался неизменным спутником Такэюки третий день подряд. Такэюки пытался намекнуть брату, что ему неудобно делать из араба свою няньку. Ацуси в ответ лишь нахмурился, сказал, что ему еще неудобнее оставлять Такэюки без присмотра, и дальше слушать не захотел. А больше возиться с Такэюки было некому: Ацуси пропадал на работе, Масако по понятным причинам тоже не подходила на роль гида. Еще в день приезда - в понедельник - Ацуси с послом условились отдать Такэюки на попечение Мустафы до выходных. "Лучше перестраховаться, чем потом кусать локти", - втолковывал брат. Но Такэюки за все проведенное в Кассине время не заметил, чтобы здесь было хоть сколько-нибудь опасно. Возможно, Ацуси действительно чересчур трясся над ним?

       На третий день туристический запал Такэюки несколько угас. Рас привлекателен для тех, кто интересуется культурой античного Рима: в шести часах езды от города сохранились остатки форта и арены, ждали посетителей несколько музеев и картинных галерей. Такэюки же был весьма далек от римской культуры. Он прокрутил в голове свои скудные познания о городе и просиял:

       - Знаю. Покажи мне соук.

       Посетив соук, или базар, он располагал отличной возможностью погрузиться в повседневную жизнь кассинцев. Хватало там и сувениров для туристов. Такэюки, впрочем, ничего конкретного покупать не собирался. Ему больше хотелось посмотреть на людей.

       - Соук, сэр?

       Они встретились взглядами в зеркале заднего вида. В глазах Мустафы определенно мелькнула тревога, и Такэюки наклонил голову:

       - Там опасно?

       - Не особенно, но... - Водитель замялся.

       Такэюки проследил направление его взгляда и догадался, что именно смутило Мустафу. Однако это его только развеселило. На молодом человеке красовались рубашка с короткими рукавами и открытым воротом, облегающие брюки. Вокруг бедер повязан легкий свитер, на голове шляпа. Все в эдаком нарочито небрежном стиле, но не надо быть знатоком моды, чтобы определить: эта одежка отнюдь не из сэконд-хэнда. Только таблички не хватало: я сын из богатой семьи! Лакомый кусочек для жадных торговцев.

       - Брось, Мустафа.

       Он же не дурак, чтобы позволить обобрать себя до нитки... Уверяя в этом Мустафу, Такэюки одновременно убеждал и себя. Главное, не позволять продавцу перехватить инициативу. Когда тебя пытаются заставить купить что-то не нужное, надо спокойно, но уверенно отказаться. Такэюки коснулся большого распятия на шее. Все будет в порядке.

       Даже если Мустафа не захочет его сопровождать, он может погулять по соук сам. Такэюки не блистал знанием арабского, но в числе официальных языков Кассины значился и английский. Уровень образования кассинцев отличался от средних показателей по региону - в лучшую сторону. Брат утверждал, что базовый английский понимают большинство жителей столицы.

       Чем больше Такэюки об этом думал, тем сильнее ему хотелось пройтись по соук одному. Тот, кого слишком долго окружают чрезмерной заботой и защитой, рано или поздно начинает бунтовать. А Такэюки всегда холили, лелеяли и на корню пресекали все его попытки проявить самостоятельность. То ли из-за того, что он был младшим, то ли потому что производил впечатление хрупкого и слабого, то ли еще из каких-то загадочных соображений.