Далей выпрямилась, прокашлялась. Ничего не сказала.

Дядя улыбнулся, широко и радостно. Протянув руки, он поймал ее пальцы. Его кольца злобно сверкнули в блеклом свете.

– Добро пожаловать, дитя! – мягко сказал он, заглядывая ей в глаза. – Как тебя зовут?

Она судорожно сглотнула и, казалось, чуть скисла. Ее пальцы вцепились в дядины руки, словно он был ее последней надеждой на помощь.

– Далей, сударь, – прошептала она. – Далей…

Тут Кантре показалось, что она готовится добавить номер своей серии… Но если она и собиралась это сделать, то она проглотила эти слова и встала прямо и смело.

– Далей, – сказал он тихо и ласково. – Теперь ты дома. Все твои заботы остались позади.

– Спасибо вам, сударь.

– Какая у тебя специальность, дитя?

Она глубоко вздохнула и, как показалось Кантре, выпрямилась еще сильнее.

– Я инженер, – сказала она с явной гордостью.

– Инженер! – повторил Дядя, улыбаясь еще шире. – Мы рады тебя приветствовать! .

Он сжал ее пальцы, а потом отпустил, сложив руки на мантии.

– Сначала мы отправим тебя в лазарет, чтобы удалить татуировки. Поверь мне, ты почувствуешь себя невыразимо лучше, когда это будет сделано. А потом…

– Простите меня, сударь, – прервала его Далей, неожиданно начиная возиться с застежкой у себя на рукаве, – но татуировки были стерты на корабле.

Дядя выгнул изящную темную бровь и посмотрел на Кантру.

– Да неужели?

Кантра повела плечами: ни да, ни нет. Лучшей защитой от Дяди была уклончивость. Если верить Гарен.

– Я их не вижу, – сказала она. – Но, конечно, глубокого считывателя у меня нет.

– Конечно. – Дядя адресовал ей легкий поклон. – А у меня есть.

– Я так и предполагала, – признала Кантра.

У нее было такое чувство, что ей следовало бы бросить взгляд на Джелу, который продолжал стоять, безмолвный и незаметный, у самой двери. Она справилась с этим желанием, решив, что пора отучаться от этой привычки.

Далей закатала рукав выше локтя, обнажив бледную гладкую руку.

Дядя секунду рассматривал протянутую конечность, а потом шагнул к столу, заваленному странными устройствами, жестом пригласив серийницу следовать за ним.

– Встань вот здесь, будь любезна, дитя. Мне понадобится всего секунда, чтобы проверить, действительно ли ты освободилась от знаков своего рабства.

Он вытащил из беспорядочного нагромождения длинную трубку и включил ее.

Она начала сиять ярким оранжевым светом.

– Вытяни руку, пожалуйста, – сказал он Далей. – Ты можешь ощутить тепло, но процесс не должен причинить боли. Если ты почувствуешь боль, сразу же скажи мне. Ты меня поняла, Далей?

– Да, сударь, – ответила она, рассматривая трубку, как показалось Кантре, скорее с интересом, чем с испугом.

– Отлично. Теперь держи руку на весу. Да, так… Он осторожно провел считывающим устройством вдоль руки Далей.

Краем глаза Кантра увидела, как Джела пошевелился – и снова беззвучно замер.

– А! – выдохнул Дядя. Он отодвинул считывающее устройство и вернул его обратно в груды приборов.

Он посмотрел на Кантру поверх головы Далей.

– Я уверен, что вы будете рады узнать, пилот: татуировка действительно исчезла. Полностью.

– Хорошая новость, – отозвалась она.

– Вот именно.

Он перевел взгляд и адресовал Далей нежную улыбку.

– Поскольку ты уже избавилась от своей ноши, ты можешь переходить ко второй фазе, дитя.

Он повернулся к двери и чуть повысил голос:

– Фенек?

Дверь открылась, впустив изящную темноволосую женщину с глазами цвета того цветка, что висел над рабочим столом Дяди.

– Да, сэр?

Дядя положил ласковую руку Далей на плечо.

– Это наша сестра, инженер Далей, Фенек. Ей нужна одежда, еда, койка и встреча с координатором команд. Пожалуйста, помоги ей получить все это.

Фенек не отдавала честь, однако создалось такое впечатление, будто она это сделала:

– Да, сэр!

