— Всё нормально? — прочитав на моем лице обеспокоиность, поинтересовался Антон.

— По-ходу, тварь, за которой мы охотимся, уже здесь, — увидев, как здоровяк заозирался, я его успокоил. — Не обращай внимания. Если не нападёт, вернёмся за ней позже.

— С чего ты взял, что она не исчезнет? Не сбежит, когда поймёт что мы раскрыли её логово?

— Мальчишка, — напомнил я, хлопнув по блокноту с рисунками. — Он защищал её. К тому же у него был артефактный клинок из человеческой кости.

— Думаешь, он не консерва для монстра?

— А вот и посмотрим, — ответил я увидев золотыми глазами того о ком говорила Мирель.

Очертание существа было практически не видно, оно пряталась за грудой битого кирпича. Но вот ледяной с коричневыми вкраплениями источник просвечивал даже сквозь насыпь мусора.

— Не стрелять! Мы выходим! — крикнул я, приблизившись к выходу.

Накрутили себя Семён и пьяный Кортр, с этих ребят станется выпустить очередь. Да и темнеет уже.

Выскочив наружу, мы быстро загрузились в машину. Орк в салон уже не помещался, поэтому Фобос посадил его в кузов за пулемет.

— Увидишь преследователей — дави на этот рычаг! — произнёс я, показав где у пулемёта спусковой крючок.

— Я тебе что, троль, что ли? — обиделся Кортр. — Я предводитель Бронзового легиона! Уж с огненной палкой точно разберусь!

Не став с ним спорить, скомандовал Семёну.

— Тапку в пол! Гони к дому Германов.

Фобос отнёсся к приказу со всем чаяниям. Агрессивный протектор рвал остатки асфальта, несколько раз внедорожник пользовался высоким просветом и срезал путь по пустырям. Однако, въехав в город, скорость нам пришлось сбавить.

— Почему ты сказал дом? — вдруг встрепенулся Семён. — Это же ресторан!

— А на втором этаже дом, — добавил из-за спины Антоха. — В Европе, в маленьких городах, многие ремесленники так селятся. Да и не в Европе тоже. Удобно.

— Тогда у нас проблема, — негромко произнёс Фобос и, чтобы не стоять на светофоре, срезал путь по клумбе.

— Что такое? — произнес я, почувствовав нервозность друга.

Слишком уж резкие Фобос закладывал повороты.

— Герман — не человек, — произнес он. — Скорее всего вампир.

Епархия кое-как терпит чистокровных вампиров, слишком уж влиятельными стали их дома. Но альпы, бруксы, катаканы и прочие экимы — вне закона по причине плохого самоконтроля и опасности.

А тут, вдруг, они взяли и сами попросили епархию помочь с досоздающей нечистью? Бред! Глупости всё это! Если Герман и его семья действительно выводок незарегистрированных вампиров, то разобраться с каким-нибудь гулем для них всё равно, что зарезать курицу. А вот привлечение внимания епархии — это балет на острие кинжала. Стоит только оступиться, выдать себя перед отцом Ильёй, и за головами незарегистрированных придут уже серьёзные ведьмаки.

Если только это не является их целью.

— Поясни, — потребовал я.

Семён начал не сразу. Собирался с мыслями, и когда я уже был готов накричать на него, тот начал.

— Я тауматург, то есть маг крови. Мы не можем войти в дом смертных без предварительного приглашения. Помнишь, Каин тоже не мог войти в дом, пока ты его не пригласил. Так вот, если я смог войти в дом без приглашения, это значит только одно — Германы не люди. Вампиры или нежить. Не знаю. Но точно не теплокровные.

То, что сказал Семён, казалось непостижимым. Но случай с Каином доказывал правоту его слов, а потому я скомандовал:

— Всем приготовиться! Потрошите сумки на предмет средств против вампиров. Серебро, ультрафиолетовые гранаты… Короче, вы и без меня знаете! Вика, выйдешь из машины — лично оторву тебе голову!

— И где нам серебро взять? — возмутился Антоха. — Ювелирка так-то закрыта.

Да, насчёт ювелирного салона здоровяк конечно пошутил, но критика была по делу. Вместо ответа я извлёк ещё немного чернил и нарисовал ещё десяток серебряных сетей, и пару шипастых цепей с посеребренными крюками — любимое оружие инквизиторов.

