– Жизнь! – тут же пообещал собеседник. – Жизнь и свою девчонку. Но вы навсегда останетесь здесь! Там, в Черной земле, вы нам не нужны. А здесь… живите себе. Клянусь Сетом, не так уж это и мало!

– Хорошо. – Юноша кивнул и задумался.

Жрец уж как-то слишком быстро пообещал сохранить жизнь и ему и Тейе. Врет! Определенно врет! Он ведь не так уж и сильно привык к Парижу, как тот же Якбаал, а значит, не может думать и поступать так же, как цивилизованный европеец девятнадцатого века. Естественно, Сетнахт мыслит и действует как древнеегипетский жрец, а это совсем иное. Люди вовсе не одинаковы в разные времена. Как бы рассуждал жрец, тем более – жрец бога-убийцы Сета? Даже не Сета, а демона тьмы Небаума! Фараон и его супруга – это такая жертва, такой лакомый кусочек, от которого не откажется никакой демон! Более того, если жрец даже не попытается принести в жертву царя и царицу, демон может обидеться и жестоко отомстить! Жрецу это надо? Нет. Это – во-первых. А во-вторых, Сетнахт вовсе не дурак и понимает, что если Максим и Тейя проникли в будущее, то, может быть, сумеют вернуться и обратно, и даже без всякого сокола. Тем более жрец знает, что где-то здесь обитает еще и Петосирис! Пусть даже это и призрачная угроза, но лучше не оставлять никакой. Убить, конечно, убить! Это если не получится принести в жертву. А то, что жрец обещал жизнь – так вовсе не стоит верить его лживым словам! Верить нужно его мыслям… которые, если подумать, вовсе не тайна.

– Что ты молчишь? – немного выждав, нетерпеливо воскликнул Сетнахт. – Согласен?

– Согласен. – Макс поспешно спрятал улыбку – только что в голову ему пришла одна неплохая мысль. Очень даже неплохая. Правда – рискованная, но тут уж выбирать не из чего.

Жрец довольно осклабился:

– И что ты предлагаешь?

– Сегодня у нас понедельник? Тогда, ну, скажем, завтра… Я напишу Якбаалу записку, и мы встретимся с ним… хотя бы на Елисейских полях.

– Нет! – жестко отозвался Сетнахт. – Место должно быть не таким людным!

Ага!!! Сработало!

Максим, еле сдерживая ликование, наклонил голову:

– Тогда – в саду на Монмартре, за старой мельницей. Мулен де ла Галетт – так он, кажется, называется. В саду людно, но рядом – пустыри, огороды…

– Я знаю это место, – согласно кивнул жрец. – Оно подойдет. А что Якбаал? Он явится с амулетом?

– Да! Он обещал отправить меня обратно, а без сокола этого не сделать.

– Хм. Мало ли, что он обещал?

– Да, но он хотел бы – с моей помощью – забрать из своей бывшей усадьбы в оазисе Сета кое-какие вещи.

– Настенные росписи на ткани? – Сетнахт ухмыльнулся. – Кажется, он наживает на них большое богатство, хотя, клянусь Сетом, не знаю, кому нужна такая мазня.

– Значит, кому-то нужна… Так я пишу записку?

– Пиши. Мои сподвижники принесут тебе необходимые вещи. – Жрец поднялся на ноги и строго предупредил: – Только без глупостей. Помни – твоя молодая супруга в наших руках.

Максим согласно кивнул:

– Вот, кстати, о ней. Точнее – о нас. Мы должны явиться на встречу вместе. Нет-нет, вы просто подержите ее, скажем, у старой мельницы, а когда я принесу сокола, отпустите нас восвояси.

– Что ж, будь по-твоему, – подумав, согласился жрец.

И поспешно вышел, пряча торжествующую улыбку. Огороды на Монмартре за старой мельницей – место действительно глухое.

Назавтра, ближе к назначенному Максимом времени, к черному ходу цирка Фернандо подкатили два закрытых фиакра, запряженных быстрыми лошадьми. В один – естественно, под охраной – поместили Макса, в другой – Тейю. Он видел, как ее вели, закутанную в длинную мантилью.

До места доехали быстро – просто обогнули холм через Пляс Пигаль, а потом поднялись в гору. Зеленые сады, огороды, старая мельница, высокая, в пояс, трава с желтыми шариками одуванчиков – все это, залитое ласковыми лучами яркого солнышка, казалось какой-то деревенской пасторалью, из тех, что так любят писать на пленэре художники. Дул легкий ветерок, шевеля листву, где-то на склоне холма, за тополиной рощицей, горел костер – как видно, сжигали старые листья.

