А пока что… Она снова посмотрела на часы. Правильно. Ей пора сменить свой экипаж, который наверняка более чем готов и сам поспать. Но сначала…

Она еще раз открыла шкафчик, не обращая внимания на мелькающие отражения, и надавила на угол правой стенки. Потайная дверка отъехала в сторону. Кантра рассмотрела узор света и темноты, повернула два рубильника, закрыла потайную дверцу и наружную, а потом быстрым шагом вышла из каюты.

Она зашла в камбуз за калорийной плиткой, обнаружила, что чайник теплый, налила немного в кружку и сделала глоток. Крепкий и чуть переслащенный. Идеально. Она наполнила кружку и взяла ее в рубку вместе с плиткой.

Дверь распахнулась, открыв картину идиллического корабельного спокойствия: оба пилота сидели за своими пультами и занимались делом.

По большей части.

Далей, услышав звук открывающейся двери, развернула свое кресло. Ее лицо было настолько бесстрастным, что казалось почти обвиняющим.

А вот пилот Джела просто поднял глаза на экран, следя по ее отражению, как она идет через рубку.

– Приветствую, пилот, – сказал он мило и вежливо.

– И я вас приветствую, – отозвалась она точно с теми же интонациями. Свой кивок она адресовала и Далей. – Спасибо, что держали корабль на курсе, пока я отдыхала. – Она с легкой улыбкой приподняла кружку. – И за чай спасибо.

– На здоровье, – тихо сказала Далей. – Если хотите, я могу сварить суп.

– Пока не надо, спасибо, – ответила Кантра. – Сейчас время смены вахты. Я достаточно отдохнула, чтобы вести корабль, а вы оба, наверное, держите курс на полное изнеможение.

Она сделала еще шаг вперед, и теперь Джела тоже развернул свое кресло, подняв на нее черные непроницаемые глаза.

– Мы приближаемся к переходу, – проговорил он внешне спокойно и непринужденно, но за его словами ощущалось напряжение.

Кантра ощутила тень сочувствия по отношению к нему, наклонила голову и расправила плечи.

– Это так. Я беру управление, пилот. Отдохните немного, вы оба.

– Где нам отдыхать, пилот? – огрызнулась Далей. – Корабль для нас закрыт, если не считать этой рубки и камбуза.

Кантра наклонила голову набок.

– Не любишь, чтобы от тебя что-то запирали, Далей? – Она пожала плечами, бросила взгляд на Джелу и увидела в его глазах свое отражение. – Я изменила конфигурацию, – сообщила она ему, рассчитывая, что Далей возьмет с него пример и что он не пойдет на конфликт прямо сейчас – если конфликт входит в его полетный план. – Каюты напротив камбуза теперь отперты. Я советую вам обоим немного отдохнуть.

Она посмотрела прямо в глаза Далей – и ее позабавило, что серийница смотрит на нее все так же гневно.

– Я настоятельно советую вам обоим немного отдохнуть, – сказала она негромко.

Возможно, они заколебались, но колебания оказались слишком недолгими, чтобы Кантра успела их уловить. Джела поднялся на ноги и уважительно кивнул.

– Вахта переходит к вам, пилот, – проговорил он обычную формулу.

– Спасибо, – ответила она. – Увидимся, когда вы проснетесь.

Оценивающий взгляд черных глаз скользнул по ее лицу, а потом Джела повернулся и направился к двери своей легкой, почти кокетливой походкой. При его приближении дверь отъехала в сторону – и осталась открытой, когда он обернулся.

– Далей? – произнес он, и по его тону было ясно, что он способен и намерен унести ее, если она выберет такой вариант.

Секунду казалось, что Далей намерена упрямо оставаться в своем кресле. Она обожгла взглядом Кантру, но та только улыбнулась, прихлебывая чай. Серийница возмущенно перевела взгляд на Джелу…

И, поднявшись с кресла, тяжело зашагала к двери. У проема она приостановилась, как будто что-то вспомнила, повернулась и низко поклонилась.

– Хорошей вахты, пилот.

Кантра чуть было не ответила поклоном. Чуть было. Но в результате просто кивнула и смотрела, как за ними закрывается дверь.