Антон что-то ответил, вот только расслышать я не успел. За спиной зазвучал стрекот пулеметной очереди. Семён уже включил камеру заднего вида и в следующую секунду я увидел во что так отчаянно стреляет Кортр.

Силуэт твари метался из стороны в сторону. Ныряла под одинокие припаркованный у обочины машины, и стремительно сокращала расстояние. Из-за загустевшихся сумерек разобрать, кто нас преследовать не получалось, но Семён решил эту проблему. Один щелчок по приборной панели, и камера перешла в режим ночного видения.

До смерти этот монстр явно был женщиной и ещё не утратил черт прекрасного пола. Однако, когти, что высекали из асфальта искры, и струящееся, будто под водой, волосы давали понять, почему Герман не справился с ней самостоятельно.

— Ветала, — произнёс Фобос. — Ну твою мать…

Уровень твари, кстати, меня не поразил, всего двадцать четвертый. По-хорошему можно было выбраться и толпой разобрать умертвие на сувениры, но мы спешили.

Наконец, Кортр достал тварь очередью. Прошёл по касательной, едва не оторвал монстр лапу и та отстала.

— Ветала? — переспросил яу Фобоса.

— Ага, — петляя между домами, ответил тот. — Разумная нежить. То, что орк в неё попал ничего не значат. Тварь умеет регенерировать как сранный…

Вивисектор не договорил. Несмотря на сравнительно низкий уровень, монстр действительно оказался потрясающе живуч. До цели оставалось всего километр, как монстр вынырнул из-за припаркованного мусоровоза и приготовился к прыжку.

У Семёна, а вернее у внедорожника за рулём которого он сидел, под капотом оказалось несколько сюрпризов. Едва тварь присела на задние лапы, как Вивисектор потянул под рулём лепесток форсажа. Всех сидящих в машине вжало в сиденье, а веталу размазало по кенгурятнику.

Правое колесо подпрыгнуло на попавшем под колёса монстре, но даже после этого тварь не собиралась сдаваться. По дну заскреблись когти.

— Да твою мать, Семён, а эта машина не умеет садиться на брюхо? Ну, знаешь, как гнилые тазы на своих сборищах опущенных тачек! — выдал идею Антоха.

— Нет, — скупо ответил Фобос.

— Хреново. Растереть бы её об асфальт и никакая регенерация не спасёт! — огорчился здоровяк, но тут же испугался. — А что если она прогрызет дно?

— Не прогрызёт, — припоминая слова гремлинов, возразил я. — Сверхзащищенная капсула.

И тут я вспомнил самого маленького и самого блудливого гремлина. Вернее его идиотское изобретение. Между тем тварь оказалась невероятно упорной. Скрежет когтей по металлу звучал едва ли не громче ревущего двигателя.

Дрожащими, от нервов, руками нашёл на приборной панели кнопку с писюном.

— Все пристегнулись? А теперь держитесь! — закричал я и кулаком ударил по панели с россыпью кнопок.

Где-то внизу, под днищем, начал нарастать механический гул. Три секунды… Пять… И когда я уже решил, что ничего не произойдёт, гидравлика взвизгнула, а все четыре колеса на мгновение оторвались от земли.

Наверное, подобное происходит если в туалет поезда бросить корабельный якорь. Сильный удар буквально приковал машину к земле. Семён едва не оставил зубы на рулевом колесе, Антон с силой впечатался в моё сиденье, а хрупкая Мирель забыла пристегнуться и вылетела на передний ряд.

— Предупреждать надо! — вдруг заорал Фобос.

— Я предупреждал, — не очень уверенно ответил я.

Серьёзно, ну откуда мне было знать, как действует механизм Рорта? Однако прицепившаяся к днищу тварь уже не скреблась. Заглянув в зеркало заднего вида я увидел метров двадцать вспаханного асфальта. Будто плугом прошлись! Дорожное покрытие дымилось от испаряемой влаги, но главное — твари досталось. На дороге я увидел только оторванную ногу. Остальное, скорее всего успокоилась на дне траншеи, но проверять времени не было. Убрал «якорь» на место.

— Трогай, — произнёс я, хлопнув Семёна по плечу.

— Убил? — спросил Антоха, выглядывая из окна.

— Если бы убил — прилетела бы системка, — не отрываясь от руля, буркнул Фобос. — Ох мать…