«Какое небо голубое,

Мы не сторонники разбоя...».

И если есть хотя бы грош,

Меня ты на хрен фиг пошлёшь!

И делай ты, что хочешь!

Поезд тронулся, начав наше совместное путешествие.

Стучат колёса: «Тук-тук-тук!»,

И вторит в сердце этот звук.

Кто знает: впереди что ждёт?

Да сам Христос не разберёт!

Сегодня левый поворот,

А завтра правый разворот.

Стучат колёса тук-тук-тук…

Знак новых встреч или разлук?

Меня не обнаружили почти до самой столицы. Возможно, не обнаружили бы вовсе, но зайцем на крыше вагона я ехал впервые и не знал, где и когда нужно соскочить.

А вообще мне понравилось. Сидишь себе потихоньку, перед тобой салфеточка с нехитрой едой. Яички побьёшь, от скорлупы очистишь, посолишь, помидором закусишь, бананом заешь… Ляпота! Смотришь себе в небо, думу думаешь.

— Эх, сейчас бы чайку попить с водочкой…

Ладно, проводница чёрная, а не белая, но чаю-то охота или кофе с коньячком да в компании душевных негров. Но, увы, вместо всего этого моим попутчиком был лишь ветер, что так и норовил сдуть меня с вагона как пушинку. Спать, правда, тоже не сильно комфортно: то вагон дёрнется, то начинает болтаться из стороны в сторону, стремясь подобно дикому скакуну сбросить тебя с крыши. Хорошо хоть дожди здесь идут по сезонам. А вообще, мне понравилось.

Поезд в очередной раз дёрнулся и остановился, впереди виднелась большая станция. Приподнявшись над крышей вагона, я посмотрел вниз и наткнулся на вылупившегося на меня негра-обходчика.

— Эй, а ну, слезай! Ты что тут делаешь? — заорал он снизу.

— Еду я тут.

— Тогда плати деньги и проваливай.

— Заплачу, если ты мне скажешь, куда я приехал.

— Плати, я всё расскажу.

Усмехнувшись, я скинул вниз самую мелкую купюру. Железнодорожник ловко подхватил её и ответил:

— Ты в столицу приехал, в Аддис-Абебу. Правда до вокзала ещё идти и идти.

Подхватив свои вещи, я слез с вагона, ловко спрыгнув вниз.

— Скажи, где можно остановиться, чтобы и кормили хорошо, и не очень дорого вышло? — спросил я и в качестве стимула сунул обходчику ещё одну такую же купюру, которая быстро исчезла в его чёрных лапах. — Давай, веди меня, и я заплачу тебе в три раза больше, если расскажешь мне всё о городе и поможешь устроиться.

— А пойдём.

Обходчик тут же бросил работу и, весело болтая, повёл меня в сторону вокзала. До него мы шли минут двадцать. Выспросив своего спутника обо всём, что хотел узнать, я вручил ему ещё столько же денег и распрощался.

Город оказался очень большим. А архитектура столицы Эфиопии, как и большинства африканских столиц, напоминала лоскутное одеяло, в котором куски шёлка соседствуют с обычным хлопком. Так и тут: старые домишки и лачуги перемежались со вполне современными пятиэтажками. Кстати, на улицах было намного чище, чем везде, где я бывал ранее. Но во всём остальном — типичная Африка.

Весь день я бродил по городу, выискивая, где бы приткнуться и переночевать. Гостиницы вроде бы встречались, но все они выглядели донельзя убого. Включая и те, что посоветовал железнодорожник. Я уже неплохо сэкономил на поездке и мог позволить себе выбирать, так что, прогуляюсь. Вот и гулял, пока случайно не набрёл на очередную гостиницу со вполне сносными условиями. В ней и остановился.

Номер оказался с умывальником и сортиром, это радовало. Хотелось, конечно, большего, но и индивидуальный туалет — роскошь для большинства местных жителей.

В итоге я, заселившись, почти сразу развалился в кровати и попытался уснуть. Но сон почему-то не шёл, видимо сам спать ушёл. Вспомнилось моё путешествие, Фарах и его настойчивая просьба ничего не менять, потом перед мысленным взором возникли красивые глаза Аиши. Да уж, да уж… Поворочавшись ещё с полчаса, я всё-таки уснул. И приснился мне сон, как будто бы я влюблён и так сильно, что, как говорится, ни жить, ни быть. Но лучше пускай мне снятся такие сны, чем сны, в которых ко мне приходит то Змееголовый, то Быкоголовый, и всем от меня что-то надо.