Когда они ушли, она открыла потайную дверцу на пульте и повернула рычажок, запирая себя в рубке.

Дверь среагировала на прикосновение его ладони, и за ней оказалась каюта размером почти со стандартную транспортную. Имелись в каюте два гамака – один выше, другой ниже – и компактный санузел, в котором оказалось даже устройство для сухой чистки. Площадь у каюты была, правда, маловата – Джела занимал ее почти всю.

Далей протиснулась между ним и дверью. Как только она прошла под притолокой, дверь с раздраженным вздохом закрылась, и зеленый индикатор статуса сменился красным.

Они были заперты.

Джела сжал зубы, удержавшись от ругательства. Конечно же, она должна была их запереть, сказал он себе. Продолжают действовать те же доводы, по которым их ограничили рубкой и камбузом.

Далей резко втянула воздух, но, как это ни странно, ничего не сказала – только повернулась, чтобы осмотреть их тесную каюту. Ее лицо было серийно-бесстрастным.

– Ты предпочтешь верхний или нижний? – спросил он, когда стало казаться, что она не намерена ни говорить, ни двигаться с места.

– С разрешения пилота, – ответила она отчужденно, – я выберу нижний.

– Мне все равно, – сказал он, не забыв проследить, чтобы его голос звучал спокойно. – Я спал и в местах похуже.

– И я тоже, – сказала она и, скользнув мимо него, устроилась в гамаке, как опытный космолетчик, плотно закрепив сетку безопасности.

Джела поднял голову: в стене торчали две пары ручек для подъема. Он воспользовался ими, ловко нырнул в гамак – тоже как опытный космолетчик – и умело застегнул сетку. Осмотрелся, убеждаясь, что наверху не просторнее, чем внизу, и обнаружил в пределах досягаемости сенсор.

– Хочешь, чтобы я притушил свет, Далей? Молчание. А потом – звук резкого вздоха.

– Если пилот будет так любезен.

Пилот был так любезен. Он взмахнул рукой. Освещение послушно померкло до ночного уровня. Джела закрыл глаза и заставил себя расслабиться, что должно было запустить процесс засыпания. Грантор свидетель, он устал достаточно, чтобы заснуть.

И все же он лежал без сна, сначала прислушиваясь к тихим звукам, которые издавала Далей, а потом, когда ее дыхание сонно выровнялось, он стал слушать собственные мысли. Он перешел не ко сну, а к решению проблем.

Хотя он не имел особых возражений против ограниченного доступа, пока сидел в кресле пилота, оказалось, что теперь он их имеет, и немалые. Пилот Кантра без труда может запереть их обоих в этой крохотной каюте до самой посадки в очередном порту. А там она может передать их в руки если не закона, то того, что там за него сходит. И если уж он намерен настроиться на самое мрачное, то пилот достаточно легко может выкачать из этой же самой каюты весь воздух, избавив себя от всех неудобных разговоров на планете.

По правде говоря, он хотел бы лучше понимать пилота Кантру. Почти не было сомнений, что она торгует на сером – если не на черном – рынке. Никакому честному пилоту нет нужды летать так, как летает она – и это еще если не принимать во внимание, сколько у нее оружия, какой навороченный комбинезон и насколько интересный корабль.

Это уравновешивалось тем, что она придерживалась правил мирной встречи и вносила свой вклад, когда приходилось прикрывать и пользоваться прикрытием. По правде говоря, она вела себя совершенно вежливо и цивилизованно, пока не сталкивалась с открытой враждебностью по отношению к себе. И тогда действовала эффективно и умело.

Пока у нее не кончилась энергия – и тогда ему показалось, что он увидит, как высокая суровая женщина рухнет ничком прямо на палубу. По его оценке, с учетом мышечного тремора, прерывистого дыхания и повышенного уровня адреналина, она должна была бы рухнуть. И то, что этого не случилось, было… интересно. Как и тот факт, что после относительно недолгого сна она вернулась в рабочее – пусть и не оптимальное – состояние.

То, что она не разрешила чужакам – бывшему военному и беглой серийнице – свободно бродить по своему кораблю, демонстрировало только здравый смысл. А то, что она позволит им долго оставаться на своем корабле, казалось маловероятным.