Острова Торбея имели очень выгодное положение. Они располагались на пересечении многих торговых путей, и Торговой Федерации было очень удобно держать свои базы на главном из островов, Оорогом кряже. Острова не принадлежали Владыкам Посейдониса, они были самостоятельным островным государством, где безраздельно царил жестокий и недалёкий царь Элиихи Клаум Морт с десятитысячной армией.

Его народ, млики, происходил от когда-то знаменитого рода Мликов, царей южной Атлантиды. Это были бледнолицые и голубоглазые богатыри, превосходящие атлантов Посейдониса и в росте, и в физической силе. Однако, несмотря на это, они были хоть и сильны, но не умны, и хватало царя мликов лишь на то, чтобы удерживать в своих руках власть на островах, ожерельем раскинувшихся на сотни лиг в Южном море.

На главном острове, Оорогом кряже, находились резиденция царя, базы Торговой Федерации и золотые прииски. Млики не занимались золотодобычей, они были горцами, охотниками, жили в селениях, расположенных высоко в горах, и не интересовались жизнью в долинах. А потому, Элиихи сдавал свои земли в ренту, получая немалый доход. Армия же его не была постоянной, все эти люди жили своей жизнью, но боготворили своего царя, и, если он издавал боевой клич, через три дня десять тысяч свирепых и умелых воинов стояли у порога его дома, ожидая приказаний. Они готовы были умереть за него и не требовали для себя ничего. Эти гордые великаны были уверены, что в жилах Элиихи течёт кровь божественных царей, и этого знания им было достаточно для счастья быть его подданными. И так было заведено в этих краях, что атланты Посейдониса платили небольшую дань мликам и спокойно делали свои дела.

В пределах видимости Оорогого кряжа находился небольшой островок Удий, на котором располагался форт с гарнизоном в триста мечей, пятью виманами – для защиты островов Торбея от… ну от кого-нибудь. По большому счёту – для того, чтобы Элиихи не забывал, что его царство – лишь часть Конфедерации, и в пьяном угаре не принимал бы поспешных решений в отношении глав Конфедерации, сидящих на золотых тронах в Городе Золотых Врат.

Но с недавних пор Рум Берт, глава Торговой Федерации, объединяющей весь торговый флот Земли, решил, что на островах Торбея не должно быть гарнизона Конфедерации. И что, вообще, острова Торбея должны выйти из Конфедерации. Почему? Чтобы никто не мешал ему расположить на этих удобных островах центр запрещённой в Атлантиде работорговли и чтобы не платить с добычи золота налоги в казну Конфедерации. Речь шла об очень больших деньгах, и марионетка Рума, Элиихи, был на всё всегда согласен. Оставалось лишь объявить о разрыве отношений с Конфедерацией, вывести гарнизон из форта – и дорога к очень большим деньгам для Рума Берта открыта.

Но тут произошла загвоздка. Элиихи не захотел разрывать отношения сам. Он пожелал, чтобы виновником разрыва отношений стали бы главы Атлантиды, а не он. Как это сделать?

Каждую седмицу на Оорогий кряж прибывали солдаты с Удия отдыхать, развлекаться в портовых заведениях. Нередко у них возникали конфликты с местными - этот предлог задумали использовать Элиихи и Рум Берт. Использовать, чтобы поднять волну народного гнева против завоевателей и насильников, солдат Конфедерации, и на этой волне выгнать их из форта. Эти волнения должны были вот-вот наступить, но вот беда – солдаты вели себя как никогда тихо и благопристойно, а придумывать ситуацию Элиихи и Рум не хотели. Они ждали, когда представится случай.

Начальник гарнизона в Удии, старый Оолос Иихен, был не глуп и не слеп и понимал, что назревает нечто нехорошее. Несколько раз он летал в Город Золотых Врат специально для консультаций с семейным Ракшасом и узнал, что грядёт война в его маленьком мирке. Триста солдат и пятнадцать офицеров – это не такой уж и большой гарнизон, чтобы говорить о войне, но триста пятнадцать трупов – это серьёзная причина, чтобы разорвать договор, и Оолос это понимал. Также понимал он и то, что после разрушений в Удии и уничтожения гарнизона центральные власти вряд ли решатся восстанавливать форт и Рум Берт получит свой долгожданный незаконный рай, а Элиихи – ещё больше денег и незаконных развлечений.