Утром, посвежевший после сна, я вскочил, умылся и, продлив ещё на сутки свой постой, отправился в город, присматривать себе квартиру и ипотеку под аптеку.

Прибыв в Аддис-Абебу, я располагал довольно крупной суммой денег. И вскоре, объясняясь на ломаном английском, арабском, сомалийском и дикой смеси прочих языков, всё-таки смог выяснить цены на квартиры в столице. Можно долго рассказывать про мои мытарства, но в итоге денег хватило лишь на двухкомнатную квартиру. На покупку помещения под аптеку нужно было брать кредит. Вот только кто ж его мне здесь даст?

В общем и целом я прожил в гостинице трое суток, купил квартиру, и деньги у меня закончились. Оставалось только на обратный билет. Я уселся на пассажирский поезд в Джибути и в относительном комфорте поехал в Дыре-Дауа.

Спустя некоторое время я захотел в туалет и направился в один из двух, но он оказался заперт.

— Эй, братан, куда прёшь? — окрикнул меня один из проводников.

— Срать я иду, разве не видно?

— Э, какой срать? Сри себе в штаны. Этот туалет только для проводников!

— Как для проводников? — опешил я. — А пассажирам куда ходить? Полный вагон людей!

— Э, для вас другой туалет есть, туда и ходите.

— Да ты охренел, что ли? Открывай давай, а то я в тебя сейчас схожу.

— Э, ты чего дерзишь? Будешь дерзить, я начальника и полицию позову.

— Да зови! Сто обезьян тебе в жёны и виагру в… хрен мордатый!

На его крики прибежал второй проводник, потом из соседнего вагона подоспел третий, и все они стали дружно орать на меня, не давая пройти в сортир. Когда заявился четвёртый, я зло сплюнул на дверь их туалета и, не тратя силы на брань с этими придурками, рванул в другой конец вагона, дабы там сгрузить все свои эмоции.

Сортир оказался открыт: буквально за секунду до меня оттуда вынырнула женщина. Я схватился за ручку и внезапно обнаружил, что замок на двери туалета вырван с мясом, и вместо него зияет дыра. Большая такая дыра, сквозь которую видно почти всё, кроме самого интересного. Замечательно… Пришлось держаться за ручку двери, чтобы её ненароком не открыли, и одновременно делать свои дела.

Только я умостился, как ручку дёрнули, и секунду спустя в дырке моргнул чей-то глаз.

— Пошёл отсюда! — зло прошипел я, но бестолковый негр решил поразвлечься подглядываем в ожидании освобождения насиженного места.

В принципе, стыдиться мне точно нечего, наоборот: есть чем гордиться! Но подглядывать — неприлично, и я ткнул пальцем в отверстие. Дурак вскрикнул и убежал.

В общем, поездка удалась.

Сойдя с поезда в Дыре-Дауа, я сразу направился к Фараху, обрадовав своим возвращением брата и сестру Рабле. Разумеется, ничего продать Фарах не успел, успел лишь уволиться. Кто бы сомневался? Через несколько дней мы общими усилиями всё же сбагрили и аптеку, и квартиру и выехали в Аддис-Абебу.

Спустя пару суток мы прибыли в столицу. Забрав деньги у Фараха, я купил помещение под аптеку. Разместил там всё упакованное в огромные сумки оборудование, что мы привезли с собой, и затеял ремонт. Я же не рукожопое местное население, понимание имею! Да и чего там ремонтировать? Проводку провёл, стены оштукатурил, полы залил, сверху дешёвые циновки кинул и ковровые дорожки. Лепота! За всеми этими заботами незаметно пролетела неделя, и пришло время расставаться.

— Мамба, ты снова уезжаешь? — расстроился Фарах.

— Да, аптеку мы купили, квартира у меня есть, и пока ты не заработаешь на своё жильё, вы с сестрой можете в ней жить. Всё в твоих руках! Советую тебе съехать сразу, как купишь. А то тебе девок надо приводить, а тут сестра мешается.

— Так если я съеду, она тоже будет приводить к себе!

— Ммм, тогда не торопись. Ладно, у меня есть ещё дела. Ты, главное, покупателей ищи! Я тебе объяснил, что можно сразу продавать, а какие лекарства лучше попридержать. Да и вообще, многое рассказал. Работай, братан.