– Тейя! – Подойдя к супруге, Максим взял ее за руку.

– Ах… Ах-маси? – Веки юной женщины дернулись. – Ах-маси! – воскликнула она уже куда более уверенно. – Милый!

– Ладно, обниматься потом будете, – ухмыльнулся жрец. – Сейчас идем. То есть мы, похоже, уже пришли.

Они остановились за старой мельницей: Тейя, Сетнахт, Рукастый и еще несколько человек, среди которых и две знакомые дамы, акробатки.

Махнув всем рукой, Максим улыбнулся и быстро зашагал к старому саду по узенькой тропке, по колено в высокой зеленой траве.

Несмотря на относительно ранний час – вряд ли было больше десяти – в саду Мулен де ла Галетт негромко играла музыка, за расставленными прямо под деревьями столиками сидели люди. Пока еще их было немного, но народ все прибывал – нарядно одетыми парами, шумными компаниями, даже поодиночке. Молодые люди в узких сюртуках и разноцветных галстуках, дамы в потрясающе красивых платьях, причесанные дети…

– Месье Макс!

Юноша оглянулся и быстро зашагал к сидевшему за столиком Якбаалу, как всегда безукоризненно одетому, с тросточкой.

– Куда вы тогда пропали, друг мой? – поздоровавшись, с улыбкой осведомился месье Якба. – Знакомую встретили? Я бросился было за вами, но какая-то из акробаток сказала, что вы уже уехали, взяв первого же извозчика. И вроде как не один. Да… Что это за странная записка? Некоторые фразы мне совершенно непонятны, к примеру вот эта…

Вытащив из кармана сюртука скомканный листок бумаги, Якбаал прочитал:

– «Обязательно захватите с собой амулет в виде сокола голландской породы, тот самый, о котором вы мне не раз говорили». Откуда вы знаете, что у меня есть еще один… гм-гм… не совсем настоящий сокол? Именно что голландский, точнее, работы ювелира-голландца.

– Так вы ж сами хвастали, – улыбнулся Макс. – И слава богам, что он у вас нашелся. Теперь будет легче. Вот что, господин Якба… Вам придется сегодня немного пострелять! Надеюсь, ваш револьвер при вас?

– Он всегда при мне! Но позвольте…

– Уверяю вас, опасности немного. Просто отправитесь сейчас к старой мельнице, спрячетесь там в траве и выстрелите в воздух.

– Может, лучше позвать полицию?

– Не успеют, – пожал плечами Максим. – Который час?

– Десять… и семь минут. – Вытащив массивный золотой брегет, месье Якба протер циферблат рукавом.

– Ого! Уже опаздываем! Давайте сюда сокола и идем.

Якбаал снова полез в карман:

– Но…

– Никакой опасности для вас нет. Вот для меня – другое дело.

Обогнув сад, они остановились в виду старой мельницы. Молодой человек показал своему спутнику место, откуда удобней стрелять, после чего, насвистывая, свернул на тропинку.

Мельница. Одуванчики. Рощица.

Рощица…

– Ну? – едва Максим успел подойти, нетерпеливо воскликнул Сетнахт.

В ответ юноша вытащил из кармана сокола… подержал на ладони и вдруг, размахнувшись, швырнул далеко в кусты!

– Ищите! – Жрец бросился в заросли первым.

Молодой человек, одним ударом свалив стоявшего рядом с Тейей мужчину, схватил супругу за руку.

– Бежим! Вон туда, к роще!

В этот момент за старой мельницей прозвучал выстрел.

А беглецы уже со всех ног мчались по полю, по колено в траве, молясь, чтобы преследователи очухались как можно позже.

Плотная трава… как тяжело бежать! А под ногами какие-то коряги, ветки. Не споткнуться бы! Не упасть… Черт! Вот так и думал!

Быстро вскочив на ноги, Максим обернулся и сразу увидел бегущих по полю людей – погоню. Сетнахт, Рукастый, женщины… Остальные, похоже, все-таки отвлеклись на Якбаала.

Выстрел! Еще один!

Макс услышал, как рядом, над самой головой, просвистела пуля.

– Беги, Тейя, беги!

Снова выстрел. Нет, с такого расстояния не попадут, тем более на бегу. Ага… вот Рукастый свернул влево – окружают, берут в клещи. Эх, если б не их револьверы! Ничего…