Она одарила Далей сияющей улыбкой и протянула ей тонкую руку:

– Пойдем, сестра.

Дядя мягко подтолкнул ее;

– Здесь нет охотников за головами, Далей.

Она повернулась и изумленно воззрилась на него:

– Вы знали?

Он снисходительно улыбнулся.

– Конечно, знал. Мы здесь гордимся тем, что получаем все последние новости и слухи, дитя. Ты сама увидишь.

Тут он помахал рукой и, благодаря трюку смарт-нитей, отбросил бледно-зеленый сверкающий отсвет в сторону боковой стены комнаты.

– А теперь войди в дверь дома со своей сестрой Фенек и получи все, что нужно.

– Да, – сказала Далей и двинулась вперед.

Фенек отступила назад, придерживая открытую дверь стройной рукой. На пороге Далей повернулась и протянула руку.

– Пилот Джела!

Он моргнул, словно внезапно вспомнил, что не является грудой камней, которую он с таким успехом изображал, и ответно протянул ей руку.

– Прощай, Далей. – Он улыбнулся своей спокойной улыбкой, легко сжал ее пальцы и отпустил. – Вспоминай иногда старого солдата, ладно?

– Да, – прошептала она и отвернулась.

Кантра подняла руку и улыбнулась, надеясь предотвратить повторение той сцены, которая произошла на корабле. Неразумно было бы заставлять Дядю думать, что в его доме кто-то предан не ему одному.

– Удачи тебе, Далей, – сказала она демонстративно небрежно.

Пауза – и короткий кивок. «Умница, – подумала Кантра. – Сообразительная девочка».

– Да. И вам удачи, пилот, – ответила она, повернулась и прошла мимо пары высоких фиолетовых растений с нежными розовыми вайями.

Следом за ней в дверь прошла Фенек.

Каменная гавань

Дверь закрылась – и Дядя повернулся. Улыбка медленно исчезала с его лица, что Кантру вполне устраивало. Она вполне могла бы обойтись без пристального взгляда, говорившего «мы здесь все верим в наше дело», который был отличительной чертой и прошлого Дяди – и выглядел еще более неуютным на лице человека молодого.

Но теперь его взгляд упал на растения, мимо которых только что прошла Далей. Он направился к одному из них и, почти не глядя на Кантру, принялся приводить его в порядок, позволяя розовым вайям гладить себе руку. Издавая едва слышные звуки, он ронял кусочки бурых листьев на ковер.

– Мне хотелось бы узнать, милая пилот Кантра, – спросил он, оглянувшись, – веришь ли ты в судьбу?

– В судьбу? – «Что это должно значить? » – подумала она, но потом решила, что достаточно скоро узнает. – Я не верю в существование какого-то мегасценария, который заставлял бы нас всех действовать определенным образом, – ответила она осторожно, не желая углубляться в те области, о которых желательно было не думать слишком сосредоточенно, а лучше было не думать вовсе.

– А! – выдохнул Дядя. – Ну, ты молода и, несомненно, поглощена своими делами.

Он закончил обихаживать растение и снова повернулся лицом к ней, прижав левую руку к груди.

– А вот я стар и видел во вселенной достаточно много, чтобы считать существование такого сценария, как ты выразилась, вероятным. Например…

Его левая рука внезапно вытянулась, указывая куда-то между нею и молчаливым Джелой. Его перстни сверкали.

– Ты, дорогая пилот Кантра. Я не рассчитывал снова тебя увидеть. Ты должна сказать мне, как тебе послужило это промывание рецепторов?

– Никаких неблагоприятных последствий, – ответила она.

– Отлично, отлично. Я счастлив, что наша скромная технология обеспечила долговременный положительный эффект. Мы уже какое-то время использовали ее для того, чтобы помогать тем членам нашего сообщества, которые в ней нуждаются, и без дурных последствий. Однако у нас никогда не было возможности испытать ее на природном человеке. Лаборатория будет рада. Но, как я говорил – я не ожидал когда-нибудь снова тебя увидеть, моя дорогая, а ты вдруг явилась ко мне по доброй воле в сопровождении…

Дядя ласково улыбнулся, но не ей. Она рискнула искоса посмотреть на своего спутника. Джела ответно не улыбался.