И вот в этой напряжённой ситуации единственный гарнизонный маг подал в отставку и ретировался, не оставив себе замены. Более того, форт в Ажене не торопился присылать ему замену. Крысы бежали с корабля, и в случае серьёзной проблемы Оолосу нечем будет крыть. У него были лишь мечи и дротики, а магии, которой так боялись аборигены, настоящей боевой магии, он лишился. Это был удар под дых, и, когда в очередной приезд ему предложили этого отважного сорвиголову, Наврунга, поставившего на колени форт в Ажене, Оолос понял: это то, что ему было надо, – отважный до безумия храбрец с навыками боевой машины, владеющий боевой магией. Только такой человек мог быть козырем в грядущих событиях, и Оолос согласился принять его в своём гарнизоне помощником по работе с личным составом, другими словами, воспитателем своих солдат.

В малом десантном вимане сил Конфедерации было три палубы, и на верхней, офицерской, Наврунг был совершенно один. В средней – десяток новобранцев, летящих заменить отслуживших свой срок воинов, а на нижней палубе – припасы для гарнизона.

Десять часов лёта казались бесконечными, растянутыми, и всю дорогу Наврунг думал о месте своей новой службы. Гьянг никак не проявлял себя. А значит, всё шло по плану. Но что это за гарнизон и почему его направили именно туда? Какая-то причина тому была, и он пообещал себе первым делом разобраться в этом, а если не разберётся – испросить Гьянга, пусть тот расскажет. Чтобы выжить и быть успешным в исполнении плана, надо быть информированным – это атлант понимал очень хорошо.

Виман летел над океаном, внизу была водная гладь, и солнце отражалось в водах океана тысячами солнечных бликов, как бы улыбаясь будущему. Улыбнулся и Наврунг – что ему новые беды после Ажена?

Когда виман приземлился и Наврунг вышел из него на пристань, весь личный состав офицеров вышел его встречать. Молва о его подвигах докатилась и сюда, и каждый хотел посмотреть на героя, в одиночку покорившего Ажен. Такого ещё не было, чтобы один человек одолел всю внутреннюю стражу с боевыми магами и спокойно оттуда ушёл!

Оолос первым поприветствовал Наврунга. После знакомства и обеда в кругу офицеров, сопровождаемого шутками и остротами о достоинствах местных аборигенок, Наврунг был приглашён в кабинет Оолоса. На обеде никто не посмел первым заговорить о приключениях в Ажене, а сам Наврунг не стал об этом рассказывать – слишком неприятно было всё, что связано с той историей.

Пройдя кабинет, они вышли на тенистую веранду с прекрасным видом на Оорогий кряж и, сидя в тени, наконец, получили возможность поговорить о том деле, ради которого Наврунг сюда прибыл.

Первым заговорил начальник гарнизона, как и подобает старшим начинать разговор с молодёжью.

- Вы, молодой человек, очень интересно проявили себя в Ажене, весьма любопытно послушать, что там с вами произошло, об этом гудит весь офицерский мир.

- Да что вы, господин Оолос, так, повздорил с несколькими стражами, только и всего…

- Ну-ну, рассказывайте, как дело было. Я теперь ваш начальник и должен знать, на что вы способны в критической ситуации.

Голос Оолоса был старым, скрипучим, но спокойным, и от этого спокойствия, граничащего с небрежением, Наврунгу почему-то стало хорошо – никто на него не давил, не требовал, не наседал, и в такой атмосфере неторопливости и тишины он рассказал Оолосу, как было дело. Как он, решив стать офицером после провала Крокса, был обвинён в шпионаже. Как его пытались арестовать, но он бежал. Как прорывался в кабинет начальника штаба, потому что начальники штаба и форта были в нём. Как ему устроили засаду пять боевых магов (Оолос заметил, что молва говорит о пятнадцати). Как он едва не погиб, но вырвался, не убив никого (опять поправка, люди говорят о сотне трупов). Как выдержал суд под порошком правды и доказал тем свою невиновность (вот времена, вот нравы - чистейшего человека спешат обвинить и посадить! Куда мы катимся…).